По сведениям английских дипломатов, во время бунта в Катаре в 1898 г. имелись жертвы с обеих сторон. Докладывал об этом и лейтенант Робинсон, командир военного судна «Сфинкс», посещавший гавань Эль-Бида’а в ноябре 1898 г., по пути в Карачи. Находясь в Эль-Бида’а, лейтенант Робинсон встречался и разговаривал с шейхом Ахмадом, братом шейха Джасима, присматривавшим тогда за Эль-Бида’а. По словам лейтенанта, шейх Ахмад прямо и открыто выражал желание рода Аль Тани «отпасть от турок» и встать под защиту британцев.
Но поскольку обращения о переходе Катара под протекторат Англии в письменной форме от рода Аль Тани не поступало, то и никаких действий со стороны Британской империи тогда не последовало (40).
С учетом информации, полученной турками от их осведомителей в Катаре об «усилившихся проанглийских настроениях» шейха Джасима, османы увеличили свой военный гарнизон в Эль-Бида’а — довели его численный состав до трех батальонов (декабрь 1898 г.). В начале января 1899 г. отправили к побережью Катара — для патрулирования тамошних прибрежных вод — корвет «Зохаф» (41).
«Главная задача генерал-губернатора Бассорского [Басрийского] вилайета Хамди-паши, — говорится в донесении русского консула в Багдаде, надворного советника А. Круглова (21.09.1899), — это установление… более строгого надзора за всем арабским побережьем Персидского залива от Басры до Эль-Катра [Катара]». В этих целях он добивается «учреждения должностей [турецких] начальников портов в Эль-Катре [Катаре], Кувейте, Эль-Катифе, на Фао и в некоторых других пунктах» (42)
Все эти действия турок по «наращиванию своего присутствия», в том числе и военной силы, в непосредственной близости от Бахрейна привели к тому, что англичане назначили туда постоянного политического агента. Им стал Джон Калькотт Гаскин. Приступил к исполнению своих обязанностей 10 февраля 1900 года. В сферу его полномочий входили также Катар и Эль-Хаса (занимал эту должность до октября 1904 г.). Главная задача Гаскина состояла в продвижении английской торговли и политического влияния Британской империи на Бахрейне, в Катаре и, по мере возможности, в Неджде — с акцентом на Эль-Хасе. «По сведениям бассорского вали [генерал-губернатора Басры], - доносил Александр Алексеевич Адамов, — английский консул на Бахрейне, г-н Гаскин, посылает своих эмиссаров к племенам Неджда с целью — через подкуп — возбудить среди них смуты». Порта требует от английского правительства освободить этого консула от занимаемой им должности (43).
В 1900 г., в сезон «жемчужной охоты», у побережья Катара произошло несколько межплеменных конфликтов из-за разногласий о местах ловли. Контакты англичан с Катаром по данному вопросу выявили серьезную настроенность рода Аль Тани на то, чтобы встать под протекторат Британской империи.
В июне жемчужный флот племени бану ибн ‘али напал на парусники бахрейнского племени бану амамара, вовлеченные в ловлю жемчуга у Эль-Вакры. В сентябре имел место еще один инцидент, в водах у Закиры, что на севере Катарского полуострова. Одним из его участников стало племя бану хаджир во главе с Сальманом ибн Йатима.
Жемчужные междоусобицы могли пошатнуть установившийся мир на море. Дабы не допустить новых споров между побережными арабами в таком весьма чувствительном для всех них вопросе, как жемчужня ловля, чреватых к тому же непредсказуемыми последствиями, англичане сочли необходимым наказать их зачинщиков, а также встретиться и переговорить по данной теме с семейством Аль Тани. В отличие от турок, чья власть на полуострове была лишь номинальной, семейство Аль Тани пользовалось уже среди племен Катара непререкаемым никем авторитетом.
Из работ арабских историков известно, что за нарушение мира на море на племя бану ибн ‘али британцы наложили штраф, в размере 1 500 рупий, а также повстречались и напрямую, минуя турок, переговорили с главой Эль-Бида’а, шейхом Ахмадом, братом шейха Джасима. В ходе этих контактов шейх Ахмад в очередной раз озвучил его с братом намерение заключить договор о протекторате с Англией, аналогичный подписанным с ней шейхствами Договорного Омана.
В марте 1902 г. шейх Ахмад от имени шейха Джасима и всего рода Аль Тани официально обратился к английскому политическому агенту на Бахрейне Дж. Гаскину с выражением желания встать под протекторат Британской империи. В обращении отмечалось, что, приняв английский протекторат, шейх Джасим обязуется лично отвечать за недопущение актов пиратства в водах у полуострова Катар. И подтверждает готовность к сотрудничеству с британским правительством и английским агентом на Бахрейне в любых делах и по любым интересующим англичан вопросам на материковой Аравии.
Гаскин, к слову, выступал за то, чтобы взять под протекторат Британской империи не весь Катарский полуостров, а только Зубару. Политический резидент Кэмбелл придерживался диаметрально противоположного мнения. Предлагал английскому правительству признать независимость Катара и обещать правителям из рода Аль Тани защиту от вмешательства в дела их удела кого бы то ни было извне при условии поддержания ими тишины и мира в Катаре и недопущения актов пиратства на море.
До вступления в переговоры по данному вопросу с шейхом Ахмадом, братом шейха Джасима и главой Эль-Бида’а, Кэмбелл считал необходимым убедиться в том, примет ли бразды правления шейх Ахмад после смерти шейха Джасима, или у руля власти встанет кто- то другой. Дело в том, что из-за острых разногласий с турками шейх Джасим как бы отошел от дел, будучи уже в преклонном возрасте, и передал управление Катаром, о чем уведомил османов, своему брату, шейху Ахмаду. На деле же, оставаясь в тени, продолжал управлять Катаром.
27 декабря 1902 г. полковник Кэмбелл, проконсультировавшись с Гаскиным, доложил английским властям в Индии, что признанным лидером племен Катара остается шейх Джасим. И хотя от титула каймакама [каиммакама] Катара, присвоенного ему турками, он и отказался, Порта в качестве преемника шейха Джасима на должности вице-губернатора Катара рассматривает его брата, шейха Ахмада Аль Тани.
Лорд Керзон, вице-король Индии, ответил на донесение Кэмбелла в присущем ему стиле — предельно сжато и лаконично. Войти в договоренности с семейством Аль Тани об установлении протектората над Катаром, дабы не допустить упрочения влияния Османской империи в Восточной Аравии, писал он, было бы разумно. В случае же, если центральное правительство Англии не изъявит готовность сделать это незамедлительно, то шейха Ахмада, по его, лорда Керзона, разумению, следовало бы известить об этом в деликатной форме. Сказать, что с принятием решения по столь важному и щекотливому вопросу, учитывая объявленный Константинополем статус Катара в структуре владений Турции в Аравии, равно как и статус самого шейха Ахмада, английское правительство решило повременить. Отложить до тех пор, пока шейх Ахмад де-юре не встанет у руля власти, официально сменив шейха Джасима (44).
Вместе с тем, контакты англичан с родом Аль Тани заметно активизировались, начались поставки в Катар оружия. Документы, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской империи, свидетельствуют, что для снабжения оружием племен, населявших земли в турецких владениях в Верхней Аравии, в том числе в Катаре, англичане использовали Бахрейн.
