– Вас? – растерялась Бри. – Что ж, ладно. Только давайте со шкафом сначала разберёмся.
В четыре руки они принялись убирать с полочек пузырьки с зельями. Ругая себя, что не сделала этого раньше, до прихода помощника, ведьма встала на цыпочки, чтобы достать один с верхней полки. К нему же потянулась рука инквизитора, и в какой-то момент они оказались так близко друг к другу, что его дыхание коснулось её щеки. От неожиданности Брианна отпрянула, но не удержала равновесия, и мужчине пришлось перехватить её за талию, чтобы не упала. А в следующее мгновение она почувствовала, как к её губам прижались его губы, тёплые, жадные и нетерпеливые.
Ведьма собиралась оттолкнуть его. Честное слово, собиралась! Но руки как-то будто сами собой обвились вокруг его шеи, а губы разомкнулись, принимая поцелуй. И не просто принимая, а отвечая на него. С жаром, искренне, со страстью, которой она и сама от себя не ожидала!
Бри всё-таки не устояла на разом ослабевших ногах и невольно привалилась спиной к тому самому злосчастному шкафчику. Тот выдержал, но покачнулся, и пузырьки полетели на пол. Стекло разлетелось на осколки, резкий запах пролившихся зелий наполнил помещение лавки.
В этот момент что-то вдруг изменилось. Эйдан Торн оторвался от её губ, которые только что целовал так, словно не мог ею насытиться. Его лоб прорезала хмурая складка. Убрав руки с талии ведьмы, инквизитор присел на корточки, коснулся кончиками пальцев пола в том месте, где расплескалось содержимое одного из пузырьков, и поднёс пальцы к носу, принюхиваясь.
– В чём дело? – растерялась Брианна. Не нравилось ей всё происходящее, ой, как не нравилось. Особенно этот пронизывающий взгляд, который устремил на неё Торн, резко поднявшись и оказавшись прямо перед ней.
– А это вы мне объясните, госпожа Блэкмор, – процедил он ледяным голосом. – Откуда у вас в лавке взялось любовное зелье? Причём худшая его разновидность, в неограниченных применениях лишающая не только воли, но и разума.
– Любовное? Да о чём вы говорите?! – отшатнулась ведьма. Но сейчас и сама Бри почуяла неладное в этом терпком дурманящем запахе, похожем на аромат скомканного в ладони цветка иналии, чьи лепестки алы, как кровь, а сладкий сок ядовит, если не смешать его с другими ингредиентами. – Я не готовила ничего такого! Клянусь, я не знаю, откуда это здесь взялось!
– Поверить клятвам ведьмы? Каким же я был дураком, – с горечью проговорил инквизитор. – Был дураком, когда отчего-то решил, что вы не такая, как большинство ведьм… А вы наверняка потешались над этим. Не так ли, госпожа Блэкмор?
– Нет, нет… это неправда! – ошеломлённо повторяла Брианна, глядя на него и не узнавая.
– Запирайте лавку и следуйте за мной! – распорядился он.
– К… куда следовать?
– Куда? К вам домой! Я должен его обыскать!
Когда запирала, руки дрожали, и тяжёлый ключ выскользнул, упал на мостовую. Смерив ведьму ещё одним хлёстким взглядом, Торн поднял его и сам замкнул дверь, а после убрал ключ в карман. Всё правильно, это ведь по сути его лавка. Он может её отобрать, а то и вовсе закрыть… от греха подальше.
Отправив кучера домой, инквизитор усадил Бри в повозку, а сам сел править. Букашка, уже зная дорогу, поскакала домой. Ведьма же устало прикрыла глаза, абсолютно не понимая, как в лавке могло оказаться чужое зелье, и, судя по смеси запахов, даже не одно.
Уже привычная дорога тянулась невыносимо долго. Бри смотрела в одну точку и кусала губы. Мысли путались. Вывод она смогла сделать всего один, зато наверняка верный, потому что других вариантов просто не было. Её подставили. Кто-то специально подкинул в лавку любовные зелья, чтобы обвинить ведьму в нарушении закона.
