— Я была тогда совершенной дикаркой. Не знаю, что ты во мне разглядел.
— Ты была сильная, красивая, забавная, возмутительная — и чувственная. Я влюбился в тебя с первого взгляда.
— Правда?
Йен кивнул.
— И я никогда не переставал тебя любить. Видит бог, было бы проще, если бы перестал. Но ты проникла в мое сердце, Мэгги, и навсегда в нем останешься.
— А я люблю тебя, Йен.
Он улыбнулся и нежно поцеловал жену.
Глава 25
Нейл управлял замком Тарберт по приказу Брюса, а Доналд служил командиром королевских галер, поэтому их отец возлагал большие надежды на младшего сына, сразу после приезда ставшего его помощником. На Йена обрушилось великое множество проблем, требовавших решения, и одной из этих проблем являлся Джон Лорн, который снова что‑то затевал.
По мнению Йена, и не только его одного, Артур Кэмпбелл не должен был отпускать Лорна после сражения за перевал Брандер четыре с половиной года назад. Но Кэмпбелл влюбился в дочь Лорна и позволил ему уйти. Йен мог понять суть конфликта лучше, чем кто‑либо другой (он не раз и не два мечтал пронзить мечом отца своей жены), но проявленное Кэмпбеллом милосердие дорого обошлось шотландским гвардейцам. И вот теперь настало время заняться этим делом.
— Откуда тебе известно, что это он? — спросил Фин, недоверчиво глядя на рыбака, который явился к ним с сообщением. — Они назвали себя?
Йен старался не скрипеть зубами, когда слышал голос своего молочного брата, но у него плохо получалось. Ради сестры Йен попытался простить Фина за все неприятности, доставленные им Маргарет — тот казался таким искренним в своем раскаянии, — но последние откровения супруги снова воспламенили его гнев. Йену хотелось убить его за то, что посмел дотронуться до нее, и за то, что так грубо с ней разговаривал. Он из последних сил сдерживался все утро, пока они сидели в соларе лэрда вместе с другими членами ближнего круга отца.
— Я знаю, что это был он, — упрямо повторял старый рыбак. — Я узнал одного из людей, которые как‑то раз забрали мой улов.
— Ты вроде бы говорил, что все они были в шлемах. — Фин пытался поймать старика на лжи.
— Они носили шлемы, но у этого был шрам. — Рыбак провел линию по своей щеке и носу. — Я увидел его, когда он поднял забрало.
Йен хмуро взглянул на Фина, задал рыбаку еще несколько вопросов и с благодарностью отпустил.
Хотя некоторые члены из свиты отца выступали за тактику выжидания, предлагая дождаться более весомых доказательств, чем слова старого рыбака, лэрд настоял на отправке сообщения Брюсу. Если людей Лорна заметили так далеко на севере — неподалеку от его бывшей цитадели замка Данстаффнэйдж, — король должен был об этом узнать.
В конце концов было решено, что кому‑то следовало отправиться в замок Данстаффнэйдж и выяснить, слышал ли что‑нибудь управляющий. И выполнить эту миссию вызвался Йен. Лэрд при этом испытал явное облегчение, так как знал, что управляющий бывшей цитаделью Макдугалла Артур Кэмпбелл являлся одним из собратьев Йена по шотландской гвардии. А уж эти двое могли бы справиться с любой угрозой со стороны некогда самого могущественного на островах человека.
Когда встреча завершилась, все люди лэрда разошлись, чтобы вернуться к своим обязанностям. Йен тотчас взял перо и занялся посланием к Брюсу, поэтому не замечал, что один из воинов остался, пока тот не заговорил.
— Я иду с тобой, — сказал Фин.
Йен поднял голову. Выражение его лица было не очень‑то приветливым.
— В этом нет необходимости.
— А как же твое колено?
— Я собираюсь плыть, а не бегать. К тому же оно почти зажило.
— Значит ли это, что ты вскоре опять возьмешься за меч? — ухмыльнулся Фин. — Я все еще рассчитываю на бой‑реванш.
Йен стиснул перо так, что побелели пальцы. Легкомысленное отношение Фина ко всему на свете чрезвычайно действовало ему на нервы.
— Ты его получишь, — с мрачным видом изрек Йен. В прошлый раз он сдержался, но на этот раз втопчет бывшего друга в грязь.
— Что с тобой такое? Это как‑то связано с твоей женой? Я держусь от нее подальше, как ты просил, и думал, мы уже покончили с этим. Я же сказал, что сожалею о своей несдержанности. Я был пьян и не соображал, что делаю.
— А как насчет того, что ты говорил? — выпалил Йен, но видя откровенное недоумение на лице Фина, замолчал, а кроме того, сообразил, что Маргарет будет недовольна, если он станет обсуждать с посторонними тот щекотливый момент. — Ладно, оставим все как есть.
Фин уставился на бывшего друга, некоторое время молчал, но потом все же добавил:
— Я бы с радостью. Вот только ты, похоже, никак не можешь успокоиться. Я не понимаю… После всего, что она сделала, ты ее простил? Как ты мог привезти ее сюда и простить, если она предала тебя?
Йен заскрипел зубами. Он понимал, что Фин всего лишь повторяет слова других членов клана. Через несколько дней после приезда он все‑таки заметил холодность в отношении людей к его жене. Горцы злопамятны, а потому не желали забывать, что Мэгги — Макдауэлл, что бросила его. Как и Фин, приближенные его отца знали о ее предательстве при Лох‑Райне.
— То же самое можно сказать о тебе, но ты здесь, — проворчал Йен. Маргарет — его жена, а его лучший друг пытался ее изнасиловать.
Лицо Фина побагровело, в глазах сверкнула злоба.
— Она отомстила! Тебя здесь не было, а я едва не лишился яйца.
— Ты бы лишился обоих, будь я тогда здесь.
Фин долго смотрел на молочного брата, стискивая зубы, будто изо всех сил старался не выпалить чего‑то лишнего.
— Я же сказал, что был пьян, — пробормотал он наконец.
Разве это можно считать оправданием? Йен решил, что, наверное, все‑таки не простил Фина, хотя все считали иначе. Он не должен был давать молочному брату никаких объяснений, тем не менее сказал:
— Все оказалось сложнее, чем я думал. Маргарет считала, что защищает меня.
Фин не потрудился скрыть недоверия.
— Значит, ты снова ей веришь?
Йен не ответил. На этот вопрос у него не было ответа.
— Она моя жена и мать моего сына.
Фин замер, хотя Йен вовсе не собирался намекать на его семейную проблему. Они с Марджори никак не могли завести ребенка, а недавний выкидыш Марджори стал тяжелым ударом для всей семьи, и Фин очень тяжело его перенес. Теперь же он ощетинивался, всякий раз переходил в наступление, когда разговор заходил о детях, как будто люди намекали на его мужскую несостоятельность.
— Значит, простил и забыл? — процедил Фин. — Что ж, позаботься, чтобы она не узнала еще что‑нибудь важное для врага. А то ведь она может предать снова. Что ты ей сказал о Кэмпбелле?
