Из автобуса вышел последний человек. Старуха поднажала.
Трой потянулся и ударил кулаком по гудку на руле, чтобы привлечь внимание водителя. Поздно. Двери захлопнулись. Автобус тронулся. Черт бы его побрал!
Логан покосился на брата:
– Она сядет в следующий.
Трой снова пнул ногой обертку из «Сабвея»:
– Ё-моё! Господь всемогущий! Она прилипла к моему ботинку. О боже, масляное пятно от этого поддельного желтого сыра.
– Похоже, тебе все равно надо новые ботинки покупать, – посочувствовал Логан.
– Это замшевые лоферы из последней коллекции «Армани»! – завопил Трой.
Логан ухмыльнулся.
Трой наклонился, схватил обертку, скомкал ее и сунул в карман на дверце, куда была ссыпана мелочь, поверх которой лежали две пары очков от солнца со станции техобслуживания, у каждой потеряно по одному стеклу, и CD-диск без обложки.
– Когда ты в последний раз убирал в своей машине? В девяностые?
– Трой предпочел бы, чтобы его не видели в моей машине. – Логан посмотрел на Саванну через зеркало заднего вида.
Погодите, он подмигнул ей?
Логан не стал бы с ней заигрывать, ведь он давно живет с Индирой. С Индирой, которая совсем из другой лиги, чем Логан, насколько известно Трою. Просто загадка, что находят в нем эти женщины. Логан умел углядеть хороших, других преимуществ у него не было. Иногда он с первого взгляда замечал в женщине что-то такое, чего Трой не видел. Когда им обоим было чуть меньше двадцати, они встречались с двумя девушками, обеих звали Трейси, и Трой тайно и постыдно влюбился в Трейси Логана. Она была лучшей из двух! Но ужас состоял в том, что Трой первым познакомился с Трейси Логана и мог бы приударить за ней, но не увидел, как она хороша, пока на нее не обратил внимания Логан.
– У тебя отличная машина, Трой, – сказала Саванна. – Какой она марки?
Они взяли тачку Логана, потому что у нее багажник больше. Трой радовался, что ему не придется парковаться у дома Саванны, так как предполагал, что он находится в каком-нибудь захолустном бедном районе, где его машину вскроют за пять минут.
– «Макларен 600LT». – Трой попытался произнести это нейтральным тоном и проигнорировать неизбежный фальшиво восторженный присвист Логана.
– Сколько стоит такая машина? – спросила Саванна. – Или задавать подобные вопросы неприлично?
– Ты шутишь? – произнес Логан. – Он всегда ищет предлог, как бы вплести в разговор свой капитал.
– Заткнись! – огрызнулся Трой, потому что на самом деле последним, что он хотел обсуждать при этой потенциальной мошеннице, был его капитал.
– Чем ты занимаешься, Саванна? – Трой снова повернулся и посмотрел на девушку. – Где работаешь? Или это грубый вопрос?
Саванна отвернула голову и заговорила с окном:
– То тем, то этим. – (Сережка у нее в носу блеснула на солнце.) – В основном в торговле. В сфере услуг.
Значит, она работала на стойке регистрации в отеле и официанткой.
Саванна оторвала взгляд от окна и, приподняв подбородок, посмотрела прямо в глаза Трою:
– Мы недавно переехали в Сидней, и я пока не нашла работу. Но очевидно, найду, когда это заживет… – Она указала на свой лоб. – Я не собираюсь выжимать деньги из ваших родителей вечно, если ты об этом подумал.
– Я не о том, – смутившись и потеряв почву под ногами, произнес Трой.
Он попал в неловкое положение и разозлился, а потому снова устремил взгляд вперед, поерзал на сиденье, пытаясь распрямить колени, и вспомнил огромное пространство для ног в самолете компании «Эмирейтс», которым летел из аэропорта Кеннеди, и обалденную стюардессу, которая наклонялась к нему, чтобы заново наполнить его бокал вином, обдавая соблазнительным запахом духов «Баккара руж 540» (он знал, что не ошибается, но проверил, чтобы убедиться), а теперь он сидит тут, в тесной машине, пропахшей беконом.
Трой переменил позу. Сделал это еще раз. Почувствовал, что Логан заметил его метания, и решил не шевелиться хотя бы минуту. Мысленно посчитал: «Один слон, два слона, три слона». Дошел до тридцати секунд и снова вынужден был передвинуться. Ему одиннадцать лет, и он ребенок, который не может усидеть на месте.
«СИДИ СПОКОЙНО, ТРОЙ ДЕЛЭЙНИ!» – орала учительница, и иногда, если она ему нравилась, Трой готов был попытаться и пыжился изо всех сил, но его тело двигалось само по себе, словно он кукла-марионетка, которую дергает за нити злой кукловод, чтобы его руки и ноги двигались.
Он бросил бороться с собой и принялся постукивать ногой и отбивать ритм пальцами по бедрам.
– А ты, Трой, чем занимаешься? – спросила Саванна. – Где работаешь?
– Я биржевик, – ответил Трой.
– И чем ты торгуешь на бирже?
Трой знал, что Саванна мигом потеряет интерес к его ответу. Как все.
– Всем, что движется.
– Не понимаю, что это означает, – застенчиво проговорила Саванна.
– Никто не понимает, – вставил Логан.
Трой не взглянул на него.
– Это означает – всем, что меняется: процентными ставками, акциями, валютами, товарами, – это ваше серебро и золото.
– Значит, ты идешь на риск, – сказала Саванна, и Трой посмотрел на нее в зеркало заднего вида: она опустила голову и рассматривала свои ногти.
– Но делаю это расчетливо, – добавил Трой.
Родные считали, что он непрерывно играет в очко.
Логан пробурчал что-то себе под нос.
– Чего ты там бормочешь? – Трой посмотрел на брата.
Тот приподнял плечо:
– Ничего.
Как он может нахально усмехаться, сидя за рулем машины, полной бумажек из «Сабвея»?
– У тебя есть… партнер? – спросила Саванна.
– Он натурал, – сказал Логан. – Просто любит выпендриваться.
– Правда? – заинтересовалась Саванна и подняла голову. – Любишь выпендриваться?
– Вроде того, – подтвердил Трой.
Ему было плевать, если его принимали за гея. Даже нравилось. Пусть все ходят на цыпочках. Он делал это не нарочно. А может, и нарочно. Чтобы отличаться от Логана, который был настоящим мужиком. По мнению Логана, мужчина должен быть таким, как их отец, другого пути нет.
В машине наступила тишина. Они ехали по шоссе, каждый светофор неизменно загорался красным при их приближении, что просто выводило Троя из себя. Логан тихо напевал что-то, выставив локоть в окно и откинув голову на подголовник, как будто он подросток-лоботряс, который везет на пляж друзей. Вероятно, он и сейчас ездил на пляж с друзьями. Они устраивали барбекю и играли в пляжный крикет. Логан поддерживал отношения со всеми своими приятелями из старшей школы, что вызывало у Троя презрение – как это провинциально, как по-сиднейски – и зависть.
