С учетом демонстрации «неугомонным Насиром», как его называли англичане, враждебной настроенности против рода Аль Халифа, полковник Росс призвал шейха Касима к тому, чтобы тот «сторонился участвовать» в организуемых Насиром акциях против Бахрейна. Предупредил, что в случае, если Насир еще хоть раз использует для набега на Бахрейн территорию его, шейха Касима, удела и «покачнет мир», то ответственность за это понесет и он, правитель Бида’а.
26 февраля 1881 г. Росс выступил с конкретной инициативой. Предложил английским колониальным властям в Индии поручить ему, информировать шейха Касима от имени британского правительства о том, что в случае его участия, в какой бы то ни было форме, в акциях против Бахрейна, организуемых будь то Насиром, либо кем-то другим, отвечать за все ими содеянное будет и он.
Предложение Росса сочли своевременным, и дали соответствующее указание. Одновременно с этим англо-индийское правительство предписало Т. Плоудену, английскому генеральному консулу в Багдаде, предпринять дипломатический демарш. Поручило уведомить турецкие власти в Багдаде о том, что они оказались не в состоянии ни предотвратить враждебные акции в отношении Бахрейна, находящегося под протекторатом Англии, ни наказать организаторов набегов на Бахрейн с территории, которую, согласно заявлению Константинополя, считают принадлежащей Османской империи. Поэтому британскому правительству не остается ничего другого, как взять это дело в свои руки.
Несмотря на заявление Асима-паши (февраль 1881 г.), министра иностранных дел Турции, о том, что пиратства в водах у побережья Эль-Хасы нет, и что за обстановкой в том районе наблюдает турецкая канонерка, англичане все же приняли меры по защите Бахрейна от действий пиратов. Адмиралтейство получило указание (11.07.1881), гласившее, что командирам английских военных судов может быть предоставлена «свобода рук» в действиях против пиратов вдоль всего Аравийского побережья Персидского залива. При этом столкновений с турецкими кораблями они должны старательно избегать.
В ходе состоявшихся тогда же контактов с шейхом Касимом у англичан обозначилась перспектива нормализации отношений с правителем Бида’а, главным на тот момент «центром силы» на полуострове Катар. Несмотря на то, что он поднял турецкий флаг и именовался османами каиммакамом (вице-губернатором), доносил полковник Росс, своим вассальным положением в отношениях с турками этот свободолюбивый шейх явно тяготился. Подумывал о том, чтобы встать под британский протекторат. Возможно, путем возобновления договора от 1868 г., заключенного с Британской империей его отцом, шейхом Мухаммадом.
Разворот шейха Касима в сторону Англии, безусловно, отвечал бы интересам и британцев, и правителя Бахрейна. Но в конце 1881 г. раздраженность шейха Касима деятельностью индийской торговой коммуны в Бида’а, перспективы улучшения его отношений с Англией вновь затуманила. Вызвана эта раздраженность была тем, что когда индусы-торговцы (баийаны) впервые появились в Бида’а, то покупали жемчуг только у правителя Бида’а. Затем стали приобретать его напрямую, у ловцов, минуя правителя. Поскольку платили они за жемчуг больше и рассчитывались за товар наличными, а не брали на реализацию, как шейх Касим и его отец, то превратились в серьезного конкурента семейства Аль Тани в жемчужной торговле.
Имея в виду избавиться от банйанов, заметно урезавших его доходы, шейх Касим замыслил потеснить их с местного рынка. Распорядился позакрывать их лавки. Постоянно повышал налоги, установленные к тому же специально для них, дабы сделать торговлю в Бида’а для индусов непривлекательной. Позволил и даже рекомендовал своим подданным затягивать, притом как можно дольше, с выплатой их долгов банйанам, если таковые у них образовывались.
Убытки от конкуренции с банйанами несли и торговцы Бахрейна. Единственное, что их сдерживало, чтобы не выпроводить индусов с острова, доносил Россу его агент с Бахрейна (11.09.1882), так это опасение жестких ответных мер со стороны Англии, подданными которой те индусы тогда являлись.
Рост недовольства и неприязни по отношению к банйанам в шейхствах Прибрежной Аравии, как среди местных торговцев жемчугом (таввашеи), так и правящих семейств, был чреват для британско-индийских коммерческих интересов в Персидском заливе неприятными последствиями. Дело в том, что большая часть тогдашнего объема торговли в том районе мира, составлявшего 52 млн. рупий в год, находилась в руках подданных Англии, представленных главным образом индусами. Эта цифра включала в себя суммарную стоимость ввоза и вывоза в порты Персидского залива, за исключением Маската; примерно половина данной суммы приходилась на Индию.
В январе 1882 г. полковник Росс направил капитана Нешема, командира канонерки «Вудларк», посетить со специальной миссией Бида’а, повстречаться с шейхом Касимом и выяснить, считает ли он договор его отца с англичанами от 1868 г. действующим или утратившим силу. Шейх Касим, как отмечал в рапорте о встрече и беседе с ним капитан Нешем, счел этот документ не только остающимся в силе, но и решительно высказался в пользу укрепления отношений с Англией. Заявил о желании избавиться от турок, которым некогда позволил «войти в Бида’а», и о чем горько теперь, по его словам, сожалеет.
С учетом таких настроений шейха Касима полковник Росс предложил английским колониальным властям в Индии официально объявить о возобновлении отношений с шейхом Касимом в рамках договора от 1868 г. Однако реакция на это предложение последовала отрицательная. В ответе, полученном Россом из Индии, говорилось, что британское правительство не хотело бы возникновения осложнений с турками, а они определенно появятся, если англичане войдут в отношения с шейхом Касимом. Подчеркивалось, что ситуация в Бида’а, по сравнению с 1868 г., коренным образом поменялась, и что турки де-факто подвели Бида’а под юрисдикцию Османской империи.
Видя, что англичане в отношениях с ним и с турками явно лавируют, и подтверждением тому — их реакция на его действия в отношении банианов, ограничившаяся простым замечанием, шейх Касим еще больше стал притеснять индусов-торговцев. И они вынуждены были покинуть Бида’а (22.07.1882). Вместе с ними оставил Бида’а и Мирза Абу ал-Касим, агент Росса, которого шейх Касим всячески третировал и постоянно ему угрожал.
Такие действия шейха Касима, ударившие по престижу британцев не только среди индусов, но и арабов Прибрежной Аравии, немало удивили Росса, учитывая высказывания шейха Касима в пользу укрепления отношений с англичанами. Россу не оставалось ничего другого, как рекомендовать английским колониальным властям в Индии «остепенить шейха Касима» — принять в отношении него решительные действия. И путем демонстрации силы, направив к побережью Катара английские канонерки, потребовать от шейха Касима принесения извинений за действия в отношении банйанов и Мирзы Абу ал-Касима. Кроме этого, получить с шейха Касима компенсацию за изъятое у банйанов имущество, а также добиться от него обязательства насчет свободного в будущем доступа в Бида’а индусов-торговцев (34).
Следует отметить, что время для демонстрации жесткости в отношении Бида’а было не совсем подходящим. Дело в том, что и без осложнения отношений англичан с турками по «катарскому вопросу», что определенно последовало бы в случае принятия британцами мер, предлагавшихся Россом, отношения эти переживали очередной и весьма непростой в их истории период. Накал в их отношениях вызвали действия англичан в Египте (июль 1882 г.) — бомбардировка Александрии и высадка войск (35). Тем не менее, предложение Росса внимательно рассмотрели, и английское внешнеполитическое ведомство информировало (06.11.1882) британские колониальные власти в Индии, что поддерживает «катарскую инициативу» Росса.
