— Он использовал защитный артефакт Вепревых? — неуверенно отвечает мой парнишка.
Я же, проникшись атмосферой обучения, вспоминал своих наставников в корпусе псиоников. Те подходили к обучению с подобной креативностью, иногда выдумывая такие мудрости, что некоторые из них становились потом у нас крылатыми фразами.
И на месте парня я бы ответил по-другому: «Он не защищался».
— Он не нападал, — вдруг говорит бородач, немного удивив меня. Потом наставник, задумавшись, добавляет, — И не защищался.
— Понятно, — киваю я.
— Представляя костёр, ты активируешь магию нападения. Огонь сжигает, разрушает, съедает дрова без остатка… А ты себя в костёр суёшь!
Меня немного удивиляет сравнение, но я снова киваю. Он был в чём-то прав.
— Но… — мой парнишка растерян, — А чего делать-то? Я маг огня, и когда атакую, то представляю, как мой огонь пожирает и обжигает врага.
— Так ты атакуешь или защищаешься сейчас?
— Эээ… защищаюсь. Но как?! Огонь — он же раскалённый. Как я могу им защититься?
Духи хотели перейти к другому воспоминанию, но я удерживал картинку, вызывая у них раздражение. Впрочем, даже эта запись уже подходила к концу.
— Что ты делаешь, когда хочешь согреться? Лезешь в камин?
— Я… сажусь рядом.
— А вот теперь подумай, — наставник звучал уже глухо, — Костёр — это не только пламя. Это и тепло, и круг света, отпугивающий хищников.
Мой парнишка, к счастью, догадался, чем отличается энергия нападения от энергии защиты. И перестал представлять себя внутри костра. Достаточно вообразить его тепло, окружить себя светом…
— От этих побрякушек только одна польза, — с неохотой добавил наставник, глядя на поваленный манекен, — Заговорённый «тхэлус» хоть как-то защищает от Стражей Душ. Чёртовы раки!
Я сразу вспомнил, как Борис Вепрев, когда выходил из кареты говорить со Стражами Душ, устроившими засаду, надевал на голову обруч с чёрным камешком.
Интересно, а где этот камушек можно получить.
Духи Борзовых явно уловили мою мысль, и промелькнула необычная картинка. Я едва успел перехватить её и снова стал замедлять биоритмы, пытаясь за доли секунды рассмотреть, что находится в том воспоминании.
***
— Пульсары? — удивлённо спрашиваю я.
— Ну да, — седой старик сидит передо мной, с длинной серой бородой, показывает зелёный круглый камушек.
«Вещун», насколько я помнил. С помощью которого в этом мире общаются на длинные расстояния. Кажется, от них сквозило очень чистой псионикой…
Я гляжу на старика снизу вверх, положив ладони ему на колени. По-моему, это тело ребёнка.
— Получается, у оракулов есть свои Вертуны? — у меня даже по-детски отваливается челюсть от такого откровения, — Олуне-е-еть!
— Вот тебе и олунеть, — смеётся старик, — Конечно, есть. Но мы их не видим. Эти пульсары везде, они невидимы, их никто не чувствует. Это магия мысли, она подвластна только оракулам.
— А какого они цвета? — я не отвожу взгляда от вещуна в руках старика, — Зелёного?
— Так они ж невидимы, — тот смеётся, но потом приглаживает бороду, — Но вообще, считается, что чёрного цвета.
— Круто!
— Но тебе знать о них много не положено, — старик строго качает пальцем, — Давай это будет нашим секретом?
Я с готовностью киваю. Секреты — это ведь так круто.
— Вся магия мысли происходит от них. Маленькие вертуны, их много, и через них мы, маги, можем общаться. Кхм, да и не только маги, — старик качает зелёным вещуном, — Не будь пульсаров, например, ты бы не смог поговорить с отцом.
— Ааа… — я протягиваю руку к вещуну, улыбаясь.
Картинка со стариком подёргивается, улетая вдаль. Я протягиваю своё сознание вслед, пытаясь узнать ещё хоть немного, но духи не выдерживают.
«Хватит, чужак! Ты просил технику Пса!»
Да какого Пса, на хрен? Тут кладезь ценной информации, а они мне со своим Псом…
Но это была не моя территория, и сколько бы я не сопротивлялся, рано или поздно духи выполнили бы своё предназначение.
***
— Сегодня мы рассмотрим технику Пса…
Тот же наставник с короткой бородкой, только он уже намного старше. Осанка подёрнулась возрастом, морщинки возле губ и глаз. Но взгляд всё тот же — мощный, подпитанный внутренней силой.
Я сдержанно киваю. Кажется, мой парнишка уже вырос, стал мужчиной.
Три нижние чакры полностью развиты, и чётко видна четвёртая. До меня доходит, что все следующие ранги магов, начиная от Первого Дня, развиваются с помощью этой чакры.
Магия материи подпитывается магией мысли.
— Что-то я не вижу особого энтузиазма, — замечает наставник.
— Сегодня я повздорил со Стражем Душ, — нехотя отвечаю.
Картинка вдруг стала подёргиваться. Духи сообразили, что это немного не то воспоминание, и попытались прокрутить дальше.
Но я снова усилием воли остановил, ощутив в ответ искреннее возмущение.
А разговор с наставником продолжался.
Бородатый качает головой:
— Это плохо. Стражей Душ лучше не трогать.
— Они искали Иного. И я не смог оказать сопротивления.
— Понятно. Как ты себя чувствуешь?
— Неважно. Но я уже был у нашего духоправа, так что всё в порядке.
— Прекрасно. Так вот, сегодня мы…
— Можно ли от них защититься?! — я перебиваю наставника.
— От Иных?
— В Пробоину этих Иных! От Стражей Душ… Им дозволено слишком много, и мне очень не понравилось ощущать себя беспомощным. Какой смысл уметь сражаться, если тщедушный рак может перетрясти мозги.
— Ну, Иные — это ведь не сказки…
— Но искал этот Страж не Иного. Я кожей чувствовал, что ему было интересно наше отношение к государю, — мои кулаки сжимаются, я стискиваю зубы, — Если честно, то с возрастом наш Царь становится всё подозрительнее.
Наставник мрачнеет, качает головой.
— Не на того думаешь, внук, — он вздохнул, — Это скорее его наследники пускают рябь по воде. Надо понимать, что двойняшки не хотят делить трон.
Тут я чуть не потерял картинку из виду. Потому что пришлось вспоминать, что говорил тогда Вепрев-младший в поезде насчёт государя.
Какие наследники? Он же говорил, что у Царя нет наследников. Или в борьбе за трон они так и переубивали друг друга?
Я в видении ругаюсь:
— Но твою Пробоину… я не понимаю!
Наставник строго спросил:
