Хотя их было слишком мало, и это беспокоило Дункана. Не все освобожденные решили остаться на базе. Большинство, но не все. А разведывательным отрядам удалось завербовать совсем немного новых рекрутов.
Дункан ощущал людей поблизости. Они затаились и наблюдали, выжидая неизвестно чего.
Это выводило его из себя, заставляло нервничать и раздражаться по малейшему поводу. Спасал верный мотоцикл и поездка в одиночестве. Ветер и скорость выдували все следы плохого настроения.
Дункан оставил позади заставу и вырулил на дорогу, ведущую вдаль. С самого начала его восхищали пейзажи, запахи и звуки Запада. Каньоны, разносившие эхо, быстрые реки с крутыми порогами, завораживающая красота мириадов звезд. Но сегодня хотелось видеть родные просторы, поля и леса, холмы и ручьи. Хотелось видеть семью и друзей. Дом.
Когда Дункан трудился под началом Маллика, то находил свободное время, чтобы перенестись в Нью-Хоуп на час-другой. Но здесь, на пустынной базе, будучи ответственным за всех, он просто не мог позволить себе подобной роскоши.
Постройка агрокупола только начинала – ха-ха – приносить плоды. Койоты и дикие звери заставляли постоянно присматривать за скотом. Даже охота или разведка превращались в этой местности в полноценную работу и отнимали весь день.
Даже поездка на мотоцикле без сопровождения была опасной. Дункан понимал это, но не мог обойтись без отдушины. Он упивался одиночеством и свободой, прокручивая в голове список дел. Нужно уделить особое внимание рукопашным боям, потому что сражение на улицах Вашингтона наверняка окажется кровавым и грязным. Интересно, удастся ли создать иллюзию полуразрушенных зданий, баррикад и заставленных машинами дорог. Неплохо бы для начала иметь представление о нынешнем облике столицы, которая вряд ли похожа на то, что показывали в кино по DVD.
Погруженный в мрачные раздумья, Дункан едва не пропустил легкого мерцания, но, к счастью, включились инстинкты. Он снизил скорость и высвободил магию, нащупывая ниточку чужой силы.
Кто-то наблюдал. Выжидал чего-то.
К черту все это.
Дункан остановил мотоцикл, слез с него, положил ладонь на рукоять меча.
– Если вам нужна помощь, то я могу ее оказать. Если хотите сразиться, я тоже не против. В любом случае кто бы там ни был, хватит уже беречь яйца, выходите!
– Мне нечего беречь, – улыбнулась всадница на пестром мустанге, внезапно появляясь, будто кто-то отдернул завесу. – Предпочитаю бить по ним особо ретивым, если потребуется.
– Я бы хотел оставить свои нетронутыми, – отозвался Дункан, разглядывая собеседницу примерно своего возраста и достаточно красивую, чтобы рука сама собой потянулась зарисовать высокие скулы, глубоко посаженные глаза и длинную черную косу до пояса.
– Возможно, я тебя не трону, только заберу твой мотоцикл, – усмехнулась незнакомка, раскованно держась в седле, из-за ее плеча выглядывали лук со стрелами в колчане.
– Не согласен, – покачал головой Дункан, почувствовал движение за спиной и швырнул сгусток энергии назад, с удовлетворением услышав сдавленный стон.
– Неплохие рефлексы, – прокомментировала девушка. – Но слишком маленькие мозги, раз решил заехать так далеко один.
Сквозь ту же невидимую завесу появилась еще дюжина всадников. Дункан молниеносно выхватил меч и прочертил перед собой линию на песке, которая тут же вспыхнула стеной пламени. Большинство лошадей заплясали и попятились, однако незнакомка верхом на мустанге даже не вздрогнула.
– Ты настолько не дорожишь жизнью, что не хочешь отдать мотоцикл?
– А вы дорожите жизнями? – заявил в ответ Дункан, обводя взглядом лица всадников и останавливаясь на девушке лет пятнадцати. – Праведные воины забирали тебя. Сделали рабыней. Керри, да? Нет, Шерри. Они избивали тебя. – Он посмотрел на предводительницу. – Они избивали ее. Поставили клеймо и делали кое-что похуже. Она одна из вас?
– Мы взяли ее в племя.
– Тогда вы знаете, что мы не причинили Шерри вреда и разобрались с Праведными воинами. Наш медик ухаживал за ее ранами, но она украла лошадь и выскользнула из лагеря до рассвета. – Дункан обратился к освобожденной пленнице: – Мы тебя искали, чтобы помочь и дать припасы в дорогу, раз ты не захотела остаться, но так и не сумели обнаружить.
– С какой стати ей было оставаться? Вы могли оказаться такими же, как и те, что пришли до вас.
– Ты сама знаешь, что это не так, – распаляясь, отозвался Дункан, переводя взгляд на предводительницу. – Что за фигню ты несешь? Так вы обращаетесь со всеми, кто освобождает рабов и дает отпор Праведным воинам?
– Вы убили не всех, – она внимательно посмотрела на собеседника, сидя прямо, как одна из стрел в колчане. – Почему?
– Мы оставили в живых тех, кто сдался или не представлял угрозы. Затем передали их для тюремного заточения.
– Куда?
– На Восток, – ответил Дункан и заверил бывшую рабыню: – Они больше не смогут навредить тебе.
– А тебе-то что за дело до этого? – резко поинтересовалась предводительница. – Она не одна из ваших.
– Ты не похожа на идиотку, – парировал он, – но задаешь очень глупые вопросы.
– Твои предки перебили моих, украли их земли, навлекли болезни и голод, – гордо изогнув брови над пронзительными темными глазами, заявила девушка.
– Возможно. Только родные моей мамы приехали из Шотландии. Англичане перебили наши кланы, украли их земли, сожгли дома. И все же если кто-то из британцев сейчас решит сражаться вместе со мной против Праведных воинов, Темных Уникумов или других отморозков, мне будет наплевать на его происхождение и на поступки предков. Прошлое в прошлом, настоящее – вот что важно. – Дункан перевел взгляд на освобожденную пленницу и уже спокойнее добавил: – Я рад, что ты в порядке. Похоже, здесь ты в полной безопасности.
– Ради чего ты сражаешься? – требовательно уточнила предводительница. – Ради кого ты сражаешься?
– Блин, – пробормотал Дункан, ощущая приближение видения, но неохотно позволил волне магии затопить себя.
Он вскинул меч, посылая молнию в небо. Клинок окутался языками пламени.
В этот раз пятнистый мустанг главной из всадников тоже отступил на пару шагов. Она наклонилась и принялась успокаивать скакуна, шепча что-то ему на ухо и сжимая бока коленями.
– Я – Дункан из клана Маклеодов, потомок Туат Де Дананн. Я меч, что разит тьму, брат пронзающей ее стрелы. Я одной крови с Избранной и принес ей обет. Я сражаюсь вместе с ней, я сражаюсь ради нее. Мой свет горит ради жизни. Моя жизнь принадлежит ей и всем тем, кто выступает против тьмы. – Дункан пришел в себя, опустил меч, провел вдоль лезвия ладонью, гася языки пламени, и с вызовом осведомился: – Усекла?
Предводительница спешилась и подошла к почти потухшей огненной линии.
– Тогда, Дункан из клана Маклеодов, именно тебя мы и ждали. – Затем протянула руку. – Меня зовут Меда из племени Первых. Мы будем сражаться вместе с тобой. Вместе с Избранной.
