Она кивнула на ведёрко.
— Выкладывай всё, — кивнула подопечная. — А я пока в уборную схожу.
Оказавшись на веранде, она ясно расслышала доносившиеся с переднего двора голоса. Кажется, хозяйка дома отдавала распоряжения что-то куда-то отнести.
Похоже, её отпрыск намерен пустить Хваро пыль в глаза, устроив в его часть шикарную вечеринку.
«Денег нет, а он пиры закатывает, — насмешливо фыркнула Ия, направляясь к туалету по очищенной от снега дорожке. — А может, надеется, что барон поможет ему карьеру поправить? Всё-таки самый богатый землевладелец здесь. Глядишь, и замолвит словечко перед начальником уезда, чтобы тот продвинул пьяницу по службе».
Пока она отсутствовала, служанка заменила угли в жаровне, разложила на своей постели мисочки с едой, а также большой, фарфоровый чайник и красивую чашечку.
— Может, ещё чего-нибудь нужно, госпожа? — с готовностью спросила женщина, держа в руках привычного вида замок с длинной, прямой дужкой.
Задумчиво оглядев павильон, девушка покачала головой.
— Ничего.
И улыбнулась.
— Ты на всю ночь уходишь?
— Нет, конечно, госпожа, — успокоила её собеседница. — Перед комендантским часом все разойдутся.
Поклонившись, она вышла. Снаружи лязгнул металл.
«Ну вот меня и заперли», — мрачно усмехнулась Платина, вдруг сообразив, что лишь дважды за сознательную жизнь её лишали свободы и оба раза в этом мире.
Отодвинув в сторону связанные мешки с соломой, служившие ложем Угары, добровольная узница отогнула в сторону циновку, открыв заклеенную бумагой стену, и, выбрав подходящее место, ткнула указательным пальцем, проделав небольшую дырочку.
Глянув в неё, Ия рассмотрела ярко освещённый пузатыми, бумажными фонариками дом и задний двор, где, кроме её служанки и Енджи, суетились ещё двое незнакомых мужчин. Причём с первого взгляда создавалось впечатление, что главные на кухне именно они, а женщины выполняют их распоряжения.
Послышался настойчивый стук в ворота. Затем приказ хозяйки дома немедленно открыть. Звяканье засова предвосхитило неясный щебет нескольких женских голосов, один из которых громогласно и патетически объявил госпоже Андо, что это лучшие певички из «Поющего под ветром тростника», которые она может получить за такие деньги.
«Ого! — мысленно присвистнула Ия. — Не хилую тусню собирают, даже элитных ночных бабочек пригласили. Видно, здесь так принято. Не бомжи какие-нибудь собрались боярки хватонуть, а дворяне гулять будут, люди благородные, образованные. Ладно, посмотрим».
Пока павильон окончательно не погрузился в темноту, она быстренько подкрепилась, попила чаю и вернулась на свой наблюдательный пункт.
Девушка слышала, как музыканты настраивали инструменты, видела, как незнакомые мужики что-то ловко резали на вкопанном в землю столе и раскладывали по мисочкам, которые служанки уносили в дом на подносах.
Она видела, как господин Андо, облачённый в новенький шёлковый халат сине-красного цвета, о чём-то говорил с женщиной в ярко-бордовом платье с пышной причёской, украшенной блестящими шпильками.
Получив из рук хозяина дома какие-то бумаги, она осмотрела их и, как будто пересчитав, убрала в широкий рукав платья.
«Оплата вперёд», — догадалась Платина, вспомнив, что, наряду с медными и серебряными монетами, в Благословенной империи имеют хождение и бумажные деньги.
Минут через десять после того, как писец со своей спутницей вновь скрылись в доме, Ия услышала доносившиеся из-за ограды усадьбы громкие возгласы, многоголосый смех, и ворота задрожали от молодецких ударов.
Видимо, по случаю праздника Фабай далеко не отлучался, потому что почти сразу же звякнул засов, ещё через секунду раздался зычный голос хозяина дома.
— Здравствуйте, друзья! Я счастлив, что вы нашли время оказать мне честь, посетив это жалкое жилище, где с вашим появлением сразу стало гораздо уютнее!
— Как мы могли отказаться от столь радушного приглашения?! — отозвался звонкий, чуть хрипловатый голос, сразу же показавшийся девушке знакомым. — Для нас огромная честь быть приятными в вашем замечательном, гостеприимном доме, господин Андо!
— Не заставляйте меня чувствовать себя неудобно, господин барон, — засмущался писец и продолжил уже так тихо, что Платина с трудом разбирала долетавшие до неё слова. — Проходите, пожалуйста, господин Уто. Рад видеть вас, господин Фукуо. Эй, Фабай, помоги разуться господину Гайсо. Сюда, пожалуйста, господин Гаваро. Проходите, господин Нао.
«Шестеро, — отметила про себя Ия, перестав загибать пальцы. — Или семеро. Не такая уж и большая компания. А тут ещё и путаны… Как же они там все уберутся?»
Какое-то время ничего не происходило, только мелькали тени в выходивших в сад окнах. Похоже, гости рассаживались за столом.
Потом девушка расслышала какие-то неясные возгласы, и опять всё стихло примерно на полчаса, а затем служанки принялись таскать в комнату господина глиняные кувшины. Или всё же правильнее назвать их бутылками?
Звякнули струны, и в прохладном воздухе разлилась негромкая, тягучая, как мёд, мелодия, и раздались слова песни, которую выводил звонкий, как хрустальный колокольчик, женский голос:
Опершись на перила, стою,
В изумленье взираю на сад,
Там зелёное сходит на нет —
Зелень красный цвет захлестнул.
Беспокойно кружат мотыльки —
Взволновал их цветов аромат.
Время розы срезать. Я боюсь —
Опалить они могут весну.
Как бубенчики завязь плодов,
Из ветвей — изумрудный навес.
А под ним пестротканый ковёр —
Устилает землю трава.
Лучше было бы встать поутру
В час росы и прохлады с небес.
В это время за шторой окна
Дышат свежестью дерева.
У девушки от неудобной позы мышцы затекли. Поднявшись на ноги, она проделала несколько энергичных упражнений и вновь приникла к дырке в бумажной стене.
Увы, но того, что делалось в комнате господина Андо, она видеть не могла, а на заднем дворе не происходило ничего интересного.
Платина уже намеревалась вернуть циновку на место и, завалившись на кровать, просто слушать то, что происходит снаружи, когда в поле её зрения появился мужчина в красно-чёрном халате.
— Эй, вы там! — окликнул он суетившихся под кухонным навесом слуг.
Заметив гостя, те тут же отвесили ему поклон.
— Кто-нибудь, проводите меня до уборной! — почти трезвым голосом приказал он.
— Пойдёмте, господин, — сразу же вызвалась Угара. — Позвольте помочь вам обуться?
Натянув туфли, дворянин последовал за не перестававшей кланяться служанкой.
К его чести, увидев возле забора нужное строение, он тут же небрежно махнул рукой.