Но кто это мог быть? Кому её лавка встала поперёк горла? Тут ведь даже конкурентов не имелось…
Или дело вовсе не в этом? Не в самой магической лавке, а в том, что она открылась с помощью человека, который сейчас вёз её на обыск. Кто-то захотел вбить кол между Брианной и Эйданом Торном. А как проще всего это сделать? Напомнить им, что она ведьма, а он инквизитор, и его долг – приглядывать за такими, как она. И наказывать, если есть, за что. Вот теперь и будет причина и для наказания, и для того, чтобы Торн от неё отвернулся.
Губы задрожали, Бри крепко стиснула руки. Больно было ну просто до слёз. Не столько из-за несправедливости, сколько от понимания, что она сейчас теряла. Наверняка лавку. А ещё друга. И даже… кого-то большего, чем просто друга. Да, сейчас она наконец-то могла себе в этом признаться.
Когда уже поздно. Когда он уже больше никогда не посмотрит на неё этим своим тёплым лучистым взглядом. Больше не поцелует так, как сегодня.
«Нет! – твёрдо заявила себе ведьма. – Я докажу свою невиновность! А те, кто это сделал, понесут наказание!»
Остаток дороги она просидела с гордо выпрямленной спиной, а, когда повозка остановилась, первой направилась в дом. Но вовсе не для того, чтобы что-то там спрятать. Наоборот – Брианна решила сама предъявить инквизитору то, что могло бы помочь ему её обличить.
Бри так и не вернула тетрадки своей предшественницы обратно в тайник. Так и оставила в доме под матрасом. А сейчас вытащила и протянула Торну, который перешагнул порог вслед за ней.
– Вот, взгляните!
– Что это? – нахмурился он ещё больше. Похоже, не такого поведения от неё ожидал. Думал, что она будет причитать и угрожать проклятиями?
– Тут рецепты зелий. Не мои, ведьмы, что до меня здесь служила. А тут записи с именами горожан, которые покупали у неё любовные зелья – те, что она тайком делала.
– А вы, госпожа Блэкмор, пошли по её следам? Только зачем же было так рисковать с лавкой? Могли бы тоже из-под полы запрещёнными зельями торговать, глядишь, не так скоро мне удалось бы поймать вас на горячем.
– Хотела пойти, – призналась ему Брианна. – Когда Краучфер оставил меня без денег и без арендованного помещения. Но это не понадобилось… сами знаете, почему. Я не продала ни одного любовного зелья. И в самом деле понятия не имею, как в лавке оказалось то, что вы там обнаружили.
Инквизитор смотрел так, словно видел её насквозь, и ведьма привела ещё один аргумент.
– Рецепты зелий, которые записаны в этой тетрадке, из трав, что растут здесь, в Мраколесье. Их не так сложно найти и собрать в лесу, можно насушить про запас… Но в лавке я почувствовала запах цветов иналии. Иналия не дикорастущее растение и вырастить её не так-то просто. Мой опекун… он делал из неё яды.
– А чем вы докажете, что не привезли её из столицы?
– В таком случае мне едва ли понадобился бы ваш вклад в лавку, – развела она руками. – Заработала бы сама, на зельях. Вы гляньте на количество имён, клиенты бы у меня тут нашлись и немало.
– А расскажите-ка поподробнее об истории с вашим опекуном, – проговорил вдруг Торн и даже сел, устроился поудобнее, приготовившись слушать.
Бри поведала ему всё, что знала и помнила. Возвращаться в воспоминаниях к тому, что тогда случилось, было нелегко, но она постаралась смотреть на всё со стороны. С точки зрения той, что пережила одни тяжёлые времена и, если понадобится, переживёт и другие. Справится, выдержит. Потому что сейчас она больше не одна.
