— Но они сшиты по последней копенгагенской моде…
— И, прости мне мою прямоту, голубой цвет тебе не к лицу. Тебе очень идут сдержанные цвета: темно-зеленый, синий, фиолетовый…
— Белый? — с надеждой вставила Шарлотта.
— Белый? Пожалуй, нет. — Вивиан склонила голову набок и глубоко задумалась. — Но темно-розовый, цвет дикого горного вереска… И темно-красный, даже бордовый…
— Но я так люблю светлые цвета, — уныло сказала Шарлотта.
— Я понимаю, моя дорогая, — мягко ответила на это Вивиан. — Но светлые цвета невыгодно подчеркивают твои достоинства…
— Я знаю… Я слишком толстая! — выдохнула Шарлотта, села на край кровати и с тоской взглянула на свои платья.
— Шарлотта! — с упреком воскликнула Вивиан: ей не нравилось, что ее подруга отозвалась от себе так уничтожительно.
— Но это правда! Я слишком много ем! — беспомощно улыбнулась ей та и, вскочив на ноги, расставила руки в стороны. — Взгляни на меня!
— Ну, довольно! — строго сказала ей Вивиан и даже нахмурила свой красивый лоб. — Мы уже беседовали на эту тему, и ты уже слышала от меня, что ты обладаешь прекрасными глазами и красивой улыбкой. И, что еще важнее, в твоей груди бьется чистое, доброе сердце, что в высшем обществе Лондона является большой редкостью!
"А мое сердце пропитано ядом и алчностью" — скрыв от подруги горькую усмешку, подумала Вивиан.
— Увы, красивых глаз и улыбки недостаточно, чтобы выйти замуж за мужчину своей мечты, — с тоской сказала Шарлотта.
"Это правда! Даже моей красоты не хватит, чтобы заставить герцога Найтингейла пойти против здравого смысла и жениться на мне!" — пронеслось в разуме Вивиан.
— Моя дорогая, ты обещала следовать моим советам, и я надеюсь, ты сдержишь свое слово, — как можно мягче сказала она подруге и, подойдя к ней, взяла ее ладони в свои. — Мы вместе пойдем в ателье и закажем тебе новые платья, шляпки и перчатки. Забудь о копенгагенской моде, она осталась там, в Дании, а здесь играет бал лондонская. В свою очередь, я обещаю всегда быть рядом с тобой и давать тебе дельные советы, и, возможно, уже совсем скоро ты будешь замужем. — "За моим кузеном, разумеется" мысленно добавила про себя Вивиан.
— Но эта мадмуазель… Она ведь тоже желает заполучить его! — всплеснула руками Шарлотта.
— Он никогда не женится на ней: она для него слишком бедна, к тому же, дочь одного из тех, кто еще недавно стрелял в грудь английских солдат.
Лицо мисс Сэлтон засияло от счастья. Она вновь обняла подругу и громко прошептала:
— Ты самая лучшая подруга в мире! Что бы я без тебя делала, моя дорогая Вивиан?
И та, скрепя сердце и закрыв глаза от душевной боли, ответила:
— Он будет твоим, моя милая. А я всегда буду рядом. Обещаю.
Вскоре девушки вернулись в танцевальный зал, но сперва позволили себе перекусить вкусными свежими закусками и выпить немного пуншу. Однако насладиться интересной беседой подругам не удалось: подошедший к ним мистер Сэлтон сперва вежливо поинтересовался у Вивиан причину отсутствия на вечере ее тети, выразил сожаление насчет мигреней леди Крэнфорд, а затем забрал с собой свою дочь, так как желал представить ее одному из гостей — молодому холостяку. Бедная Шарлотта вспыхнула от смущения, бросила на подругу печальный взгляд и нехотя позволила отцу увести ее.
