Искра страха потухла и упала в глубокий колодец сокрытого. Мир снова стал прежним. Разум прояснился и Карш подумал, что может эти сны это всего лишь искаженные воспоминания? Ведь не может быть, чтоб не осталось ничего. Словно однажды во сне он выбрался из ловушки пещер, а когда глаза привыкли к свету, то морок рассеялся и он увидел Отца. До этого жизни словно не существовало. Будто он потерянным духом блуждал в коридорах Дартау... А если это такая же загадка как записи Отца? Как его слова, что как тайная чаша вармийцев имеет два дна — одно на поверхности, а второе сокрытое. И смысл откроется, если подобрать ключ.
«Каждый из нас история и ключ к ее пониманию» — голос Дхару прошелестел у самого уха, и Карш почувствовал, как Отец хитро улыбнулся...
Ущелье вильнуло и, камень скал еще шаг назад желающий раздавить, изрыгнул Карша на свет, что ударил так внезапно, что ослепил караванщика.
Карш слышал о Морозной долине, но видел впервые. Сердце так и ухнуло. Изумрудная зелень с россыпью разноцветных цветов, небольшой водопад стекающий с западных Энхар в круглую каменную чашу. Гуляющие без страха звери в отдалении. И запах. Так пахнет безмятежность и покой.
— Тут и правда, чудесно, — голос сверху, словно озвучил мысли Карша.
Прикрыв глаза от солнца, Карш посмотрел вверх. На каменном выступе он различил силуэт кайрина. Оглядевшись он увидел и выбитые в породе ступеньки, поднявшись по которым очутился рядом с Ашри и ее зверем.
Некоторое время они молча смотрели на раскинувшуюся долину. Чтобы выразить восторг слов всегда не достаточно.
— Тут когда-то было важное место, — Ашри кивнула на выбитые в камне линии. — Может алтарь или трибуна.
Взгляд биста скользил по камню, а палец по рельефу медальона в кармане. И Карш мог поклясться что это тот же узор. Часть его. Лучи Северной звезды... Место ее последователей...
— Неужели они такие древние? — задумчиво спросил Карш камень.
— Не исключено, — ответила Ашри. — Вон там, смотри.
Ашри махнула рукой вдаль долины, караванщик проследил за ее жестом.
— Там развалины. Похоже на колонны Тирха. А Тирха хранил тайны с самого рождения Мэйтару.
Девчонка была права. Развалины, даже в посмертии сохранили величие. Постройки богов, как называли руины прошлого. Когда мастера могли говорить с камнем и под их словом он принимал любую форму. Как Обитель Хранителей или остатки башни Чайки, или уходящие в бездну имольского озера белые плиты-ступени.
— Уже осмотрела? — поддарзнивая наемницу, спросил Карш.
Ашри повела плечами:
— Если задержимся на день, то осмотрю.
— Боюсь что нет, — покачал головой Карш.
— Тогда оставлю до следующего раза. — Ашри зевнула. — Кстати, пора бы подкрепиться.
— А чем ты его кормишь? — Карш кивнул на кайрина, и тот, зыркнув глазом, неодобрительно выркнул.
— Мясом, — улыбнулась Ашри, — Можно сырым. Можно в гваре, если есть лишний.
— Сперва, пусть белые пески зацветут, — хмыкнул Карш.
— Так уже цветут! — засмеялась девчонка, показывая на долину.
Карш не ответил. Что-то в очертании долины было знакомым. Словно протяни руку и ускользающее воспоминание удастся поймать за хвост...
— Ну нет, так нет. — Ашри взглянула на небо, перевела взгляд на ставшие янтарными белые скалы. — Скоро начнет темнеть. Уверен, что необходимо идти обратно в ночь?
Карш моргнул, сбрасывая наваждение. Он знал, что это опасное решение, но находиться в Ахране было еще опаснее. Почему? Он не мог ответить, он просто чувствовал это «рогами». А своей интуиции он доверял.
— Надо идти, — ответил бист, удержав вздох.
Ашри посмотрела на него долгим взглядом ярких фиолетовых глаз с осколками розовых огоньков и зрачками крестиками. Карш никогда раньше не видел таких глаз, ни у представителей трех рас ни у зверей, ни у птиц. Караванщик ощутил какую-то смутную тревогу, и еще что-то. Силу?
— Тогда поедим в дороге, — пожала плечами элвинг и, перепрыгивая через ступеньку, оказалась внизу.
Сварг захлопал крыльями, потянулся, махнув хвостом нарочито так, что чуть не смахнул караванщика с каменного выступа, и, издав рев, в два прыжка очутился рядом с элвинг.
— Выпендрежники, — улыбнулся он, и перевел взгляд на руины. Хотел было проверить ценное содержимое потайной сумки, но одернул руку.
Обратный путь по ущелью прошел без мороков, и когда Карш вернулся в Ахран, Ашри и ее зверюга уже сидели под пологом местного трактира. Сам трактир (если халупу на краю пустыни без привычных дорог и трактов можно было назвать трактиром) более, чем скромное по мировым масштабам, но роскошное по ахранским, двухэтажное здание. Стены выбелены, над дверью вывеска «Льдянка», сложенной из пластинок холодовика и изображающая на острие букв сосульки. Крыша забавно топорщилась, имитируя или вздыбленную шерсть на загривке кошки, или же острые клыки Энхар. И из чердачного окна выглядывала любопытная мордочка бестеныша, а рядом — голова ушастой шаати.
Перед элвинг стояла пара пустых тарелок, а в руках было нечто, напоминающее местный пещерный гриб, изрядно обгрызанный со всех сторон. Девчонка, нахмурив брови, впивалась в него зубами и отдирала куски. Кайрин лежал рядом и с не меньшим упоением отрывал куски от небольшой тушки, судя по копытам, когда-то принадлежавшей козлику цукцук — местной полуодомашненной породе, чьи братья безмятежно паслись в долине. Парочка так была увлечена едой, что не замечала зевак, что выглядывали на безопасном расстоянии из-за всевозможных укрытий, и чьи головы напоминали грозди ягод.
— Ты ж говорила, в пути поедим? — хохотнул Карш.
— Ага, — проживав, ответила элвинг. — Пока ты был в пути из долины сюда, мы и поели.
Карш снова покосился на кайрина, перемалывающего в клювопасти остатки трапезы.
— Не бойся, твоих гваров он не успел съесть. Но за обед платить все равно тебе, — улыбка расползлась от уха до уха элвинг. — Вот ему.
Из-за двери трактира, робко выглянул худой бист и на пальцах изобразил, во сколько караванщику обошелся обед. Карш не мог не заметить, что пальцев этих не весь комплект — не хватало по два на каждой руке. Карш вынул кошель, отсчитал три «лани», добавив от себя еще одну и украдкой глянул на рога: они были спилены под самое основание.
Трактирщик пересчитал монеты, кивнул, расплылся в щербатой улыбке и захромал внутрь помещения, оставив дверь приоткрытой. Карш подумал, чем таким этот бист заслужил такие увечья...
— Пора ехать.
Карш очнулся, и, оглянувшись, увидел, что элвинг уже сидит на кайрине. Капьшон натянут, но в руке все тот же искусанный гриб:
— Не отставай! — Ашри развернула кайрина и неспешно повела по холодной тропе к открытым пескам.
Мараг уже был рядом. Сам на Краснопёрке, Тучка пристегнута замыкающей, а Золотинка в поводу — ждет Карша.
