— Все-таки жаль, что эти переговоры опять ни к чему не привели, — сокрушенно произнес Джафар.
— Я и не надеялся на благоприятный исход, — устало заметил Синдбад. — С императором всегда было очень сложно вести дела, он упрям, ослеплен жаждой завоеваний. Он, похоже, вообще не рассчитывает на мирные отношения с другими странами…
Синдбад замолчал на полуслове, заметив на трапе суматоху. Какая-то девушка, растолкав матросов, взлетела на палубу, молнией метнулась к Синдбаду и пала перед ним ниц.
— Пожалуйста, возьмите меня с собой! — выпалила она.
Синдбад привык к неожиданностям, застать его врасплох было сложно, поэтому ему понадобилась всего секунда, чтобы сориентироваться. Он успокаивающе кивнул, отсылая прочь матросов, которые горели желанием спасать государя от коварной убийцы. Затем произнес, протягивая девушке руку:
— Ни один правитель не стоит того, чтобы перед ним опускались на колени, в том числе и я. Встань, как свободный, гордый человек, и расскажи, что случилось.
Когда девушка поднялась, Синдбад, наконец, узнал ее.
«Ого, та самая малышка куртизанка. Когьёку»
Без украшений и яркой косметики она выглядела совершенно по-другому. Простые одежды подчеркивали ее красоту гораздо лучше пестрых вульгарно-роскошных тряпок проститутки. Нежный только что распустившийся цветок с огненно-алыми лепестками. Синдбад на краткий миг даже залюбовался ею.
— Я сбежала из борделя, — пробормотала Когьёку, затем вскинула на Синдбада полный надежды взгляд. — Я больше не могу жить там. Пожалуйста, позвольте мне служить вам! Я готова быть простой судомойкой в вашем дворце, лишь бы не возвращаться в бордель.
Мысленно Синдбад обругал себя последними словами. В «Белой лилии» ему даже в голову не пришло позвать Когьёку с собой, выкупить ее насовсем или лихо украсть. Она ни о чем не просила, и он просто предоставил Когьёку ее судьбе.
«Жизнь короля делает меня все черствее и расчетливее. Когда-то я, не поколебавшись, помог бы ей, а сейчас даже не подумал предложить ей свободу… А она отчаянная — сбежала из борделя, нашла меня. Смелая девочка».
— Конечно, ты можешь оста… — начал Синдбад, но не успел договорить.
— Си-и-ин, — раздалось не предвещающее ничего хорошего шипение.
Джафар духом возмездия стоял за спиной Синдбада.
— На два слова, — с нажимом произнес он и утащил Синдбада в сторону.
— Син, ты что, собираешься взять ее с собой? — прошептал Джафар.
— А почему нет? — Синдбад вопросительно выгнул бровь. — Найдем для нее достойную работу во дворце, подарим девочке новую жизнь.
— Мы не благотворительная организация. Син, она куртизанка из элитного борделя, — медленно, выделяя каждое слово, произнес Джафар. — Фактически, сейчас ты похищаешь чужую собственность. Что, если ее хозяйка подаст на тебя жалобу? Виданное ли дело, король Синдрии — вор!
— Виданное ли дело — хозяйка борделя подает жалобу в суд, — парировал Синдбад.
— Куртизанки приравниваются к рабыням, они принадлежат своему дому, — сухо проговорил Джафар. — Как бы мерзко это ни звучало, но таков закон. Мы не в Союзе Семи Морей, помни. Мы в той части мира, где торговля людьми — общепризнанный бизнес.
— Тогда выкупим ее.
— Если забыл, ты уже истратил на нее все наши деньги, — едко процедил Джафар.
Синдбад отмахнулся от него, как от назойливой мухи.
— Ты беспокоишься зря. Никто не сможет доказать, что ее увез я. И даже если докажет, ничего страшного. Моя репутация и так не безупречна, лишнее темное пятно ее не испортит.
Синдбад посмотрел на Джафара мрачно, серьезно.
— Переговоры ни к чему не привели, империя Ко жаждет воевать, а не мирно торговать — новости одна хуже другой. Позволь мне сделать хоть что-то хорошее, чтобы немного уравновесить чашу весов мировой справедливости. Или потешить свою совесть, без такой подпитки она может и умереть.
— Поступай, как знаешь, — устало согласился Джафар. — Ведь король ты, а я лишь советник.
Синдбад покосился на Когьёку: она стояла у борта, не сводя с него жадного взгляда. Хрупкая маленькая девушка, надеющаяся на чудо.
«С нее станется прыгнуть в море, если я ее прогоню».
Король пристальнее вгляделся в лицо Когьёку, какая-то назойливая мысль не давала ему покоя. Еще тогда в борделе смутные образы промелькнули в голове, но он был слишком пьян, чтобы их ухватить. Чувство дежавю — вот что это было. Когьёку напоминала Синдбаду кого-то, но он никак не мог понять кого.
«В любом случае, эта девочка не так проста, как кажется. В ней скрыт потенциал, внутренняя сила. Она не захотела покорно следовать своей судьбе, решила бороться».
Интуиция подсказывала Синдбаду, что Когьёку может послужить на благо Синдрии, а он привык доверять внутреннему чутью, не раз спасавшему ему жизнь. К тому же Синдбаду действительно было жаль бросать Когьёку на произвол судьбы.
Синдбад подошел к ней, взял ее дрожащие руки в свои и пристально посмотрел в глаза.
— Подумай, готова ли ты к жизни обычного человека, — строго произнес он. — Если ты отправишься в Синдрию, у тебя не будет ни роскошных нарядов, ни украшений, ни служанок. Тебе придется зарабатывать на жизнь тяжелым трудом. Подумай, готова ли ты мыть посуду, стирать, убирать? Готова ли к тому, что твои руки огрубеют, а нежную кожу опалит солнце?
— Я лучше буду до конца дней чистить нужники! — страстно выпалила Когьёку. — Но я буду свободной!
Синдбад позволил себе улыбнуться.
— До такого не дойдет. Я видел, как чудесно ты танцуешь, думаю, ты сможешь служить у меня при дворе танцовщицей… Что ж с этого момента ты моя подданная!
Счастье, отразившееся на лице Когьёку, согрело Синдбада и напомнило чувство, которое он почти забыл: как это прекрасно — помогать другим.
***
Когьёку хотелось и плакать, и смеяться. Синдбад позволил ей остаться! Ей казалось, что от радости вот-вот разорвется сердце.
— Ваше величество, эти люди утверждают, что ищут сбежавшую куртизанку и хотят поговорить с вами, — вдруг прозвучало совсем рядом.
Когьёку похолодела, медленно-медленно она обернулась и увидела стоящих рядом с синдрийским матросом стражников.
«Они пришли за мной. А что если Синдбад выдаст меня?»
Синдбад спокойно шагнул вперед и встал так, что Когьёку оказалась у него за спиной.
— Я вас слушаю, господа, — любезно обратился он к стражникам.
Те поклонились.
— Приносим своим глубочайшие извинения за беспокойство, ваше величество, — начал один из них. — Но мы считаем, что на ваш корабль обманом пробралась куртизанка, сбежавшая из дома «Белая лилия» сегодня утром. Мы хотим забрать ее.
