Глаза вспыхнули желтым огнём. Моолонг должен продолжать путь. И когда он сделает ещё один виток, когда его панцирь станет крепче на ещё один цикл Луны, дым развеется, а кровь виновных заглушит привкус пепла утраты.
Первая история моолонга: Белый камень и синий мёд
Серебряный диск неспешно плыл по чёрному омуту неба, окутывая пустыню таинственным мерцанием. Холодный свет скользил по короткой плотной шерсти гваров, по тюкам притороченным к их спинам, молчаливым всадникам, покачивающимся в такт шагов...
Впереди, в тени Энхар, острыми иглами башен виднелся Аббарр — величественный цветок пустыни, прекраснейший из городов Тхару — земли по эту и ту сторону океана.
У торговых ворот караван остановился, дожидаясь досмотра. Два всадника отделились от конца живой цепи и поравнялись с караванщиком. Одеты они были просто: темные одежды, хмурые лица, глубокие капюшоны. Однако всякий, связавший свою жизнь с золотым песком и белым камнем, без труда распознал в них наемников — звериная уверенность, цепкий взгляд, старые шрамы, гвары особой быстроногой породы, из вещей лишь переметная сумка и оружие, поющее в руках хозяев.
— Прибыли до рассвета, как уговор и был, — заговорил один. — за стену мы не идём.
Караванщик отстегнул кошель и передал главному:
— Хранит вас Мэй и благодарю за дозор.
Наемник кивнул и приложил правую раскрытую ладонь к левому плечу:
— Если нужно будет присмотреть еще за твоими тюками, обращайся. А пока мы проследим, чтоб крайний твой гвар прошёл врата.
— Непременно, — улыбнулся бист и оставшись один, наклонился к гвару: — Потерпи, Пеструха, вот опустошим тюки и тоже отдохнём .
«Крайним гваром»... Суеверность — ещё одна черта тех, кто пляшет над пропастью. Талисманы на удачу, обереги от орхов, ритуалы во славу богам — все лишь бы перехитрить судьбу,
После караванщик развернулся и бросил взгляд в хвост каравана. Темные силуэты держались на некотором отдалении, но были верны слову. Напасть под стенами Аббарра на них никто не отважится, но когда вся цепь под присмотром все же спокойнее. Серые мечи — гильдия, что веками брала на себя заботу о целостности караванов. «Ваша жизнь стоит нашей заботы». Цена варьировалась от груза и дороги, но даже самый скромный торговец мог нанять себе сопровождение по средствам.
Проверка не заняла много времени. Уплатив сбор и подтвердив право торговли, караванщик прошёл врата и втянул полной грудью воздух Чёрного Цветка .
Пеструха фыркнуло, засучило короткими ушами, принялось пританцовывать в предвкушении отдыха, свежей воды и прохлады каменных загонов.
— Ну-ну, полегче, девочка, — караванщик придержал свою любимицу, поглаживая по толстой шее.
Лимонный свет фонарей причудливо смешивался с лунной вуалью, погружая улицы города в дымку. Караванщик наслаждался, как стучат копыта гваров по каменной дороге, как гулким эхом отражаются всхрапы от глухих, лишенных окон, стен зданий Золотого тракта. То и дело по сторонам разверзнутыми пастями проплывали арки. Каждая из них вела к разгрузочной площадке, за каждой из которых были закреплены караванщики: порядок, гарантирующий, что после долгой дороги по барханам, ни животным, ни погонщикам не приодеться изнывать в очереди на разгрузку. Пеструха повернула. Караванщик улыбнулся и одобрительно погладил гвара. Сколько раз он совершал этот путь? Уже скоро сам станет гваром, которого ведёт сам песок.
Не успел замыкающий гвар въехать на разгрузочную площадку, как караван тут же окружили бойкие мальчишки. Они галдели как птенцы в гнезде в предвкушении раздела добычи.
— Ха, — ударил себя по бокам караванщик. — Разве детям не положено спать в своих кроватках?
— Спят только богатые и сытые, — рассмеялся худой и длинный как жердь парнишка.
— Твоя правда, Ворни. Давай ко мне, вяленные чавуки уже заждались, когда ты их от моих гваров избавишь. И прихвати себе в помощь еще парочку смельчаков.
— Благодарю, Вэл Карш, — радостно воскликнул парнишка и ткнув пальцем в двух других заспешил к гварам.
Карш спрыгнул с Пеструхи и потянулся до хруста в костях. Какое ж это приятное чувство вновь оказаться на «земле».
Караванщик окинул взглядом своих четвероногих помощников — восемь отличных гваров: три каменных, два пятнистых, один великан из чёрных и умница Пеструха, в которой крови намешано как в бисте.
— Всё не можешь насмотреться на своих животин?
Карш улыбнулся старому знакомому.
— Приветствую Мараг , а ты все так же присматриваешь за плитами?
— Без этих плит не было б караванов!
— Утверждение спорное, но выяснять, что было раньше тук или его яйцо мы не станем.
Карш открыл сумку и достал пачку бумаги:
— Принимай товар, Мараг, а за одно и моих девочек.
Пеструха ткнулась носом в шею Каршу.
Ворни уже вовсю суетился возле каравана. Гвары опустились на землю, и оббитые красным деревом ящики с легким стуком коснулись белых плит.
Карш приоткрыл ближайший. Морозное дыхание холодовика лизнуло пальцы. Караванщик залюбовался, как в свете фонарей заблестели синие бока азурских самоцветов — самых сладких плодов Мэй — чавуки.
Но вот уже кто-то окликнул его.
— И тебе не спится, Малыш Арф, — разворачиваясь, заулыбался Карш.
Перед ним стоял крошечный тхару — верхушки его рогов не доставали Каршу даже до поясного кошеля. Не знай сам, можно принять за несмышлёного карапуза, но род Арфа не первое поколение компенсировал малый рост большим трудолюбием и силой ума.
— Вэл Картарио спрашивал, есть ли обрезы из Варме, что он заказывал?
За спиной мальчишки стояла пара каменных бистов — эти и так славились своими размерами, а в комплекте с Арфом выглядели ожившими стражами Энхар.
— Смотрю ты готов унести обрезы вместе с моими животинами, — кивнул на наемников караванщик. — Варме нынче не поскупился — такому муслину сам убийца бронги позавидует.
Арф обнажил клыки в улыбке. Карш понятия не имел от какого первозверя вели свой род Арфы и самое главное где находили партнеров для его продолжения. Бист мерил песок от Аббарра до южного рубежа пятую кварту лет, но ни разу не встречал никого подобного. Но каждый раз делая круг и возвращаясь к дню Обновления в город, он с удивлением узнавал что в клане Арфов очередное пополнение.
Карш почесал подбородок. Однажды он узнаёт эту тайну...
Пока каменные забирали товар, караванщик принял оплату.
— Ах да, — Арф протянул Каршу свиток. — У пятого в клане сын сёстры обзавёлся близнецами и попросил кое что.
— Береги себя малыш Арф, — поднял руку в прощальном жесте бист и вернулся к каравану.
Семь гваров уже пили прохладную воду — нектар черного цветка по трубам поднимался из под земли. Из самой великой реки, что однажды была лазурным драконом, а теперь навеки уснул там где не жалит солнце.
