– Лакруа? – изумилась Женя, прекрасно помня худосочную особу в темном одеянии на приеме у судьи.
– Да, – согласился маркиз. – Мила, но…
Она на секунду выпала из реальности. Слова о бывшей невесте, сомнительно околдованной маркизом вызвали укол ревности, к которой она и не знала, что имеет склонность.
– Ты околдовал его невесту? – спросила она слишком быстро, и тут же мысленно себя отругала за это.
Маркиз отвернул край камзола, под которым скрывается повязка и потрогал пальцами. Лицо чуть покривилось, но он чему-то закивал и поднял на Женю взгляд антрацитовых глаз.
– Мне приятна твоя ревность, – сказал он с какой-то грустной улыбкой. – Но она ни к чему. Я весь принадлежу тебе. Можешь считать, что сама околдовала меня. А Адерли попросту невыносима сама мысль, что ему предпочли другого. И легче обвинить в этом высшие силы, колдовство, кого угодно, чем признать свое поражение и, наконец, начать работать над собой.
Женя хмыкнула.
– В этом он ничуть не отличается от мужчин моего времени.
– В твоем времени за колдовство казнят? – с грустной улыбкой спросил маркиз.
Покачав головой, Женя произнесла:
– У нас нет колдовства. Во всяком случае, в него не верят.
Маркиз вновь провел пальцами по повязке. Затем вытащил заткнутый край и стал медленно разматывать себя. Когда вся тряпица оказалась на полу, Женя с изумлением обнаружила на ее месте совершенно гладкую кожу, слегка розовую, как после свежезатянутой раны.
Она вытаращила глаза, но маркиз, словно уже забыл о чудесном исцелении.
– Колдовство всегда было, есть и, полагаю, будет. Оно меняет форму и обличия. Но суть остается.
Женя на секунду забыла о чудом исцелившейся ране маркиза, о лорде Адерли. В голове мелькнула мысль, что она ошиблась, и магия в ее времени пронизывает весь мир. Просто они все к ней так привыкли, и относительно понимают, как она работает, потому перестали принимать, как сверхъестественное.
– Я сейчас, – сказал она и подскочив с постели, выскочила в коридор.
Ей вдруг очень захотелось поделиться с маркизом магией двадцать первого века, хоть и сейчас это совсем неуместно. Но Женя побоялась, что в этом непонятном и чужом мире другой возможности может не оказаться.
Забежав к себе в покои, она метнулась к шкафу и, быстро раскопав в белье свою сумку, вытащила смартфон. Когда включила, от сердца отлегло – заряда осталось шестьдесят пять процентов, этого хватит, чтобы показать магию ее времени.
Вернувшись в покои маркиза, она нашла его рассевшимся на постели. Он закинул одну ногу на кровать прямо в сапоге, вторая стоит на полу, и маркиз внимательно рассматривает начищенный носок.
Женя так и застыла в дверях.
– Боюсь спросить, чем ты занят, – сказала она, придя в себя после секундного ступора и подошла.
– Думаю, – отозвался он, и лишь сейчас Женя заметила, что под носком его сапога, словно клякса, копошится тень.
Она опасливо присела с краю, сжимая пальцами смартфон и таращась на проявление потустороннего. Магия. Колдовство. Это определенно было колдовство, непонятное ей и от того пугающее. И не важно, что в ее руках тоже колдовство, ибо оно понятно, хотя бы в общих чертах.
– Что это? – спросила Женя. – У же в который раз вижу эти тени вокруг тебя. Судя по всему, они подчиняются. Так?
Маркиз кивнул, не сводя взгляда с тени под ногой.
– Это мой дар, – сказал он. Я уже говорил, что моим родственником является Ангус Люкс, сильный друид, один из строителей Ардэна. В моем роду способности передаются стихийно, и никто не знает, чье дитя их унаследует и в какой форме.
– Значит, тебе повезло? – спросила Женя.
На лбу маркиза МакФэйна пролегли несколько глубоких морщин, что очень странно выглядит на его достаточно молодом по меркам двадцать первого века лице. Еще при первой встрече Женя определила, что ему может быть от тридцати до тридцати пяти. Но, учитывая наличие в нем способностей, его возраст может удивить. Она сама изумилась тому, что не задавалась этим вопросом прежде.
– Этот дар нельзя назвать везением. Скорее данность, свойство, которое ложится на плечи с самого рождения. Как рыжий цвет волос.
– Мне нравятся твои рыжие волосы, – бесхитростно произнесла Женя.
– Рад это слышать, моя дорогая, – сказал Джек МакФэйн и, опустив ногу, подвинулся к ней. – Но не все так думают. Наш век считается просвещенным. Но в нем пока столько невежества, что о просвещении говорить рано. Магия, которая мне передалась, не так сильна. Во всяком случае, когда стоило заниматься ее развитием, я изучал экономику.
– Не самое плохое вложение, – заметила Женя.
– Верно, – согласился Джек МакФэйн. – Но, в отличие от моего деда, чернокнижника, который держал в страхе все королевство, я лишь бледная его тень. Потому, возможно, мне и досталось управление тенями.
Это прозвучало как-то иронично и печально. В груди Жени защемило, она придвинулась к нему и проговорила, заглядывая ему в глаза:
– Я не знаю твоего деда, но даже если ты считаешь, что твой дар слабый, именно он спас меня. Причем три раза.
Маркиз хмыкнул и провел пальцами по соломенному локону Жени.
– Во всяком случае, тени подчиняются мне беспрекословно, – сказал он все с той же горькой иронией. – Что у тебя в руках?
Женя успела забыть, что принесла смартфон. Она опустила на него взгляд, словно и сама впервые видит, затем протянула маркизу.
– Можно считать, что это магия моего времени, – сказала она. – Не бойся. Она безвредна. Хотя некоторые считают, что в телефонах какое-то излучение, но…
Маркиз аккуратно принял телефон в обе ладони и уставился на черный экран. Но когда Женя нажала на боковую кнопку, включилась камера, и на экране маркиз увидел собственное сосредоточенное лицо, его рот раскрылся.
– Как в магическом зеркале, – выдохнул он. – Я перепродавал их одному колдуну из Ирландии. Но то было размером с меня и весило как пара лошадей-тяжеловозов.
– Смотри, – проговорила Женя и нажала на кнопку сьемки.
Телефон щелкнул, и на экране осталось изображение с изумленным лицом маркиза. Все так же осторожно и бережно лорд покрутил телефон, затем вернул Жене со словами:
– Очень ценный артефакт. Я мог бы его продать высокородному народу. Уверен, они заплатят за него очень щедро.
Женя усмехнулась.
– Ты об эльфах? Мой артефакт бесполезен без электричества. Не уверенна. Что у эльфов есть розетки.
Нахмурившись, маркиз кивнул. Артефакт его явно заинтересовал, как решила Женя, прежде всего, в качестве предмета продажи. Но, когда после некоторой паузы, за которую выражение его лица несколько раз менялось от крайне задумчивого, до почти обозленного и обратно, маркиз заговорил, Женя поняла, что ошиблась.
