– Возбуждённый астрелий действительно создаёт весьма характерное ощущение, – согласился дер Шу. – Я два раза находился рядом с астрингом во время прыжка, три раза наблюдал вблизи работу Сферы Шкуровича и потому понимаю, о чём вы говорите.
– Это был астрелий, капитан, – уверенно произнёс Панар. – Я не сомневаюсь в том, что машина станции РН06 состоит из астрелия.
– Та машина, которую вы наблюдали? – уточнил дер Шу.
– Да, она. «Тарелка», о которой я рассказывал, выполнена из астрелия, но я думаю, что основная часть машины находится в земле… в смысле в подземном бункере, потому что гудение шло именно снизу. А я наблюдал работу… – штаб-майор пошевелил пальцами, – заключительную часть работы: наведение и залп.
– Вы уверены, что это был именно выстрел?
– Нечто сравнимое с выстрелом, – уточнил Панар. – Я уверен, что был нанесён удар. – Он вновь помолчал, после чего продолжил рассказ: – Сначала «тарелка» стала двигаться вокруг своей оси, потом – в другой плоскости, встала почти параллельно земле, и после этого гул многократно усилился.
– На какую планету урийцы её навели?
– На Мартину. – Во время разговора Панар набросал на листе бумаги внешний вид «тарелки», поэтому дер Шу приблизительно представлял, о чём идёт речь. – Через тридцать секунд гул стал нестерпимым, ощущение – как при землетрясении, которое идёт сверху. Не снизу, из земли, а сверху, с неба. Появилось чувство, что нас вдавливает в поверхность. Не физически – реального давления мы не испытывали, а внутренне.
– Примерно в это же время мы ощутили атмосферные колебания неизвестной природы, – рассказал капитан «Стремительного». – Нас слегка покачало, и произошло необъяснимое снижение высоты.
– Думаете, это последствия работы машины?
– Как вариант.
– Пожалуй, – кивнул Панар. – Воздух вокруг «тарелки» задрожал, изображение «поплыло»… а может, это стало результатом того странного чувства, о котором я только что рассказал, затем из «штыря» в центре «тарелки» вылетел тонкий красный луч, и на какой-то высоте… по моей оценке, не менее километра от земли, луч ушёл в «окно».
– «Окно» в Пустоту? – уточнил дер Шу.
– Да.
– Луч его создал?
– Сильно сомневаюсь, – покачал головой Панар. – Как луч может что-то создать? Тем более – «окно» перехода?
– То есть эта машина, неподвижная и находящаяся на земле, открыла «окно» перехода и ударила через него красным лучом?
– Получается так.
– Удивительно…
Обычный астринг мог открыть «окно» с любой от себя стороны, и для того чтобы оно не распахнулось под землёй, что могло привести к непредсказуемым последствиям, использовались цеппели – висящим в воздухе кораблям было абсолютно всё равно, откуда их затащит Пустота. А из рассказа Панара следовало, что урийцы научились открывать переход в чётко заданной точке неба, что и вызывало удивление капитана «Стремительного».
– Они действительно шагнули очень далеко.
Штаб-майор молча развёл руками, посмотрел на рисунок, прищурился, припоминая мельчайшие детали виденного, и продолжил:
– Всё это продолжалось не более двух с половиной минут: от начала наведения до появления луча. Сам луч работал не более минуты. Затем «окно» захлопнулось, гул прекратился, «тарелка» вернулась в исходное положение, и мы с Даббе отправились в обратный путь.
Собираясь доложить дер Шу о проведённой разведке и разработать план штурма. Однако атаковать загадочный объект у лингийцев не получилось.
В то же самое время, когда Панар и Даббе следили за работающей станцией, наблюдатели «Стремительного» засекли на горизонте вражеский цеппель. К счастью, один, и к тому же в противоположной от РН06 стороне. Урийцы «гостей» заметили – даже горы им не помешали, – и дер Шу принял решение уходить: объявил тревогу, направил импакто навстречу егерям, а когда заметил их – сбросил «корзину грешника» и перешёл на самый малый, но не остановился. К счастью… опять к счастью! – эвакуация прошла успешно: встречающие разведчиков цепари помогли Панару и Даббе запрыгнуть в «корзину», «Стремительный» резко набрал высоту и – наконец-то! – максимальную скорость. Не успевший приблизиться противник стал отставать, однако следующие два часа на крейсере прошли нервно – из-за отсутствия облаков «Стремительный» долго оставался на виду, и лингийцы слышали в эфире, как капитан засёкшего их рейдера пытался координировать действия других охотников.
Но всё обошлось.
Выйдя из поля зрения противника, дер Шу несколько раз менял курс и теперь, забирая на юг, был уверен, что оторвался от преследователей. Во всяком случае, на некоторое время. И воспользовался затишьем, чтобы провести совещание, которое они с Панаром устроили в его каюте.
– Нет идей, для чего может быть предназначена станция?
– Нет, – покачал головой штаб-майор. – Зато теперь я ещё больше хочу её захватить. В смысле – такую же.
– Она действительно вызывает огромный интерес, – согласился дер Шу. – Красный луч через «окно» перехода в направлении соседней планеты… Может, это связь?
– Гадать можно сколько угодно, – пожал плечами Панар. – Нужно раздобыть как можно больше информации и передать её нашим умникам. Они разберутся.
– Раздобудем, – кивнул дер Шу. – Придумаем как – и раздобудем. А пока нужно встретиться с галанитами.
И лингийцы одновременно усмехнулись.
* * *
Несмотря на упоминание – весьма неожиданное! – Канцлера, демонстрацию потрясающей осведомлённости и откровенное желание договориться, доверия у Магистра галаниты не вызвали. Впрочем, они на это и не рассчитывали: после первого, и тоже весьма неожиданного, разговора рассчитывать особо не на что, не убили бы. Но не убили. Обсудив происходящее, троица приняла оптимальное, как им показалось, решение: «Дэво» было приказано снизиться до высоты «корзины», после чего манёвр повторил «Бардукраль», а затем состоялся обмен: Сямчик отправился на доминатор, а на галанитский рейдер поднялись бывший капитан «Бардукраля» с десятком вооружённых цепарей. Переход состоялся с помощью «корзин грешников», чтобы не тратить время на приземление, а когда он завершился, цеппели поднялись на комфортные двести пятьдесят метров и взяли курс, указанный галанитами. Для которых, надо отдать должное, пока всё развивалось весьма удачно. Да, им не поверили, да, на «Дэво» поднялась команда, считающая себя абордажной, однако держались урийцы корректно, власть свою обозначили, но не давили, относились к галанитам не как к пленникам, а как к «лицам с неопределённым статусом», происходящее контролировали, но в текущие процессы не вмешивались – командовал рейдером Капурчик, а урийский капитан лишь следил за тем, чтобы команды соответствовали его интересам.
Что же касается Сямчика, то он отправился на доминатор без сомнений и колебаний. Не потому что не боялся – разумеется боялся, – а потому что был уверен в себе, в том, что сумеет устроить происходящее к своей пользе и отлично продумал линию поведения. Его обыскали, причём дважды: сначала перед тем, как Иля забрался в «корзину», затем – наверху, словно во время подъёма на сотню метров под пристальным надзором двух вооружённых цепарей в его карманах мог волшебным образом оказаться пистолет. Убедившись, что оружия при галаните нет, урийцы доставили его на мостик, где Сямчик удивил их, первым начав разговор.
