— Кхм…, а кроме нас? — Девушка будто опомнилась от слов Рона, распрямилась и развернулась к нему, тут же начав скользить по тому взглядом. Да что такое в этом ресторане? Похоже у меня кусок в горло не полезет… Стоп! А когда он английский выучил?
— У нас вообще город волшебный! Особенно вечером. Могу показать. — Перекидывала она взгляд с одного на другого, полностью меня игнорируя.
— Парни вечером заняты, а вот я с удовольствием приму приглашение. — Официантка что-то не громко сказала себе под нос, и упорхнула. Вернулась с напитками и полным надежды взглядом, что кто-то из моих парней продолжит с ней разговор. Но нам было не до нее. За разговорами мы решили воспользоваться знаниями, полученными на экскурсии, о том, что новая площадь — на самом деле древнейшая площадь Любляны. Вот туда-то мы теперь и отправимся. Хорошо, что здесь все в шаговой доступности!
— Рон, смотри сколько туристов идет в нашу сторону. Нужно поторопиться! Сфотографируй меня в центре этого круга, быстрее! — Я нетерпеливо покружилась в круге, не желая оказаться в кадре с толпой. — Нет, отойди немного дальше. Еще немного… захвати вид этого здания. Рон? — Рон оцепенел и медленно поворачивался к сидящей прямо на мостовой и что-то бормочущей под нос женщине.
— Рон, да что с тобой? — К нему кинулся Эдик.
— Стойте… Слушайте что она говорит. — Пронеслось в наших с Эдиком головах. И я узнала язык Рона. Я хоть и в двоечницах у него ходила, но многие слова запомнила и звучание слогов узнавала.
Рон подхватил эту женщину, поставил на ноги и начал объяснять ей что-то на своем языке. Я улавливала лишь самые простые слова и то изредка. Но она мотала головой и повторяла как пластинку, — свою песенку, ошарашено смотря на Рона.
Я не выдержала подошла к ней.
— Извините. Вы говорите по-английски.
— Да говорю. — Было ответом мне.
— Откуда вы знаете язык той песни, что напевали?
— Это специальная песня. Я ждала его… Каждый день, одна из нас ждала его на этой площади. Мы ждем уже не первый век. — Женщина указала на Рона, восхищенно его разглядывая. Но восхищение было иным. Так рассматривают иконы в церкви.
Женщину звали Теа. Мы пошли за ней, чтобы наконец получить, то за чем приехали. Вот так неожиданно, легко и быстро… Не верилось, подсознательно хотелось найти подвох.
Tea говорила на ломанном английском, и мы понимали ее с трудом. Хорошо моя мама лингвист и натаскала меня как минимум на двух языках. Эдик, тоже что-то понимал, но многое уточняли вместе. Тем более для Рона приходилось переводить все фразы. Когда я мысленно спросила его о его фразе, брошенной в ресторане, он сказал, что всего лишь вычленил уже знакомые слова, но до полного понимания ему далеко, тем более, с таким произношением.
Я шла, не особо разбирая дорогу, обдумывая произошедшее. Рона ждали? Мы завернули под какой-то мост с высокой старинной набережной, покрытой мхом. В его тени, в узком пространстве между стеной и колонной ее загораживающей, был вход. Однако расстояние позволило притиснутся в него даже Рону.
Теа шла и попутно рассказывала историю.
В 1895 году прошло очень сильное землетрясение и часть оставшихся помещений подземелья или разрушены или залиты водой из-за близости реки. А во время наводнения тут и вовсе, все полностью затапливало. Но эта ритуальная комната особенно крепкая, хоть и пришлось добираться до нее по полуразрушенному подземному тоннелю. Не знаю как парням, а мне было страшно идти. Темный от повышенной влажности камень стен, покрытый скользким налетом. Запах сырости и скользкие камни под ногами, встречающиеся буквально горками, свидетельствовали о последствиях землетрясения. За столько лет никто не потрудился убрать эти завалы.
И вот мы стоим посередине совсем небольшой, квадратной, четыре на четыре метра комнате. Под землей, в полутьме мрачность стен и потолок будто давят на тебя, заставляя чувствовать себя еще более стеснённо, чем есть на самом деле. Две статуи мужчины и женщины, довольно красивые, — одетые в длинные одежды и стоящие на расстоянии около полуметра друг от друга. Под ними каменная лавка, — алтарем я бы (её) не назвала.
Рон приблизился и положил книгу на алтарь. Неожиданно чуть отдернул от нее руку.
— Она действительно живая, я не ошибся. — Сказал заворожено Рон. — Здесь я чувствую ее ярче, но печать не спала, нужно еще что-то. — Он с надеждой повернулся в сторону Теи, но та, наоборот, наблюдала за ним…
Я перевела женщине слова, адресованные для неё Роном. Теа, кивнула и сказала следовать за ней. Только при выходе из комнаты мы не пошли назад по коридору, а сразу вышли направо и пошли в ту часть, где еще не были. Это меня волновало. Фонарики от сотовых телефонов и старинный фонарь в руках Теи, не сильно спасали ситуацию. Тени были контрастными и мельтешащими, я несколько раз поскользнулась, но Эдик, идущий рядом, успевал вернуть меня в вертикальное положение. Мы спустились на несколько ступеней вниз по винтовой лестнице и повернули направо. У меня нарастало чувство будто меня ведут на заклание. Бывает, что умом понимаешь, в темноте нет ничего страшного, но ненадежность стен, переживших землетрясение, усилившиеся звуки капающей воды и следы еще больших разрушений нагоняли на меня жуть. Рон обогнал Эдика и обнял меня за плечи тем самым успокаивая.
— Не стоит боятся, даже если все тут обрушится, я достаточно силен чтобы спасти всех нас. — Сказал он мысленно. С некоторых пор, по понятным причинам, мысленно мы старались не общаться.
— Не переживай. — Добавил Эдик. Если бы тут было опасно, за столько лет уже бы обвалилось. Да и Тее какой смысл рисковать жизнью. Смотри, как уверенно идет.
— Вы молодцы… простите, что так трушу. Не слишком люблю закрытые пространства, а тут в подземелье загнали. Жутко здесь.
Мы прошли еще некоторое расстояние, за которое я успела подумать, что вопреки моим ожиданиям я не встретила тут ни мышей, ни пауков. Неужели здесь на столько опасно, что даже они боятся. Тут я увидела, как Теа наступила на ступеньку, идущую вверх. Нас снова ждала винтовая лестница, которая меня буквально вдохновила. Вперед к солнцу! Я надеюсь…
Вопреки моим ожиданиям вышли мы не к солнцу, а к деревянной тяжелой двери, за которой оказался выход в дом.
— Где мы? — спросил Рон.
— У нас дома. — ответила Теа. — Сейчас я позову матушку.
Мы остались в комнате. В ней было окно и мне этого вполне хватило для счастья! Парни озираясь вокруг, начали везде совать любопытные носы, горячо обсуждая окружающие нас предметы. Да, посмотреть было на что! Предметы старины здесь явно преобладали над «детьми» цивилизации. Даже кровать, стоящая здесь, была прибрана на старинный манер.
Дверь скрипнула и Теа зашла внутрь, помогая пройти за собой старушке.
— Я и не думала, что это на моем веку случится. — Проскрипела она сухим, но на сколько я уловила, добрым голосом. Она попыталась преклониться, безошибочно выделив Рона из нашей компании. — Рон подался вперед, угадав ее маневр и не позволил ей этого сделать.
