Известно, что вперед по дороге герцог выслал на разведку рыцаря по имени Виталий, вассала Феканского монастыря. Разумеется, он отправился вперед не один, а в сопровождении конных оруженосцев и нескольких вооруженных слуг. Рыцарь Виталий первым увидел войско англосаксов на вершине холма Сенлок. Колонна армии вторжения, растянувшаяся по дороге километра на четыре, вышла к подножию холма беспрепятственно.
…Гастингская битва началась с того, как под герцогским знаменем прозвучал трубный сигнал к атаке. Времени было около 9 часов утра. Знаменем являлась хоругвь святого Петра, напутственный дар герцогу Нормандскому папы Александра II. История сохранила имя знаменщика армии вторжения. Это был избранный рыцарь Тустэн, сын Роллана из Бек-ан-Ко.
В боевом построении в три линии нормандское войско приблизилось к позиции англосаксов на вершине холма Сенлак на сто ярдов (немногим более 90 метров) и там остановилось, выравнивая строй. Пока не слышалось ни команд, ни возгласов. Установилась напряженная тишина, какая бывает перед смертным боем.
По источникам того времени, Гастингскую битву открыл командир нормандской рыцарской конницы Иво Тайефер (Тайллнфер), личность реальная и вполне легендарная. Он выехал из рядов своих воинов вперед и стал жонглировать перед неприятелем рыцарскими мечами: то есть «открыл битву искусной игрой мечами, которые он подбрасывал и ловил».
На поединок с ним никто не выехал на коне. С вершины холма в герцогского военачальника было брошено несколько стрел, и Тайефер счел за благо вернуться в общий строй. Стрелой в него не попали, но лучники-англосаксы оказались близки к этому. Возможно, они пристреливались к цели в образе всадника из числа вражеских начальствующих лиц в ярких одеяниях, красиво жонглирующего мечами.
Можно сказать, что в том эпизоде Тайефер не стал испытывать судьбу и удалился с опасного для жизни места. Даже его ранение стрелой могло удручающе подействовать на свидетелей-нормандцев и воодушевить тех, кто находился на холме Сенлак. То есть в Гастингской битве история не увидела поединка инока Пересвета с Темир-Мурзой (Челубеем) из истории великой битвы на поле Куликовом.
Есть и другая версия того поступка Иво Тайефера. Он якобы бесстрашно подскакал к самому подножию холма. Рыцарь на скаку подбросил в воздух свое копье и щит, поймав их потом руками. Это вызвало крики восторга в рядах конных нормандцев. В рядах англосаксов хранилось молчание, и никто не спустился вниз для поединка.
Когда Иво Тайефер бесстрашно поднялся на вершину Сенлака и подскакал к строю англосаксов, то был сражен страшным по силе ударом секиры, то есть боевого топора. Считается, что так в Гастингской битве была пролита первая кровь. Таково разночтение в писаниях о прелюдии сражения.
Объясняется это просто: авторы новых исторических хроник о завоевании Англии обязательно старались рассказать от своего имении что-то «новое» в давно прошедших событиях. В таких случаях трудно установить правдивый ход не только отдельных эпизодов, но и самих событий. Порой описывается то, что в самых ранних хрониках вообще никак не упоминается.
Оправдание такому явлению есть одно: до нашего времени из глубины веков дошла только малая, ничтожная часть документальных источников и авторских свидетельств очевидцев и участников описываемых событий.
Зато до нас дошла «Песня о битве при Гастингсе». В ней говорится, что сражение начал нормандский рыцарь Иво, который с боевой песней о легендарном Роланде вызвал на поединок безвестного рыцаря из рядов армии короля Гарольда, убил его и отрезал голову павшего как трофей.
Развивая тему популярной в XI столетии «Песни о битве при Гастингсе», более поздние хроники сообщают, что после совершенного подвига и взятия такого боевого трофея рыцарь Иво бесстрашно «атаковал» строй войска англосаксов и убил нескольких королевских рыцарей (!), прежде чем сам геройски пал.
…Перед началом первой атаки на вершину холма Сенлак герцог Вильгельм, будучи в полном рыцарском вооружении, выехал вперед на приметном белом коне и, надрывая голос, призвал свое войско к битве:
«Сражайтесь храбро! Бейте всех! Если победим, вы будите богаты! Если я покорю Англию, то она – для вас! Я хочу отомстить англичанам за их вероломство, и причиненные мне обиды! За все хочу отомстить разом, и с Божью помощью надеюсь, что они не избегнут наказания…»
После таких вдохновляющих на подвиг слов вперед выехал один из нормандских рыцарей, громко запевший не самую длинную воинственную песню. Ее, хорошо знакомую, подхватили многие сотни голосов. После окончания песни герцогское воинство трижды прокричало:
«Бог нам помощь! Бог нам помощь! Бог нам в помощь!»
В «Романе о Ру» Васа есть поэтическое описание начала Гастингской битвы в стане Вильгельма Завоевателя чисто по-рыцарски:
Тайефер, который прекрасно пел,
Сошел с коня
И перед герцогом запел
О Карле и Роланде.
Об Оливье и вассалах
Что погибли в Ронсельвале…
После такого рыцарского «предисловия» битвы герцог подал условную команду: его знамя приметно качнулось в сторону холма Сенлак. Лучники и арбалетчики первой линии стали осыпать противника дождем стрел. Но поскольку им приходилось стрелять снизу вверх, стрелы в основном или не долетали, или перелетали, или умело отражались щитами королевских воинов. Пишут, что часть тучи стрел вобрал в себя плетеный палисад: его надежное плетение не пробивали даже бронебойные арбалетные стрелы.
Считается, что эта первая страница Гастингского сражения открылась где-то около девяти часов утра. К этому часу стороны успели хорошо присмотреться друг к другу. Все же есть мнение, что первая атака нормандцев оказалась неожиданной для англосаксов. В противном случае потери первой волны рыцарской конницы могли быть серьезными.
Англосаксы тоже отвечали стрелами с вершины холма, из-за палисада (плетня). Но и их стрельба из луков и арбалетов не отличалась меткостью и поражением большого числа целей, хотя вражеских стрелков, как мишеней, внизу под холмом было в несколько раз больше. Но все же стороны понесли первые потери в людях. Убитых в той перестрелке оказалось совсем немного, зато раненых видится в несколько раз больше. Стрелы били людей на вершине холма, как правило, на излете, теряя убойную силу.
Расстреляв имеемый при себе запас стрел, лучники и арбалетчики герцога Вильгельма Нормандского отступили от подножия холма за ряды копейщиков. Из тыла (или походного лагеря?) им подвезли (на повозках?) новый запас стрел, который быстро разошелся среди боевито настроенных лучников, во всех войнах Средневековья набираемых из простонародья.
Все же обстрел вершины холма многими тысячами лучников и арбалетчиков сделал свое дело. Уже в самом начале битвы королевское войско понесло некоторые потери, большей частью ранеными. Заметный урон оказался среди ополченцев, стоявших на флангах: надежное защитное вооружение имели лишь немногие из них, а владению деревянными щитами («ловить» ими стрелы врага) надлежало тренироваться постоянно.
