– Кто-то мог не заметить.
– А он заметил, – настойчиво повторил Рябцев.
– Что же вы не допросили его? – с упреком спросила Анна.
– Мы поговорили по телефону, но я не стал его приглашать для снятия показаний.
– Почему?!
– Повторяю: свидетель не внушал мне доверия. Место, на которое он указывал, находилось на правом берегу за мостом. В то время я был уверен, что Савельевы туда не доехали.
– Мне нужно его найти! – твердо сказала Стерхова.
– Думаю, что это невозможно, – ответил Рябцев, но вдруг спохватился: – Постойте! Кажется, я записывал его телефон!
– Помните спустя двадцать лет?
– Не мог не записать! Имею эту привычку.
– Где?
– На обороте какого-то документа.
Анна уточнила:
– Того, что подшит в дело?
– Скорее всего – да. Возможно, я ошибаюсь, но вам стоит проверить.
– Надеюсь, что мы еще встретимся. – Стерхова поднялась с дивана.
– Звоните. – Рябцев надел чепчик, сел на край смотровой ямы и опустил в нее ноги. – Ну а если я о чем-нибудь вспомню, сам позвоню.
Глава 6
В сентябре вода в Уруте холодная
– Это Анна? – Голос в трубке казался неуловимо знакомым, но еще не обрел своего имени.
Стерхова припомнила, кому в последнее время давала свой телефон. В голову пришло лишь одно имя:
– Ангелина?
– Узнали! – воскликнула та и без промедления спросила: – Какие планы на вечер?
– Только что подъехала к отделу, надо бы поработать.
– В субботу следует отдыхать.
– Не в командировке, – сказала Анна и отвлеклась на водителя такси: – Здесь остановите, пожалуйста.
– Давайте менять планы, – продолжила Ангелина, – приезжайте ко мне на дачу.
Стерхова взглянула на часы:
– Скоро стемнеет. Как-нибудь в другой раз.
– Служебная машина сейчас в Урутине. Соглашайтесь, удобный случай.
– Дача далеко?
– В двадцати километрах от города.
– И все-таки нет. У меня работа, – сказала Анна, однако Ангелина будто не слышала:
– Ждите там. Через несколько минут за вами приедут.
– Я повторяю… – Связь прервалась, и Стерхова замолчала. Будучи уверенной, что Ангелина бросила трубку, избегая возражений, она решила ей перезвонить, но вдруг передумала.
Доводы в пользу поездки сформировались внезапно: во-первых, дело шло к вечеру, во-вторых, для работы в выходные у нее оставалось воскресенье, в-третьих, она давно не была на природе.
К приезду служебной машины Анна уверовала в целесообразность поездки и была готова пуститься во все тяжкие.
Уже на въезде в дачный поселок Стерхова поняла, что в этом месте, на берегу Урута, обосновались местные богачи и государственные чиновники. Возбужденная поездкой и свежим весенним воздухом, она с любопытством разглядывала дома на центральной улице, которая началась двумя помпезными зданиями. По словам водителя Ангелины, одним из них владел бухгалтер домостроительной компании, другим – вдова хозяина колбасного комбината.
– А видите вон тот особняк? – Сергей указал на китайскую фанзу с элементами готической архитектуры. – Эту абракадабру выстроил наш губернатор.
– Впечатляет, – кивнула Анна.
Водитель заложил поворот и остановился у чугунных ворот, около которых уже стояла Ангелина. Рядом с ней прохаживался высокий, явно старше ее, мужчина в профессорских очках.
– Ну наконец-то! Приехала! – Ангелина распахнула объятия.
Анна позволила себя обнять, однако сама эмоций не выказала. Сдержанность в общении была ее правилом, которое не поддавалось пересмотру или ревизии. Совместное время, проведенное в поезде, было недолгим, и они оставались едва знакомыми.
– Спасибо, что пригласили. – Стерхова перевела глаза на мужчину: – А вы, наверное…
– Муж. Всего лишь муж сиятельной дамы. Савелий Павлович Горский. – Он подал руку, и когда Анна протянула свою, склонился, чтобы прикоснуться к ней губами.
Ангелина предупредила:
– Пожалуйста, не пугайтесь. Мой муж – из вымирающего вида русских интеллигентов.
– И это приятно, – улыбнулась Стерхова.
Ангелина подхватила ее под руку и подвела к воротам. Те медленно распахнулись, и они пошли по лужайке, прочерченной мраморным пунктиром для автомобильных колес.
– Хотите в дом или же сразу на веранду?
– На веранду, – сказала Анна и, оглядевшись, оценила совершенство усадьбы: – У вас красиво!
Веранда с раздвижной крышей и прозрачными стенами располагалась у задней стены дома. Там у горящего очага на диване сидел худощавый мужчина, второй, крупный здоровяк, стоял возле бара и занимался приготовлением коктейлей. Услышав голоса, оба обернулись.
– Знакомьтесь! – Ангелина указала на крупного человека в черной бейсболке: – Евгений Хаустов, мой сокурсник. Дружим со времен учебы в университете.
– И не только. – Он улыбнулся. – В детсаду сидели на соседних горшках.
– Он шутит, – заметила Ангелина.
– Меня зовут Анна, – представилась Стерхова и развернулась ко второму, худому, блеклому и высокому. – Очень приятно.
– Геннадий. – Он сделал шаг навстречу, и Ангелина прокомментировала:
– Геннадий Михайлович – наш сосед, забежал на огонек почаевничать.
– Присоединяйтесь. – Хаустов взял две бутылки и показал их Анне: – Виски с мартини?
Она сказала:
– Немного водки.
– Вот это я понимаю! Наш человек! – Евгений Хаустов налил в бокал водки и протянул его Анне: – За знакомство!
Все выпили, потом разобрали тарелки и расселись на диванах у очага.
– Давайте сюда, поближе. – Хозяйка дома поощрительно улыбнулась Анне. – А я тут про вас рассказывала.
– Что именно?
– Какая у вас интересная работа.
– Это преувеличение.
– Раскрытие архивных дел… – задумчиво проронил Горский. Теперь он держался намного проще, оставив чудаковатую манеру за воротами дома. – Неблагодарное дело!
Стерхова усмехнулась:
– Но кто-то должен делать эту работу.
– Нетрудно догадаться, что свидетели со временем умирают, улики теряются, и многое забывается. Готов поспорить, раскрываемость у вас невысокая.
– Можно сказать и так.
Савелий Павлович погрозил ей пальцем и шутливым тоном добавил:
