— Хорошо, госпожа Сабуро, — улыбнулась та. — Вы молоды и прекрасны.
Несмотря на подобное заверение, Ия впервые при ней достала из-под матраса свёрток, аккуратно разложив его на туалетном столике и, взяв зеркальце, принялась критически рассматривать своё отражение.
Мдя. Брови разрослись, как сорняки на клумбе, кое-где видны поры на коже. Цвет лица бледноватый, и вообще идти на званый обед, не накрасившись, как-то стрёмно. Она уже и забыла, когда в последний раз наносила макияж. Так что, уж если тренироваться в визите к богатым и знатным родственникам, то в условиях максимального приближения к реальности. А в таком жалком виде она в гости не пойдёт.
Девушка попыталась установить зеркальце на туалетном столике, но оно всё время соскальзывало.
— Угара! — обернулась Платина к застывшей у входа женщине. — Подержи пожалуйста.
— Да, госпожа, — поклонилась та, с удивлением рассматривая оправленное в пластик стекло, и не удержалась от восхищённого восклицания: — Ой, как всё чудесно видно, госпожа!
Пропустив эти слова мимо ушей, Ия раскрыла футляр маникюрного набора, где имелся ещё и маленький пинцетик, коим она, шипя и морщась, придала своим бровям более-менее чёткую форму.
Данная процедура не произвела на служанку особого впечатления, а вот на блестящие инструменты она поглядывала с откровенным любопытством.
Критически посмотрев в зеркало, девушка осталась довольна результатами своих трудом. Для писца — пьяницы сойдёт.
Теперь необходимо нанести макияж. Платина с лёгким щелчком открыла коробочку с тенями. Угара тихо охнула, но от каких-либо слов воздержалась, жадно пожирая глазами заполнявшие отделения тона.
«Сильно краситься не стоит, — практично рассудила Ия. — Не на манеж иду и не в клуб, а на обед. Немножко сухих румян и подводки будет достаточно. Ресницы подчеркнуть. Чуть-чуть туши. Губы тоже надо подкрасить, а то уж очень они бледные. Ну и достаточно. Косметику надо беречь. Она ещё понадобится».
— Какая у вас помада интересная, — не выдержав, сдавленным голосом прошептала служанка, с полуоткрытым ртом таращась на малиновый цилиндрик.
— А теперь как выгляжу? — вновь проигнорировав её слова, спросила девушка.
— Прекрасно, госпожа! — то ли совершенно искренне, то ли хорошо притворившись, вскричала собеседница и с плохо скрытой завистью прошептала: — У вас в маленькой шкатулке красок больше, чем у других женщин в больших сундуках.
— Удобно, — согласилась Платина, деловито поинтересовавшись: — Как думаешь, теперь я могу пойти в гости к богатым родственникам?
— Не гневайтесь на меня, госпожа Сабуро, — женщина отвесила церемонный поклон, приложив ладони к животу. — Вы умело обращаетесь с красками для лица и наносите их ровно столько, сколько нужно. Но вот ваша одежда совершенно не подходит для благородной девушки. Для нанесения визитов вам совершенно необходимо платье из шёлка.
— Мне не за что гневаться на тебя, Угара, — усмехнулась Ия. — Если ты это понимаешь, то и госпожа Азумо Сабуро тоже. А я надеюсь на её мудрость и жизненный опыт.
Вопреки ожиданию девушки собеседница никак не отреагировала на её слова, но посоветовала надеть другую кофту и заменить ленточку в косе.
Минут через пятнадцать после того, как они закончили все приготовления, пришла служанка хозяйки дома и пригласила гостью на обед.
Стол накрыли всё в той же комнате госпожи Эоро Андо. Только сейчас, кроме самой старушки, присутствовал её сын: рыхлый мужчина, выглядевший лет на сорок пять — пятьдесят, с круглым лицом, где выделялись большие, синеватые мешки под покрасневшими глазами и бурый, мясистый нос с крупными, неприятного вида порами.
Господин Джуо Андо облачился в шёлковый сине-зелёный халат с застиранными, но хорошо различимыми пятнами на груди и парадную, широкополую шляпу явно не первой свежести.
Но больше всего пришелицу из другого мира насторожил его буквально сочащийся неприязнью взгляд. Маленькие, карие гляделки, словно кричали во весь голос: «Ты мне не нравишься и не понравишься никогда».
«Я что, взяла у тебя взаймы и забыла отдать?» — хмыкнула Платина, отвешивая положенный поклон.
— Здравствуйте, господин Андо. Здравствуйте, госпожа Андо.
— Здравствуйте, госпожа Сабуро, — отозвался хозяин дома сиплым, надтреснутым баритоном. — Садитесь.
— Спасибо, господин Андо.
Судя по одобрительной улыбке наставницы, ученица уселась на табурет с соблюдением всех правил этикета.
— Выпьем за нашу встречу и знакомство! — торжественно провозгласил писец, протягивая руку за глиняной бутылью, похожей на располневшую кеглю для боулинга с привязанной к горлышку скомканной, жёлтой бумажкой.
Его мать сурово сжала губы в куриную гузку, но не издала ни звука, молча наблюдая за тем, как отпрыск с привычной ловкостью наполняет живительной влагой маленькие фарфоровые чашечки. Запахло фруктами и спиртом.
В полном соответствии с местными обычаями первую чарку он подал старейшему участнику застолья, вторую получила гостья. А третью хозяин дома лихо опрокинул сам, и его губы расплылись в блаженной улыбке.
Прикрыв нижнюю часть лица рукавом, Ия осторожно попробовала местный алкогольный напиток. Больше всего он походил на брагу со вкусом сливы.
«А ничего так, — причмокнув, подумала девушка. — Вкусно и градус есть, хотя и слабенький».
К счастью, поданные к столу курицу и рыбу уже порезали на куски, так что Платиной не пришлось возиться с их разделкой. Кроме того, имелись и друге блюда: солёные и маринованные грибы, овощи, мелко наструганная редька с чесноком, соусы.
Быстренько закусив, писец вновь взялся за бутылку, но его мать внезапно заявила:
— Госпожа Сабуро проявила большое усердие в учении. Надеюсь, дорогой сын, вы обратили внимание на её манеры?
— Госпожа Сабуро ведёт себя так, как и подобает девушке благородного происхождения, — охотно кивнул мужчина, с вожделением поглядывая на откупоренную бутылку.
«Когда трубы горят, — усмехнулась про себя Ия. — Одной рюмки всегда мало».
Однако родительница то ли не замечая состояние сына, то ли игнорируя его, продолжала нахваливать ученицу:
— Госпожа Сабуро ознакомилась с «Наставлениями благородным женщинам» императрицы Есионо. Не так ли, госпожа Сабуро?
— Я уже третий раз переписываю эту прекрасную книгу, госпожа Андо, — торопливо проглотив грибочек, ответила Платина и отбарабанила заранее заготовленную для подобного случая фразу, обозначающую степень своего восторга: — Мудрые указания великой императрицы станут для меня примером и образцом для подражания в дальнейшей жизни!
«Уф! — выдохнула про себя ученица. — Кажется, ничего не перепутала и всё сказала правильно».
Наставница благосклонно улыбнулась, а её сын ещё больше поскучнел.
