– Разумеется… – обронила Анна. – На допросе вы сообщили, что в момент убийства Паниной находились на дежурстве.
– Так и есть – с восьми вечера до восьми утра. В отделе пропусков подтвердили. В те времена на проходной работников отмечали.
– Я видела ответ на запрос следователя, но меня интересует другое.
– Что еще?
– Можете подробно описать то ваше дежурство?
– Поминутно? – Гуляев обескураженно хмыкнул. – Конечно, нет.
– Хотя бы в общих чертах.
Они шагали по скверу и оба смотрели себе под ноги. Анна – в ожидании ответа, Гуляев – обдумывая, что ей сказать.
– Ну, в общем, – начал он. – Пришел я на проходную, как обычно, без пятнадцати восемь. До насосной станции по территории завода идти и идти.
– Минуточку. Попутный вопрос: пришли или приехали?
– Ну да, конечно, приехал. У меня тогда «жигуленок» был третьей модели. Значит, оставил его на стоянке и двинул на проходную.
– Когда пришли в дежурку насосной станции, чем занимались?
– Зашел на пульт к Людмиле Савельевой, спросил у нее, все ли в порядке.
– Та-а-ак…
– Она напоила меня чаем, и я подался к себе. Пробыл в дежурке примерно до часа ночи. Потом прибежала Людмила.
– Что-нибудь случилось? – спросила Анна.
– Насос не сработал. Да там и делов-то было всего на полчаса. Все наладил и до утра проспал, хоть не положено. У нас в дежурке диванчик стоял удобный.
– Машину где припарковали?
– Между проходной и жилым домом, там еще кафешка открылась новая, «Сытый Гусь» называлась. Мы с Валей заходили туда. – Гуляев горько вздохнул: – Эх, Валя, Валя…
– Вы любили ее? – спросила Анна.
– Это к делу отношения не имеет.
– Ошибаетесь, – проронила она.
– Что еще вы там напридумывали? – насторожился Гуляев.
– Ничего нового. Все как было, так и осталось. Она-то вас не любила.
– С чего вы взяли? – вдруг озлобился он.
– Вы думаете, никто об этом не знал? Люди все видят.
– Уже наплели…
– Ну, хорошо. – Анна остановилась и развернулась к Гуляеву: – Про любовь мы с вами поговорили. Теперь поговорим о предательстве.
Он тоже остановился:
– Зачем?..
– Мне известно, что в ночь убийства Паниной вы отсутствовали на работе с десяти до половины первого.
– Брехня!
– В деле появился новый свидетель. – Говоря так, Анна рисковала нарваться на неприятность. – Он видел, как вы стояли возле своей машины и смотрели на окна Паниной.
– Какой еще человек? – насторожился Гуляев.
– Со временем все узнаете.
– Да там же темно было! Фонари тем вечером не горели!
– Откуда вы знаете? – спросила Анна и с профессиональным нажимом продолжила: – Признайтесь: в ту ночь вы приезжали к дому Паниной?
– Приезжал… – Гуляев сгорбился и, отвернув лицо, проронил: – Но Валю не убивал.
– Расскажите, как все было на самом деле.
– Еще днем я решил сбежать с работы, чтобы подловить ее на измене. – Гуляев стукнул кулаком себя по груди. – Чувствовал, у нее кто-то есть!
– Ревновали? – спросила Анна.
– Места не находил.
– Ну, предположим, застали вы ее с другим… И что бы сделали?
– Уж точно бы не убил. – Гуляев струхнул, решив, что в своей откровенности зашел слишком далеко.
– Тогда зачем заходили в дом? – спросила она в лоб, не дав ему времени придумать или соврать.
– Когда это? – ошеломленно спросил Гуляев.
– Тем же вечером, после того как смотрели на окна Паниной.
– Я не заходил! – Он выкрикнул эту фразу с таким отчаянием, что Анне вдруг захотелось ему поверить. – Как только увидел, что к ней пришел какой-то мужик, тут же уехал!
– Стоп! – Анна сделала знак рукой. – Повторите, что вы сказали?
– Какой-то мужик позвонил в дверь, и ему сразу открыли. Я тогда подумал: «Видать, очень ждали». Чуть не расплакался.
– Ну, предположим, все так и было. Надеюсь, вы его разглядели? Знаете, кто это был?
– Могу только догадываться, – нехотя проронил Гуляев. – Говорю же вам: темно было в тот вечер. Фонари на улице не горели.
Сунув руки в карманы, Анна задумчиво постояла, а потом медленно пошла по дорожке:
– Почему не рассказали об этом следователю?
Гуляев двинулся за ней:
– Ага… Нашли дурака! Если бы сказал, на меня бы всех дохлых собак повесили.
– Если бы вы признались в этом тогда, теперь оказались бы в лучшем положении. – Анна понизила голос: – Мне очень хочется вам поверить, но только давайте договоримся: из поселка никуда не уезжайте. И учтите: если Панину убили вы, то я это докажу.
Случается, что профессионал может утратить выдержку и проявить сочувствие. Нечто похожее случилось и с Анной. В глубине души ей хотелось, чтобы Гуляев по-прежнему забирал сына из школы и жил своей жизнью, чтобы он оказался невиновен. Но факты говорили о другом, и у нее не было оснований им не доверять.
К концу дня она вернулась в управление и, застав в кабинете Павла, пересказала ему разговор с Гуляевым.
– Вот гад! – воскликнул Платонов. – Говорил же вам, давайте поедем вместе. Я б его прессанул.
– Повремени прессовать, – улыбнулась Анна и снисходительно обронила: – Прессовщик… Как поработали в хранилище?
– Проверили девять стеллажей. Пока ничего не нашли. Кстати! К вам несколько раз заходил Бернарделли. Есть результаты экспертизы…
– По Макаровой? – оживилась Анна.
– Он хотел что-то уточнить и ждал именно вас.
– Звони ему! Скажи, что я здесь! Или нет, сама к нему побегу! – Она ринулась к двери и там столкнулась с криминалистом.
– Ну наконец-то! – воскликнул Бернарделли и протянул печатные листы. – Принес заключение экспертизы.
Анна выхватила их и впилась взглядом в текст. Спустя мгновение прочитала вслух:
– На одежде потерпевшей семенная жидкость не обнаружена… – Она подняла глаза: – Это катастрофа!
– Спермы нет, это правда, – подтвердил Бернарделли. – Скорее всего, половой акт был пре-рван, до семяизвержения дело не дошло. Да вы читайте, читайте дальше!
По его многообещающему тону Анна поняла, что в заключении есть что-то стоящее, и, поискав глазами, прочла:
– Кровь, обнаруженная на предметах одежды потерпевшей, принадлежит двум разным лицам. – Она радостно взглянула на Бернарделли: – Все-таки нашли!
