Юмором пронизаны все его поступки и слова – надеюсь, на этих страницах мне удалось передать его чувство юмора и то, как оно преломляет его взгляд на мир даже в самые страшные минуты. Посреди йеменской гражданской войны Мохтара задержали и отправили за решетку ополченцы Адена. Мохтар вырос в Соединенных Штатах, насквозь пропитан американской поп-культурой и отметил, что один поимщик – вылитый Парень-каратист; пересказывая мне этот эпизод, никак иначе Мохтар его не называл. Приводя это прозвище, я не хочу умалять опасность, которая грозила Мохтару, но считаю, что это важно – показать события глазами на редкость невозмутимого человека, почти любую угрозу почитающего за временную преграду на пути к более важным вещам – обнаружению, обжарке и импорту йеменского кофе и успеху фермеров, за которых он борется. И я думаю, что поимщик Мохтара и в самом деле смахивал на Ральфа Маччио восьмидесятых годов
[2].
Мохтар прикоснулся к большой истории – ею он восторгается, над своей ролью в ней посмеивается. Однако повесть его старомодна. В основном это повесть об Американской Мечте, что сейчас жива как никогда и как никогда уязвима. Еще это повесть о кофе и о том, как Мохтар развивал кофейное производство в Йемене, где культивировать кофе начали пятьсот лет назад. И еще это повесть о районе Тендерлойн в Сан-Франциско, о долине отчаяния посреди целого города заоблачного благополучия, о семьях, что селятся там и стараются жить в безопасности и с достоинством. О странном засилье йеменцев в калифорнийской торговле алкоголем и о негаданной истории йеменцев в Центральной долине. И о том, как их работа в Калифорнии отражает долгую крестьянскую историю Йемена. И о том, как прямая торговля меняет жизнь фермеров, дает им свободу выбора и место под солнцем. И о том, как предпринимательский пыл и упорный труд американцев, подобных Мохтару Альханшали, – граждан США, которые поддерживают крепкие связи с землями предков, – помогают наводить бесценные мосты между развитым и развивающимся миром, между странами, которые производят, и странами, которые потребляют. И о том, как эти блистательные и отважные строители мостов олицетворяют самый смысл жизни Америки – страны радикальных возможностей и бесконечного гостеприимства. И о том, как мы, забывая, что такова и есть наша дивная суть, тем самым забываем самих себя – перемешанный народ, объединенный не бездействием, трусостью и страхом, но иррациональным горением, глобальной предприимчивостью в масштабе каждого человека, неотъемлемым правом идти вперед, всегда вперед, по зову своей отваги, неисчерпаемой и непреклонной.
Примечание к этой книге
Книга эта документальная, и в ней отражены события, увиденные и пережитые Мохтаром Альханшали. Работая над ней, я интервьюировал Мохтара сотни часов на протяжении трех лет. Его воспоминания я по возможности подкреплял рассказами других очевидцев или историческими документами. Все диалоги переданы так, как их запомнили Мохтар и другие участники. Некоторые имена изменены. Все диалоги в Йемене по умолчанию ведутся на арабском. При поддержке Мохтара я очень постарался передать их тон и настроение как можно точнее.
Книга I
Глава 1
Портфель
Мириам с Мохтаром делилась. Как правило, книжками. Давала ему почитать «Капитал». Давала Ноама Хомского. Подкармливала его разум. Подпитывала устремления. Встречались они где-то год, но шансы были невелики. Он мусульманин, американский йеменец, а она наполовину палестинка, на другую гречанка, да еще христианка вдобавок. Но она была красивая и яростная, а за Мохтара сражалась отчаяннее, чем он сам за себя сражался. Когда он сказал, что хочет все-таки закончить бакалавриат и пойти на юридический, Мириам купила ему сумку. Адвокатский такой портфель, произведен в Гранаде, тщательно выделанная мягчайшая кожа, латунные заклепки и пряжки, внутри отделения, элегантно. Может быть, думала Мириам, портфель подвигнет Мохтара к мечте.
Все складывается, думал Мохтар. Он наконец-то накопил денег на Городской колледж Сан-Франциско и осенью пойдет учиться. Два года в Городском, потом еще два в Университете штата, потом еще три на юридическом. Когда закончит, ему стукнет тридцать. Не идеально, но план приемлемый. Впервые за всю учебную жизнь у Мохтара появились хоть какие-то ясность и импульс.
Для колледжа нужен был ноутбук, и Мохтар попросил денег в долг у брата Валлида. Валлид был почти на год младше – они называли себя ирландскими близнецами, – но у Валлида все было схвачено. Несколько лет он проработал консьержем в небоскребе «Инфинити», потом поступил в Университет Калифорнии в Дейвисе. И накопил достаточно – хватит на ноутбук Мохтару. Валлид оплатил новый «макбук эйр» своей кредиткой, а Мохтар пообещал вернуть одиннадцать сотен долларов по частям. Ноутбук он засунул в портфель; вошел тютелька в тютельку и выглядел по-адвокатски.
С этим портфелем Мохтар пришел на сомалийский благотворительный вечер. Год был 2012-й, и Мохтар с друзьями устроили в Сан-Франциско сбор средств в пользу сомалийцев, пострадавших от голода, который уже унес сотни тысяч жизней. Вечер проходил в Рамадан, так что все наелись и послушали, что́ американские сомалийцы рассказывают о невзгодах своих соплеменников. Собрали три тысячи долларов, в основном наличными. Мохтар сложил деньги в портфель – в костюме и с кожаным портфелем, где лежали новый ноутбук и пачка долларов всевозможных деноминаций, он чувствовал себя человеком деятельным и целеустремленным.
Поскольку Мохтар был окрылен, да и вообще импульсивен по натуре, он уговорил еще одного организатора, Сайеда Дарвуша, сразу после мероприятия отвезти деньги в Санта-Клару – час дороги на юг. В Санта-Кларе они зайдут в мечеть и передадут деньги представителю «Исламской помощи», международной некоммерческой организации, которая направит пожертвования в Сомали. Другой организатор попросил Мохтара прихватить большой кулер с остатками рухафзы, розового пакистанского напитка из молока и розовой воды.
