– Где вы, говорите, это нашли? – Миссис Траули берет ежегодник у меня из рук и проводит пальцами по обложке. – Книга очень старая. Наверняка она очень особенная.
– Мы нашли ее в школьных архивах. Там их сотни, не все в таком хорошем состоянии. – Я надеюсь, что тепло моей улыбки поможет ей вернуться к предыдущему вопросу Одри.
– А вы уверены, что ее можно было выносить из архива?
– У нас есть особое разрешение. Из-за проекта.
– Вашего проекта. Понятно. – Кажется, каждое зеркало на прилавке отражает ее неверие.
Миссис Траули вздыхает.
– Лили была замечательной женщиной, но не могу сказать, что в Иллюмен Холле ей пришлось легко. Она была единственной девушкой, посещавшей Иллюмен Холл в те годы, может статься даже – самой первой. Видите ли, тогда это была школа для мальчиков. И была группа студентов, которая безжалостно издевалась над ней. Только эти издевательства могли оставаться полностью незамеченными. Тогда не было ни камер, ни школьных психологов. Боже мой, в то время даже учителя имели право бить и пороть учеников. Но дело даже не в этом. Те мальчишки жгли ее спичками во сне, набивали подушки дохлыми крысами и резали ей руки ножницами – это было ужасно.
Одри ахает и прикрывает рот ладонью. У меня сводит живот.
– Она была совершенно измучена ими, но не признавалась в этом ни одной живой душе. Видите ли, она была очень робкой девушкой, не хотела доставлять неприятностей, просто стремилась преуспеть. Тогда было другое время, но Лили была умной девушкой и выдающейся личностью. Иллюмен Холл открыл для нее свои двери, но некоторым мальчикам это не нравилось, потому что они воспринимали ее как угрозу. Они не верили, что девочкам вроде Лили место в их школе.
– Так что же случилось? Она написала, что что-то спасло ей жизнь.
Миссис Траули проводит пальцами по надписи под фото.
– Я как раз подбираюсь к сути. И вот однажды, как вы можете догадаться, мальчишки зашли слишком далеко. Они столкнули ее в озеро рядом со школой и убежали. Они не знали, что бедняжка Лили не умела плавать. А следующее ее воспоминание: она лежит на земле, и она жива. Она сказала лишь то, что ее спасли «сороки».
– То есть птицы? – Одри нервно грызет ноготь.
Миссис Траули качает головой, улыбаясь.
– Нет, дорогая. Не птицы. Существовала группа людей, которые называли себя «сороками» и посвящали все свое время охране школы. В любом случае сороки – чудесные птицы, не так ли? Они настолько распространены, что их можно и не заметить, не будь они такими умными. Как бы то ни было, эта группа молодых людей взяла Лили под свое крыло, защищая ее от хулиганов. И в конце концов в школу начали приглашать все больше молодых женщин, чтобы воплотить их мечту об образовании в реальность. Это было незадолго до того, как Иллюмен Холл стал одной из самых безопасных школ для девочек, где они смело могли учиться рядом с мальчиками. – Старушка берет старинное зеркало и вертит в руках платок, улыбаясь собственному отражению, как будто нас тут нет.
– Это невероятная история, миссис Траули… извините, Мэгги. Итак, эта особая группа людей… «сороки»? Сейчас их, наверное, больше нет. Они были частью, ну, я не знаю, большого сообщества?
Мэгги кладет зеркало и машет идущему мимо старику.
– Ну, дорогая, «сороки» были до них и будут после. Даже когда я училась в школе, «сороки» были своего рода легендой. Все знали о них. Кто-то говорил, это призраки, ангелы-хранители, близкие люди, ушедшие из жизни. Заметьте, существовали и менее причудливые слухи! – Она смеется. – Некоторые предполагали, что это группа сознательных учителей. Но никто никогда не видел их и не знал, где они собираются. Когда я была студенткой, «сороки» разоблачили директора школы, который растрачивал крупные суммы выплат за пансион. В школе должен был начаться скандал, но налетели «сороки», поймали его с поличным и сместили с должности прежде, чем кто-либо из родителей или прессы успел хоть что-то заподозрить.
– Вот это дичь! – Я прямо-таки слышу, как мозг Одри рядом со мной скрипит от подобной информационной перегрузки.
– Мы всегда оставляли пенни в пруду для «сорок». Чтобы они хранили нас, – вспоминает миссис Траули.
– Мы до сих пор делаем это, – тихо отвечаю. Я постоянно ловлю в зеркалах свое отражение под всеми углами. Мне это не нравится.
– Так вы думаете, что группа этих «сорок» все еще существует? – Одри выглядит как ребенок в конфетной лавке, ее лицо сияет.
– Как я сказала раньше этому Голосу, если о них больше никто не говорит, то, может, нужда в них отпала? – Миссис Траули смеется собственным словам и вновь окунает кисть в позолоту. – Но если бы я искала «сорок», то проверяла бы те места, которые доступны лишь пернатым.
Я понимаю вдруг, что предоставила Одри вести весь разговор, что совсем на меня не похоже. Не знаю, то ли дело в рассказе миссис Траули, то ли в постоянном потоке людей за спиной, но все вокруг кажется немного хаотичным и громким, и колючий жар поднимается по моей шее.
– Но если «Общество сороки» действительно вернулось, значит, тому есть причина, – продолжает миссис Траули. – Разве ты не видишь, дорогая, для чего они тут? Мы не спрашиваем, почему и зачем. Когда они нужны, они снова появляются. – Женщина склоняется вперед и касается моего подбородка. – Больше всего от этого выигрывают такие студенты, как вы. Вам не стоит их беспокоить. Пусть «Общество сороки» делает свое дело.
– Миссис Траули, как вы думаете, могло ли «Общество» быть связано со смертью Лолы? – спрашивает Одри.
Миссис Траули с такой силой хватается за край своего прилавка, что зеркала дрожат и звенят. Она закрывает глаза, но когда снова заговаривает, голос ее холоден как лед.
– Я уверена, что они не имеют к этому никакого отношения.
– А рисунок на спине Лолы? – спрашиваю я.
Она снова открывает глаза, и ее пронизывающий взгляд сверлит меня.
– Я не могу этого объяснить. Может быть, кто-то пытается отвлечь внимание от себя. Что-то, что направило бы ищущих по ложному следу.
Дрожь пробегает по телу. Не знает ли она об «Обществе сороки» больше, чем говорит?
– Как жаль, что Лола погибла. Очень жаль. – Миссис Траули качает головой и вновь сосредотачивается на своих маргаритках.
Я переглядываюсь с Одри.
– Думаю, нам пора, – резко говорит она. Я повторяю за ней.
– О, мне жаль, что я не смогла больше ничем помочь, дорогие мои, – вздыхает миссис Траули, ее тон снова приторно-сладок. – И передайте миссис Эббот, чтобы заскакивала время от времени. Я бы хотела увидеться с ней. Мне нужно поговорить о некоторых очень неприятных слухах, которые распространяют о школе. Ну, было приятно познакомиться, Айви и Одри.
Мы все пожимаем руки, мило улыбаемся и протискиваемся назад сквозь ряды лавок.
– Ну, это было интересно, да? – Я поворачиваюсь к Одри, которая внезапно выглядит несколько бледной.
