Однако кем бы они ни были, парой или друзьям, Людвиг скучал по тем дням, когда Эржебет приезжала в Берлин почти каждый месяц. Мысленно он винили Гилберта в их ссоре, наверняка старший брат доконал Эржебет своим скверным характером, а теперь с истинно байльшмидтским упрямством не желал мириться.
Сам же Людвиг не хотел следовать его примеру и старался поддерживать дружеские отношения с четой Эдельштайн. Он вообще не понимал предубежденность брата против Родериха, да они много воевали, но как-никак они были родственниками — для всех них общим предком был Древний Германия. И, как родичам, им стоило объединиться, а не враждовать. Людвиг старался претворить эти принципы в жизнь, радостно поддержав идеи Бисмарка о сближении с Австро-Венгерской Империей. Несмотря на яростные протесты Гилберта, он заключил с Родерихом и сестрами-итальянками Тройственный союз, который старательно поддерживал.
Людвиг всегда с удовольствием приглашал Родериха и Эржебет к себе в гости, сам принимал приглашения от них. Гилберт же всячески избегал таких встреч, отговариваясь делами, иногда просто откровенно заявлял, что не хочет видеть «эту очкастую рожу».
Вот и завтра должен был состояться очередной званый обед.
«А брата то я о нем и не предупредил, — вдруг понял Людвиг. — Ладно, чем позже он узнает, тем меньше у него будет возможности отвертеться. Пускай присутствует и учится налаживать отношения с союзниками. Не все же время ему из себя оскорбленную невинность разыгрывать».
Днем за обедом, когда до приезда гостей оставалось всего два часа, Людвиг все же решил предупредить Гилберта, чтобы тот хотя бы успел сменить мятую рубашку на подобающий наряд.
— Брат, я пригласил к нам сегодня герра и фрау Эдельштайн. Они прибудут в… — Он резко замолчал, натолкнувшись на полный ненависти взгляд.
— Фройляйн Хедервари, — делая ударение на каждом слоге произнес Гилберт. — Ясно?
Людвиг сглотнул и быстро кивнул: сейчас брат выглядел как никогда жутко, казалось, он вот-вот набросится, если младший вздумает перечить.
— Кхм… в общем они прибудут через два часа и я надеюсь, что ты тоже будешь присутствовать на встрече, — выдавил Людвиг после минутного молчания.
— Делать мне больше нечего, — буркнул Гилберт, изображая, что очень заинтересован статьей в газете.
— И все же не стоит каждый раз трусливо сбегать, едва по близости появляется фрау… фройляйн Хедервари… — как бы невзначай заметил Людвиг, отпивая свой кофе.
Брат злобно зыркнул на него исподлобья, но ничего не сказала, а после завтрака молча поднялся к себе в комнату.
Родерих всегда отличался пунктуальностью, и они с женой прибыли точно в назначенное время. Людвиг встретил их на парадной лестнице, проводил в одну из гостиных. Они чинно пили чай, обсуждали последние новости, политику и искусство. Говорил в основном Родерих, Эржебет больше молчала, тыкая ложечкой в пирожное, будто ребенок палкой — в дохлую птицу.
Идиллия была нарушена топотом и грохотом распахивающейся двери, ознаменовавшей появление Гилберта во всей красе.
«Хорошо, хотя бы надел чистый костюм». — Людвиг облегченно вздохнул.
— Всем приятного или ужасного, это уж как посмотреть, дня! — объявил Гилберт.
Он плюхнулся на диван, закинул ногу на ногу и одарил присутствующих нахальной улыбкой. В наступившей после этого тишине особенно резко прозвучало надрывное дребезжание — Эржебет ударила ложкой по тарелке.
— Добрый день. — Родерих подчеркнуто вежливо кивнул Гилберту.
— Рад, что ты решил к нам присоединиться, брат. — Людвиг постарался непринужденно улыбнуться, он почувствовал, как изменилась атмосфера в комнате, и уже жалел, что предложил Гилберту прийти на встречу.
Еще не хватало, чтобы он обидел Родериха какой-нибудь колкостью.
— Мы как раз обсуждали последние технические новинки. Думаю, эта тема тебе будет интересна…
— Если это не оружие, то я пасс. — Гилберт отмахнулся.
От Людвига не укрылось, что все это время брат не отрывал взгляда от Эржебет, та наоборот смотрела куда угодно только не на Гилберта.
Чаепитие продолжалось, говорили в основном Людвиг и Родерих, Гилберт и Эржебет упорно играли в молчанку, и это все больше настораживало.
«Вдруг сплетни не врут, и между ними действительно что-то было?» — подумал Людвиг, все еще не желая верить.
Слуги унесли пустые чашки, Гилберт вышел покурить на балкон, и Людвиг, извинившись перед гостями, поспешил за ним.
— Ты мог бы быть немного более разговорчивым, раз уж соизволил прийти, — ворчливо заметил он, но Гилберт его проигнорировал, задумчиво разглядывая клубы сизого дыма.
— Эй, брат, я к тебе обращаюсь. — Людвиг начала терять терпение. — Я, конечно, рад, что ты не грубишь, как обычно. Но просто молча сидеть — тоже не выход. К тому же так откровенно разглядывать чужую жену… Это неприлично!
При упоминании Эржебет, Гилберт наконец-то взглянул на Людвига.
— Слушай, Люц, — зашептал он, отбросив сигарету и склонившись ближе к младшему брату. — Можешь ненадолго убрать из комнаты этого очкастого тюфяка, а? Покажи ему свою коллекцию книг немецких философов или еще какую-нибудь высококультурную лабуду. В общем, отвлеки его.
— Зачем это? — Людвиг еще больше насторожился.
— Не все ли тебе равно, — бросил Гилберт. — Помоги. Брат ты мне или нет?
Людвиг неуверенно переступил с ноги на ногу, его изумила такая внезапная просьба.
«Он что, хочет остаться с Эржебет наедине? Хотя это, наверное, даже хорошо, может быть, он все-таки решил извиниться. Было бы замечательно, если бы их отношения наладились».
— Я попробую. — Людвиг кивнул.
— Спасибо, Люц, ты лучший брат. — Гилберт улыбнулся и на мгновение дружески стиснул его плечо.
Людвигу претила ложь и увертки, но все же он решил попробовать. Он предложил Родериху посмотреть библиотеку, где хранилось много экземпляров редких книг. Тот с радостью согласился, Людвиг подозревал, что во многом из-за того, что это давало удобный предлог сбежать от общества Гилберта.
Он повел гостя в библиотеку и сразу же отметил, что Эржебет не пошла с ними, а Родерих то ли не заметил, то ли не придал этому значения.
«Эх, надеюсь, я не зря стараюсь, — хмуро подумал Людвиг. — И брат не сведет все к очередной ссоре…»
Однако когда они с Родерихом добрались до располагавшейся в дальнем крыле дворца библиотеки, Людвиг понял, что интриган из него никакой: он забыл ключ от двери, хотя сам ведь пару месяцев назад решил, что такое важное помещение стоит закрывать.
— Простите, герр Эдельштайн, подождите здесь, я сейчас принесу ключ. — Людвигу хотелось провалиться сквозь землю от стыда.
— Ничего страшного. — Родерих доброжелательно улыбнулся. — Я пока рассмотрю эту замечательную резьбу по дереву, которая украшает дверь. Если мне не изменяет память, эта работа еще средневековых мастеров…
