– Не неси эту чушь, оставь для других, – перебил он меня. – Зачем?
– Мама попросила наладить отношения с отцом, – ответила я отчасти правду.
– Только попробуй расстроить свадьбу…
– Ты совсем потерял последние мозги?! – возмутилась я. – Да я рада, что они наконец-то женятся! Я вообще не понимаю, почему они тянули так долго!
– Серьезно? – нахмурился он.
– Конечно. Ты что, решил, я не хочу этого и поэтому прискакала сюда, чтобы рассорить их? Идиот! – Мне было так обидно, что я ударила его в грудь, на что он опешил.
– Просто я думал, что ты обижена на меня и решила отомстить моей маме, – медленно произнес он, успев перехватить мою руку.
Это вызвало реакцию во всем теле. Оно загорелось, посылая импульсы знакомого вожделения по венам. Из-за этого захотелось еще раз долбануть его, но я только вырвала свою руку.
– К твоему сведению, мне Патриция очень нравится. И я счастлива, что папа решился на это. Они то расходились, то сходились, и это было ненормально! Какой же ты мудак! – в сердцах бросила я и отвернулась к окну.
Сейчас было бы прекрасно заплакать, но слез не было, только ярость на этого придурка и на себя. Да, я приехала отомстить, но не Патриции, а ему. Последние сомнения, что поступаю неправильно, отпали. Притворно шмыгнула носом и сложила руки на груди.
– Ливи, прости. – Его рука легла на мое плечо, но я сбросила ее.
– Отвали, – фыркнула я и смахнула несуществующие слезы.
– Я не хочу, чтобы мама страдала, – вздохнув, сказал он.
– Мы можем продолжить движение? – проигнорировала я его слова.
– Малышка… – нежно произнес он, на что я сжала зубы и зажмурилась, не позволяя себе принять близко к сердцу этот мед в голосе.
– Гранд, поехали, – процедила я, продолжая смотреть в окно.
Через минуту машина влилась в поток на дороге, и мы продолжили движение молча. В голове было слишком много мыслей. Нет, никогда не прощу его, никогда. Он испортил всю мою жизнь, из-за него я не могу больше никому доверять. Если бы можно было убить ненавистью, то Гранд умер бы уже раз сто, если не больше. Упал бы замертво, но это слишком легкая смерть.
«Держись, Гранд Кин, я тебе покажу, что такое медленная погибель от своего же яда». – Эта мысль билась в моем воспаленном мозгу.
Мы припарковались у свадебного салона на Оксфорд-стрит, и я, не дожидаясь помощи Гранда, выскочила из машины.
Войдя в элегантный салон, мы остановились у стойки, и нас встретила улыбающаяся женщина лет сорока.
– Добрый день, чем мы можем вам помочь? У нас представлены платья самых лучших кутюрье мира. Если вам не понравятся модели, то мы сможем сшить именно для вас эксклюзивный наряд. Когда у вас назначено торжество? – засыпала она нас вопросами, а мы оторопело переглядывались.
– Вы не поняли…
– Что вы, не смущайтесь, мы поможем с выбором. Жених будет присутствовать? – перебила она мое лепетание.
– Нет-нет, он мне не жених, я лучше дохлую крысу съем, – повысила я голос. Теперь пришла очередь этой милой женщины раскрыть рот в шоке и немного покраснеть.
– Не волнуйся, малышка Лив, я уберегу тебя от такой жертвы, – усмехнулся Гранд. – Мы приехали по заказу Патриции Кин.
– Простите, – тихо сказала она и, взяв журнал в руки, быстро листала его.
– Неужели я так противен тебе? – прошептал он рядом. Я вздрогнула от этого интимного вопроса, заставившего мои волосы загореться от его дыхания.
– Отвали, Гранд, – нервно ответила я и отошла от него на шаг.
– Оливия Престон, верно? – подала голос администратор, и я кивнула. – Пройдемте.
– Как долго будет примерка? – спросил Гранд.
– Минут тридцать, – задумчиво ответила женщина.
– Отлично, заеду за тобой через полчаса, малышка Ливи, – улыбнувшись, сообщил он мне, и не успела я ответить что-то едкое, как Гранд развернулся и вышел из салона.
Через стеклянную дверь я увидела, как он сел в машину и тут же отъехал.
– Мисс Престон, пройдемте, – напомнила о себе администратор, и я последовала за ней вглубь салона.
– Тогда мы ждем вас на последней примерке восьмого августа, – улыбаясь, сказала мне Эмилия, как я узнала, владелица этого салона, предпочитающая лично следить за всей работой.
– Да, спасибо, – кивнула я ей. – До свидания.
– До скорого, Оливия, – помахала она мне, и я вышла из салона.
Так, Гранд обещал заехать за мной через полчаса, но прошло уже больше. Примерка заняла час, потому что мама дала мои параметры годичной давности, а за это время я упорными занятиями в тренажерном зале подтянула попу, платье еле застегнулось. Цвет был безумно красивый, лавандовый. Платье с открытыми плечами. Шелковая ткань идеально подчеркивала каждый изгиб тела. Разрез от середины бедра спереди открывал часть ноги, что придавало романтичному образу подружки невесты сексуальность.
Я осталась довольна выбором Патриции и даже забыла о перепалке с Грандом. Только сейчас недовольно сжимала губы, пытаясь не быть сбитой на улице прохожими, спешащими по своим делам.
Громкий сигнал автомобиля заставил меня вздрогнуть и отойти на безопасное расстояние, знакомая машина остановилась у бордюра.
«Придурок!» – про себя возмутилась я, когда Гранд выпрыгнул из автомобиля, явно довольный моим настроением.
Неожиданно для меня он без слов раскрыл заднюю дверь машины, вытащил оттуда букет цветов и с довольной ухмылкой протянул его мне.
– Не поняла, – нахмурилась я.
– Я решил загладить свою вину, это тебе. – Он пытался всучить мне это подношение, а я сделала еще шаг назад.
– Спасибо, но не стоило так тратиться, – фыркнув, я обошла его и, распахнув дверцу машины, уселась на переднее сиденье.
Я была довольна его сурово сжатыми губами и недовольством на лице.
«Так тебе, – ликовала я внутри. – Будешь думать, прежде чем говорить».
Гранд проводил меня взглядом, а затем уверенно вручил букет первой встречной девушке, которая уже растекалась по асфальту от его обольстительной улыбки и слов. Он что-то ей говорил, а она, смущаясь и краснея, смотрела на него, восхищенная таким кавалером. Я видела, как он достал из кармана джинсов новый айфон.
Я тут же распахнула дверь и крикнула:
– Гранд, ты скорее можешь? Я сейчас в машине рожу твоего сына!
На мою пакость виновник этого спектакля шокированно обернулся, а девушка, верно оценив ситуацию, залепила ему пощечину и бросила в него букет.
Я не смогла сдержать смеха и, закрыв дверь, расхохоталась, пока Гранд так и стоял на оживленной улице, где люди, ставшие свидетелями этой сцены, то осуждали его, то смеялись. Я закрыла лицо руками, потому что больше не было сил смотреть на этого потерянного кобеля.
