Третий класс включал в себя приверженцев культов и религий, к которым ислам относился с терпимостью, то есть христиан, евреев и сабиев, с которыми мусульмане заключили своего рода завет. Христиане и евреи получили разрешенный статус в силу их принадлежности к ахль аль-китаб («люди книги», то есть Священного Писания) от самого Мухаммеда, и отчасти это объясняется тем уважением, с которым Пророк относился к Библии, а отчасти тем, что ряд арабских племен на сирийско-иракской границе, такие как гассан, бакр, таглиб, танух, уже были обращены в христианство. Сабии получили эту привилегию по причине своего монотеизма. Они тождественны мандеям, так называемым христианам святого Иоанна, и до сих пор населяют заболоченные земли в устье Евфрата. Однако в собственно Аравию вследствие якобы запрета Мухаммеда не допускался никто из немусульман, и единственным исключением была небольшая еврейская община в Йемене. Эти религии получили статус разрешенных только при условии разоружения их приверженцев и уплаты ими дани в обмен на защиту со стороны мусульман (зимма). Так ислам решал вопросы меньшинств.
В этом статусе зимми пользовались определенной терпимостью при условии уплаты земельного и подушного налогов. Не входя в господствующую религиозную общность, они занимали более низкое социальное и политическое положение. Вопросы гражданского и уголовного судопроизводства оставлялись на усмотрение их духовных властей (если только в деле не был замешан мусульманин). Мусульманское законодательство считалось слишком священным, чтобы применяться к иноверцам. Существенные элементы этой системы уцелели даже на протяжении османского периода и подмандатных режимов. Теорию о нераздельности религии и национальной принадлежности изобрели не мусульмане, а еще древние семиты.
После Мухаммеда статус разрешенных распространился и на огнепоклонников – зороастрийцев (магов), звездопоклонников Харрана (псевдосабиев), язычников берберов и прочих. Хотя они и не входили в число приверженцев одной из богооткровенных религий и формально оставались за рамками ислама, захватчики-мусульмане предложили им на выбор три варианта: ислам, меч или дань, а не только первые два. Абу-Юсуф, выдающийся судья при Харуне ар-Рашиде, прямо заявляет, что – в дополнение к людям Писания – многобожники, огнепоклонники и идолопоклонники могут быть приняты в число защищаемых граждан мусульманского государства.
В Сирии зимми не притесняли до правления Умара II. Одним примечательным исключением было дело вождя христианского племени таглиб, казненного аль-Валидом I за отказ исповедовать ислам. Очевидно, мусульмане проявляли меньшую терпимость к христианам арабского происхождения, как это видно на данном примере, а также на примере племени танухом. Танухидов, живших в окрестностях Киннасрина, призвали обратиться в ислам во время завоевания Сирии, и некоторые из них откликнулись на призыв; других же, населявших местность вокруг Алеппо, силой заставил принять ислам аль-Махди (775–785) из династии Аббасидов, который разрушил их церкви. В Египте копты, которые пытались отстоять свою независимость в нескольких восстаниях против мусульман-повелителей, в конце концов сдались при альМамуне (813–833) также из Аббасидов. Христиане и евреи зарабатывали себе на пропитание обычными занятиями, хотя некоторые из них, например производство и продажа вина и азартные игры, были под строгим запретом для мусульман. Питейные заведения и игорные дома, где излюбленным занятием была игра в кости, по-прежнему процветали, и в них нередко захаживали даже мусульмане. Монахи были знатоками виноделия и медоварения, плодо– и цветоводства. Что касается монастырей, то в некоторых из них, вероятно, отводились особые комнаты для посетителей, предназначенные для развлечений и услад. Аль-Умари, сам житель Дамаска (умер в 1349 г.), приводит множество примеров, когда халифы и другие мусульмане были частыми гостями монастырей и обителей, где предавались винопитию и всяческим удовольствиям, и отнюдь не все они носили невинный характер. Это особенно касается аль-Валида ибн Язида. Однажды этому халифу так понравилось монастырское вино, что он велел наполнить каменную чашу, опустошенную им в компании с братом, серебряными монетами. Из Ливана вино везли в Медину. Поэт из Хиджаза, который побывал на стольких ночных пирушках, что у его жены возникли подозрения, так оправдывался перед нею: «Не лишай меня почтенного спутника, который никогда не говорит плохого о других… Это вино из деревень Бейрута, чистое, безупречное, или из Бейсана. Клянусь, мы пили его, пока не зашатались».
Слава Умара основана в первую очередь не на его благочестии и освобождении от налогов новообращенных мусульман. Он первым из халифов в исламе наложил унизительные ограничения на своих христианских подданных, хотя эту меру ошибочно приписывают его тезке-предшественнику. Он издал постановления, которые запрещали христианам занимать государственные должности и носить тюрбаны, требовали от них остричь волосы, носить отличающуюся одежду с кожаным поясом, ездить верхом без седла, не строить своих церквей и молиться, приглушив голос. Также он постановил, что наказанием за убийство христианина мусульманином будет только штраф, а свидетельские показания христианина против мусульманина не должны приниматься судом. Можно предположить, что такие законы были приняты в ответ на требования народа. В области управления, коммерции и производства арабские мусульмане, по-прежнему в большинстве своем неграмотные, не могли составить конкуренции местным христианам. Евреи, которых было меньше христиан и нередко они выполняли более грязную работу, очевидно, также подпадали под действие некоторых ограничений и не допускались к государственным постам. Следует отметить, что ношение отличающейся одежды для обозначения разных народностей в какой-то мере практиковалось и до пришествия ислама на Ближнем Востоке и что некоторые из упомянутых постановлений после Умара уже не применялись.
В самом низу социальной лестницы стояли рабы. Рабство еще с древности было семитским институтом, и его законность признавал Ветхий Завет. Ислам принял этот институт и издал законы, улучшавшие положение рабов (абд). Каноническое право запрещало мусульманину обращать в рабство единоверцев, но не гарантировало свободу пришлому рабу после принятия ислама.
В раннем исламе рабов получали за счет купли-продажи, похищений, набегов, обращая в рабство тех, кто был взят в плен на войне и не смог заплатить выкупа за себя, включая женщин и детей. Вскоре работорговля стала активным и прибыльным бизнесом во всех мусульманских странах. Восточная и Центральная Африка поставляла черных рабов; желтых – Фергана и китайский Туркестан, белых – Ближний Восток и Юго-Восточная Европа. Этот порядок поддерживал сам себя. По исламскому закону, дети рабыни от другого раба, от любого мужчины, кроме ее хозяина, или даже от ее хозяина, если он не признает отцовства, также считаются рабами. Но дети раба от свободной женщины считаются свободными.
Коран разрешает хозяину брать своих рабынь в наложницы. Дети от такого союза принадлежат хозяину и потому свободны. В таком случае статус наложницы повышается: она становится «матерью ребенка» (умм валад). Муж-хозяин уже не может ни продать ее, ни подарить; после его смерти она объявляется свободной. Освобождение раба всегда считалось благим делом (курба), которое приближает рабовладельца к Богу. Освобожденный раб пользовался статусом подопечного (маула) своего бывшего хозяина и имел право наследовать имущество покровителя в случае, если тот не оставит наследников.
