– Прости, что так вышло, – сказал он.
– Я не Саммер, – ответила она.
– Я тут, – сказал другой голос.
Мохтар обошел машину и уставился в другую пару глаз над никабом.
– Это я, – сказала Саммер.
Пока она ждала Мохтара, греческое судно отчалило. Наверное, будут и другие суда, другие варианты.
Мохтар вкратце пересказал историю своей поимки и освобождения. Между делом упомянул, что народный комитет забрал у него кольт, и тут мать Саммер навострила уши.
– У тебя забрали пистолет? – переспросила она. Таким тоном, будто мальчишки на бруклинской детской площадке отняли у ее сына баскетбольный мяч. – Надо вернуть.
По улице к ним приблизилось облако пыли. Затормозил белый «монтеро», оттуда выскочил мужчина:
– Что тут такое?
Высокий, хорошо одетый – похоже, важная фигура.
Мать Саммер взяла объяснения на себя. Рассказала, что народный комитет ограбил Мохтара, что Мохтара задержали, украли у него пистолет. В Соединенных Штатах Америки Мохтар – очень влиятельный человек, сказала она. Богатый, на него работают восемьдесят тысяч сотрудников. И он жених ее дочери.
Пришлось подыгрывать. Не спорить же с ней. Мохтар с мольбой покосился на Саммер. Та взглядом ответила: «Даже не думай ей перечить».
Новоприбывшего тоже звали Мохтар, и негодование матери Саммер он вполне разделял. Пообещал все исправить. Вернуть Мохтару пистолет.
Небо треснуло.
– Снайперы, – пояснил Другой Мохтар.
И обвел рукой окрестные крыши. Где-то среди пяти- и шестиэтажных домов засели хуситские снайперы – целились в солдат народного комитета.
– Давайте уедем отсюда, тут небезопасно, – сказал Другой Мохтар. – У меня гостиница. Езжайте за мной. Оттуда позвоним. Пистолет я вам верну.
Саммер возвращалась в аденский дом своих родственников. Я тебе позвоню, пообещала она Мохтару. Он уже не в первый раз перед ней извинился, и три машины разъехались с перекрестка – Мохтар, Ахмед и Садек тронулись следом за Другим Мохтаром. Ахмед и Садек покосились на первого Мохтара. Был ведь шанс слинять из Адена – а они едут в центр города за пистолетом. Не самое мудрое решение.
Глава 33
Другой Мохтар
Следуя за Другим Мохтаром, наш Мохтар уже тоже сомневался, что это разумно. Ему пистолет-то вообще нужен? Это подарок деда – хотя бы поэтому пистолет стоило вернуть. Однако город вот-вот возьмут хуситы. Сколько осталось часов до того, как их кольцо замкнется?
– Надо разворачиваться и уезжать, – сказал Мохтар.
– В Сану? – переспросил Садек. – Тогда без пистолета нам точно никуда.
Мохтар еще поразмыслил. По пути на север – двадцать блокпостов. Пистолет не помешает. А Другой Мохтар обещал, что правосудие свершится стремительно.
Так они доехали до самой гостиницы. На улице не было ни души. Гостиница внутри оказалась приветлива, роскошна даже, если закрыть глаза на четырех охранников с АК-47. Четверо новоприбывших ступали по мерцающим мраморным полам чистого просторного вестибюля – странно было видеть этот относительный шик, если знать, что вскоре здесь неизбежно воцарится война. (Собственно говоря, уже назавтра в гостиницу попадет минометный снаряд.)
Садек рухнул на мягкий диван черной кожи и уставился в большой экран телевизора, где шел египетский фильм. Другой Мохтар удалился за стойку портье и вернулся с ключом.
– Идите примите душ, отдохните, – сказал он.
А сам он тем временем кое-кому позвонит и выяснит, что там с пистолетом.
Мохтар, Садек и Ахмед вошли в лифт и под дребезг музыки откуда-то с потолка поднялись в номер 303.
Очутились в опрятной комнате с двумя двуспальными кроватями.
– Я в душ, – сказал Садек.
Потом душ принял Ахмед – можно подумать, они приехали в отпуск и планируют весь вечер гулять. Мохтар нервничал – не тянуло принимать душ, переодеваться. Он посидел на кровати, посмотрел в окно, побродил по номеру. Греческое судно-то – оно правда ушло? Саммер как-то не расстроилась. Будут и другие, пообещала она.
От стука в дверь он вздрогнул. За дверью стоял коридорный – принес сок манго и печенье.
– Это вам от Мохтара, – пояснил он.
Все трое ничего не ели с тех пор, как одиннадцать часов назад выехали из Саны. Гостеприимство хозяина утешало, даже убаюкивало. Когда они проглотили все, что им принесли, Мохтар внезапно потерял бдительность и ужасно устал. При таких обстоятельствах засыпать не стоит, он и сам понимал, но лег на постель и в тот же миг отрубился.
Проснулся через сорок пять минут. Спросил спутников, не появлялся ли Другой Мохтар. Нет, не появлялся. После сна взбодрившись, наш Мохтар решил, что из Адена надо выбираться. А пистолет пускай пришлют вдогонку. Он позвонил Другому Мохтару и сказал, что они уезжают.
– Нет-нет, – ответил тот. – Пистолет я верну. Дайте мне час. Пообедайте пока и перезвоните.
Уже потом, спустя недели и месяцы, Мохтар затруднялся объяснить, с чего вдруг решил, будто это здравая мысль – искать, где бы поесть, посреди осажденного города. И однако они сели в грузовик и отправились на поиски ресторана, а ничего не найдя, затормозили и спросили прохожего на улице, где тут можно пообедать.
Расспрашивал его Садек, и это была ошибка: прохожий услышал его акцент и тут же напрягся:
– Ты что, хусит?
Мохтар попытался исправить положение, заговорив на классическом арабском. Он убедил прохожего, что у них тут не законспирированная ячейка, какие уже успели накрутить паранойю всему Адену. Грузовик развернулся, и они вернулись в гостиницу. Мохтар перезвонил Другому Мохтару:
– Как там с пистолетом?
С пистолетом никак. Дурдом, сказал Другой Мохтар. Народные комитеты – не отлаженная система с четкими каналами обмена информацией. Ни от кого ничего невозможно добиться.
– Но я вам его пришлю, – сказал Другой Мохтар. – Найду пистолет и пошлю в Сану, обещаю.
Мохтар сказал, что это будет прекрасно, и про себя попрощался с пистолетом окончательно. Спросил, как лучше выехать из города. Не мог бы Другой Мохтар помочь или хотя бы гарантировать беспрепятственный выезд? Мохтар упомянул подозрительного прохожего. О том, какой теплый прием им оказали на въезде, и напоминать было незачем.
