Глава 9
Кнопка
Прошло несколько лет, а плана у Мохтара так и не завелось. Он спал на полу в родительской квартире на Острове Сокровищ, подрабатывал тут и там. Некоторое время провел в Университете Калифорнии в Беркли, где организовывал студентов, занимался вопросами, важными для американских арабов и мусульман. Он проводил там столько времени, что большинство студентов, в том числе Ибрагим Ахмед Ибрагим, считали, будто Мохтар там учится. Но он не сидел на парах в Беркли – да и вообще нигде. Смотрел, как его соратники переходят на второй курс, на третий, на четвертый. Как они получают дипломы. Как получает диплом Мириам. Он тратил годы на безволие, на бездействие.
Некоторое время Мохтар работал на Омара Газали, процветающего торговца фруктами. Омар вырос в Йемене, в Соединенные Штаты он приехал в 2004-м с пустыми карманами и без какого-либо плана. Одно время водил такси, потом служил охранником, потом парковщиком и наконец взялся перепродавать калифорнийские урожаи. Покупал он товар в Калифорнийской долине, а продавал в Сан-Франциско. Вскоре он уже поставлял бо́льшую часть фруктов в Чайнатаун. И в район Миссии. Если кому требуется к завтрашнему вечеру десять тысяч апельсинов, Омар Газали раздобудет. Десять тонн стоктонской черешни к утру? Обратитесь к Омару Газали. Крошечный бизнес он превратил в многомиллионную компанию.
Мохтару он дал работу на оклендском складе – грузить товар. Иногда Мохтар занимался доставкой. Обзванивал неплательщиков. Узнал, что лучшая калифорнийская черешня экспортируется в Японию и приносит до одного доллара за черешенку. Узнал, что разные фермы поставляют разный продукт – апельсины из Стоктона на вкус совсем не такие, как апельсины с юга. И еще узнал, что вообще-то он, Мохтар, Омару не нужен. Омар сделал доброе дело соплеменнику, дал ему работу, и Мохтар, едва накопил на Городской колледж, спокойно мог уйти.
Мохтар взял свои сбережения и записался в колледж. Потом Мириам подарила ему портфель. А на деньги, одолженные у Валлида, Мохтар купил ноутбук. Собрал средства для голодающих в Сомали. И потерял. Омар одолжил ему денег для «Исламской помощи», и теперь Мохтар задолжал четыре тысячи сто долларов.
В общем, он работал консьержем, изо дня в день сидел за стойкой в «Инфинити» и вибрировал. Думал о том, как утекает время. Его друзья поступали в магистратуру. Младший брат Валлид вот-вот закончит Университет Калифорнии в Дейвисе. Мохтару исполнилось двадцать пять лет, и за душой у него было всего четыре семестровых курса в двухгодичном колледже.
Он был консьержем. Он слушал банальности и непристойности жильцов «Инфинити». Недавно одна женщина в вестибюле пятнадцать минут проговорила по телефону – бесстыдный разговор про секс. Знала, что Мохтару слышно, стояла в каких-то пяти футах от него. Она плевать хотела, или ее это развлекало, или даже привлекало – живописно изъясняться прямо перед ним. Хуже она или лучше жилички, которая с нажимом объявила ему, что заказала доставку фарфора на восемьдесят тысяч долларов? Зачем Мохтару это знать? В праздники она подарила ему двадцатку и печенье.
Но он был благодарен, что получает зарплату. Благодарен, что работает в чистоте и безопасности, что работа его не трудна и не рискованна. Кое-какие его друзья сидели по тюрьмам. Другие работали в лавках Тендерлойна и всегда держали под рукой дробовик. А Али Шахин, пацан с внеклассных занятий у Туканов, сын имама, погиб. Съездил в Мекку, вернулся в Сан-Франциско, а не прошло и нескольких недель, как его нашли у стадиона «Кэндлстик-парк» – пять выстрелов в голову. Так и не выяснили, кто это сделал и почему.
Мохтар сидел за стойкой в «Инфинити», понимая, что на месте Али Шахина мог оказаться и сам. У них с Али все знакомые общие. Они оба видели одно и то же, поддавались одним и тем же соблазнам. Мохтар, живой и здоровый, сидел в «Инфинити» и был благодарен. Но хотел большего. Просто не знал чего.
Вот Джастин хотел импортировать оливки. С Джастином Ченем Мохтар подружился в Университете Калифорнии в Беркли – Джастин тоже считал, что Мохтар там учится. Время от времени Джастин заходил и сидел на белом кожаном диване в вестибюле «Инфинити». Мария не разрешала вестибюльным представителям принимать гостей, но Джастин мог сойти за велокурьера, и они с Мохтаром убивали так по полчаса – Мохтар в своем синем костюме витал между стойкой и дверями, впускал и выпускал жильцов «Инфинити», а Джастин рассуждал об оливковом масле.
Джастин доучивался, вот-вот получит диплом по конфликтологии, но на самом деле он хотел выращивать оливки. Мохтар слушал, забавляясь и раздражаясь. Да что Джастин знает про оливковое масло? Джастин хотел купить землю в Калифорнии, выращивать оливки, продавать оливковое масло. Оливковое масло высшего сорта, говорил он. Джастин изучил систему поставок и придумал, как ее улучшить. Мохтар не знал, что на это сказать. Никакой сельскохозяйственной родни в Калифорнии у Джастина не было. С чего вдруг оливки? Он же вроде когда-то хотел стать полицейским? И где он возьмет деньги на оливковую ферму?
Иногда заглядывала Мириам. В колледже она доучилась и теперь помогала родителям с их бизнесом, «Рынок и продукты Теда» на углу Хауард и Одиннадцатой. Иногда Мириам развозила продукты по клиентам, и когда заказывали из «Инфинити» или окрестностей, она приезжала к Мохтару и сидела с ним, пока не заявлялась Мария.
Роман их длился год, а то и меньше. Препятствия очевидны. Мохтар из консервативной йеменской семьи, а йеменцы – самое замкнутое из всех арабских сообществ. Чтобы американский йеменец заключил брак за пределами сообщества – это почти небывалое дело. Большинство йеменских друзей Мохтара, и женщин, и мужчин, вступали в браки по уговору на родине. Обычная история: возвращаешься в Йемен, женишься на той, кого тебе нашли родители, на уроженке Ибба, или Саны, или Адена, поскольку семьи ваши знают друг друга веками. Редко случалось, чтобы американский йеменец свел знакомство и заключил брак с американской йеменкой, и неслыханно – чтобы американский йеменец женился на женщине, у которой мать палестинка, отец американский грек и ярый поклонник Джерри Гарсии
[8], и притом оба христиане. Не бывает такого.
Поэтому Мохтар и Мириам осторожничали. Не торопились, не увлекались, вечно озирались, боясь, что отец Мохтара застанет их, колеся по городу на своем автобусе. Они флиртовали много недель, но в конце концов признались друг другу, что чувства у них романтические, всю ночь прогуляли по городу и в итоге вышли на Оушен-Бич, куда Мохтар давно хотел ее отвести. Ночь была ясная, песок теплый после солнечного дня, и все было хорошо, пока не настало три часа ночи и они не вышли к автобусной остановке. Когда автобус уже подъезжал, Мохтар вспомнил – как он мог забыть? – что это отцовский маршрут, 5-Фултон, и если отец увидит его с Мириам, беды не миновать. Так что они бежали с остановки и прошагали много миль пешком до ее дома.