Для Вивиан вечер у Сэлтонов был безнадежно испорчен, и, чтобы хоть как-то поднять свое упавшее настроение и хоть ненадолго избавиться от чувства мерзости к себе, она танцевала каждый танец, не выказывая признаки усталости, чем вызвала восхищение гостей мистера Сэлтона. Однако ни одна мисс ни одного знатного семейства не подошла к девушке и не завязала с ней беседу, даже из вежливости. Наоборот: завидев Вивиан, идущую в их направлении, юные леди старались тут же покинуть свое место, потому что боялись даже стоять рядом с этой яркой огненно-волосой красавицей. Но самоуверенной мисс Коуэлл подобное игнорирование было совершенно равнодушно: она была занята тем, что старалась найти среди гостей своего кузена и отчитать его за то, что его поступок разрушил ее план и превратил ее подругу в соперницу, однако почти весь вечер Энтони провел в мужском обществе, в библиотеке мистера Сэлтона, и курил дорогие сигары. Он покидал комнату лишь для того, чтобы два раза потанцевать с Шарлоттой, а затем, с чувством выполненного долга возвращался в библиотеку. Здесь же присутствовали герцог Найтингейл: он вел горячий спор с судьей Джонсом о том, как несправедлива судебная система в Англии. Однако его мнение не было популярным, наоборот, остальные джентльмены не разделяли его либеральные взгляды, но все же не решались вступать с ним в спор.
В то время как Шарлотта теперь не могла думать ни об одном другом мужчине, кроме Его Сиятельства герцога Найтингейла, тот даже не вспоминал о мисс Сэлтон, но в его мысли не покидала безнадежно влюбленная в него мисс Коуэлл, эта гордая, рыжеволосая красавица. Думая о ней, герцог невольно улыбался, но дальше его искреннего восхищения ею идти он был не намерен: герцог все больше склонялся к мысли, что его супругой станет дочь адмирала Бэкли, такая же аристократка, как он сам. К тому же, женись он на бесприданнице, пусть и племяннице знаменитой леди Крэнфорд, он станет посмешищем для всей Англии. За весь долгий вечер он не пригласил мисс Коуэлл ни на один танец, чему были очень рады юные девицы на выданье и их матери.
Кузены встретились лишь тогда, когда зазвучала мелодия последнего в этот веселый вечер танца, и Энтони танцевал его с Вивиан. Они не сказали друг другу ни слова, но многозначительный взгляд кузины дал Энтони понять, что у нее имеется много, чего сказать ему, и он равнодушно ожидал, когда поток слов и упреков высвободиться из плена. Это случилось тотчас, как молодые люди распрощались с хозяевами дома и сели в карету: едва Энтони занял свое место, Вивиан откинула от себя свой белый веер, сняла свои кружевные перчатки и с силой бросила их в кузена, отчего тот беспомощно усмехнулся.
— Что с тобой? — недовольным тоном спросил он, бросив перчатки обратно в руки их владелицы. В нее словно дьявол вселился!
— Что со мной?! — тихим, но полным гнева голосом парировала Вивиан. — Ты все разрушил! Все!
— О чем ты? — удивился Энтони. — Я танцевал с мисс Сэлтон целых два раза и осыпал ее комплиментами, как ты того желала!
— Слишком поздно ты спохватился, мой дорогой! Если бы только… — Слова рвались из горла рассерженной девушки, но громкий стук в стекло окна кареты заставил ее вздрогнуть от неожиданности и замолчать: это была Шарлотта.
— О, простите меня! — воскликнула мисс Сэлтон, бесцеремонно открыв дверцу кареты, и, вежливо улыбнувшись мистеру Крэнфорду, взглянула на подругу: — Вивиан! Я сказала папе насчет моего гардероба, и он согласен оплатить все, что я только пожелаю заказать!
— Это великолепная новость, моя милая! Твой отец очень щедр, — натянуто улыбнулась ей Вивиан.
— Не желаешь ли приехать ко мне завтра? Мы можем поехать в самое лучшее ателье и заказать самые лучшие платья! — спросила Шарлотта.
