26 января 1953 г. Бюро Президиума ЦК КПСС утвердило предложения Секретариата ЦК «О задачах и организации работы Отдела ЦК КПСС по подбору и распределению кадров». В постановлении говорилось: «Сосредоточить все вопросы кадров в Отделе ЦК по подбору и распределению кадров, установив, что этот Отдел как единый орган ЦК КПСС по кадрам объединяет, направляет и контролирует работу по подбору и распределению кадров – отделов ЦК КПСС, местных и республиканских органов партии и органов по кадрам всех министерств, ведомств и общественных организаций»
[1373]. Задачей отдела ставилось обеспечение «…строгого соблюдения установленных партией принципов правильного подбора работников по их политическим и деловым качествам, а не по соображениям приятельских или земляческих отношений»
[1374]. В плане подбора и распределения кадров в министерствах и ведомствах отдел обязали: «а) добиваться повышения личной ответственности министров и руководителей ведомств за состояние работы с кадрами; систематически проверять работу с кадрами в каждом министерстве и ведомстве, заслушивать доклады руководителей министерств и ведомств об их деятельности по подбору, расстановке и подготовке работников; в соответствии с результатами проверки принимать необходимые меры по устранению недостатков; б) подбирать на посты заместителей министров по кадрам опытных, политически зрелых работников, способных проводить линию партии в области кадров, противостоять местническим и всякого рода ведомственным тенденциям в деле подбора и распределения кадров; вести систематическую работу с заместителями министров по кадрам, регулярно созывать при Отделе совещания заместителей, на которых обобщать опыт работы, рассматривать и обсуждать как общие вопросы работы с кадрами, так и конкретные предложения по улучшению этого дела в отдельных отраслях хозяйства и управления»
[1375]. Хозяин вновь взялся за руководящие совнаркомовские (теперь уже совминовские) кадры – руками Секретариата ЦК КПСС. Баланс основных составляющих советской политической системы поддерживался неуклонно.
Если в конце 1917–1918 г. членство в Совнаркоме и/или большевистском ЦК означало фактическую принадлежность к высшему руководству страны, то в эпоху «позднего Сталина» члены правительства и «рядовые» (если по Ф. Э. Дзержинскому) цекисты были уравнены в своем политическом бесправии. Секретарь ЦК КП Карело-Финской республики Г. Н. Куприянов записал в своей тетради 1 сентября 1948 г. свои впечатления от прощания с А. А. Ждановым: «Члены Политбюро последними стали в почетный караул. Хотя людей было не так уж много, при выносе тела на лестнице у дверей получилась давка. Охрана в форме МВД и без формы плотной стеной стала за Сталиным и членами Политбюро, отгородив их от остальных членов ЦК и членов правительства. Сдерживая на лестнице наплыв задних рядов на передние, сержанты, старшины и офицеры МВД не стеснялись в приемах и вели себя чрезвычайно грубо. Они толкали людей, брали за шиворот просочившихся через “стенку” членов ЦК, министров, и затискивали их за спины последнего ряда охраны, как провинившихся мальчишек. Они знали, что каждый из получивших зуботычины не посмеет жаловаться, а ради своей безопасности махнет рукой и отойдет подальше, что бы не навлечь на себя подозрения в покушении на жизнь Сталина. Горькое впечатление произвела на меня эта свалка, которую… оправдывали необходимостью охраны вождя. А ведь в зале были только видные работники партии и правительства. И никакой охраны внутри колонны, следовавшей непосредственно за правительственным гробом, не нужно было. Ибо именно она – эта охрана – и создала свалку»
[1376]. В. А. Малышев поведал на пленуме ЦК КПСС 2 июля 1953 г.: «Особенно после смерти т. Сталина, да и при жизни т. Сталина, как-то нам тяжело было ходить иногда на заседания Президиума Совета министров, особенно когда председательствовал Берия. Нам было больно, я прямо скажу, зачастую было обидно и больно видеть, как Берия грубо обрывал, третировал не только нас, министров, – мы уже с этим делом смирились (! – С.В.), а руководящих деятелей нашей партии и правительства. Было просто обидно, например, за т. Ворошилова. Мы с комсомольского возраста привыкли, что Климент Ефремович Ворошилов – это есть Ворошилов. […] Одно слово Ворошилов – для нас многое говорило, а Берия на заседаниях грубо обрывает Ворошилова, третирует. Климент Ефремович в последнее время руководил культурой (руководил превосходно. – С.В.) [и] добровольными оборонными обществами. Я помню, как Климент Ефремович докладывал по уставу объединенного добровольного общества. Берия грубо обрывал, оскорблял его. Сидишь на заседании, и сердце у тебя скребет и сжимается от обиды и горести»
[1377].
Корректировку внесли смерть генсека и борьба за сталинское наследство. 5 марта на вечернем совместном заседании пленума ЦК КПСС, Совета министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР Л. П. Берия, возомнивший себя графом Уорвиком, заявил: «Бюро Президиума ЦК тщательно обсудило создавшуюся обстановку в нашей стране в связи с тем, что в руководстве партией и страной отсутствует товарищ Сталин. Бюро Президиума ЦК считает необходимым теперь же назначить председателя Совета министров СССР. Бюро вносит предложение назначить председателем Совета министров СССР т. Маленкова Г. М.»
[1378] Г. М. Маленков по поручению Бюро Президиума ЦК КПСС провел в ЦК следующие предложения: «1. О назначении первыми заместителями председателя Совета министров СССР тт. Берия Л. П., Молотова В. М., Булганина Н. А., Кагановича Л. М. […] 2. Иметь в Совете министров СССР вместо двух органов – Президиума и Бюро Президиума – один орган: Президиум Совета министров СССР. Установить, что в состав Президиума Совета министров входят – председатель Совета министров СССР, первые заместитель председателя Совета министров СССР и заместители председателя Совета министров СССР, являющиеся членами Президиума ЦК КПСС. Иметь в Совете министров СССР вместо двух органов – Президиума и Бюро Президиума – один орган: Президиум Совета министров СССР. Установить, что в состав Президиума Совета министров входят – председатель Совета министров СССР, первый заместитель председателя Совета министров СССР и заместители председателя Совета министров СССР, являющиеся членами Президиума ЦК КПСС»
[1379]. Таким образом были заложены предпосылки для восстановления системы из двух реальных центров власти – правительственного и цековского.
Р. Г. Пихоя уделил в своей монографии специальное внимание «разделению функций партийного и государственного руководства» на пленуме ЦК КПСС
[1380] 14 марта 1953 г. Высший орган партии «…удовлетворил просьбу Г. М. Маленкова об освобождении его от обязанностей секретаря ЦК КПСС, “имея в виду нецелесообразность совмещения функций председателя Совета министров СССР и секретаря ЦК КПСС”. Однако было бы преждевременно сделать отсюда вывод об ослаблении позиций Маленкова в руководстве. Следующими пунктами того же постановления было [зафиксировано]: “2. Председательствование на заседаниях Президиума ЦК КПСС возложить на т. Маленкова. 3. Руководство Секретариатом ЦК КПСС и председательствование на заседаниях Секретариата ЦК КПСС возложить на секретаря ЦК КПСС т. Хрущева Н. С.”. Итоги пленума свидетельствовали о том, что в составе высшего политического руководства явственно наметилась тенденция разделения партийной и государственной властей. […] О некотором усилении исполнительной ветви власти говорит и […] решение все того же пленума “О расширении прав Совета министров СССР”»
[1381].
