Кажена замахнулась хлыстом, на который успела сменить кинжал, но ударить не успела. Тени зашевелились, и на свет, мягко ступая по набросанным возле скамьи шкурам, вышла женщина.
– Спасибо за службу, Кажена. А сейчас мне нужно поговорить с Итридой наедине.
Глава 33. Волк и ворон
Голос незнакомки звучал мягко, но, услышав его, Кажена спала с лица. Итрида не сумела сдержать злую усмешку. Кожемяка не произнесла ни слова – лишь согнулась в поясном поклоне и отступила к стене, встав рядом с молчащим братом. По спине Итриды прокатился рой мурашек, когда ее взгляд нечаянно упал на Казимира – все такого же бледного и равнодушного, больше похожего на каменного истукана, чем на живого человека. Звук шагов отвлек Итриду, и она отвернулась от Казимира, но ощущать его тягостное присутствие не перестала.
Высокая, тонкая в кости женщина медленно шла навстречу Итриде, распахнув глаза так широко, что казалась удивленной. С каждым шагом вокруг нее взлетали в воздух полосы легкой черной ткани. Ее одежда не была похожа ни на один из известных Итриде нарядов, и понять, к какому народу относится черноволосая ведьма, было невозможно. Высокий стоячий воротник полностью закрывал горло. Рукава плотно обнимали руки и заканчивались только возле костяшек пальцев. Ряд серебристых пуговиц спускался по груди до живота, встречаясь на талии с широким серебряным поясом искусной ковки, в котором сплелись птичьи черепа и крылья, языки пламени и резные листья. От пояса юбка расходилась мягкими складками, скрывающими ноги незнакомки. За ее спиной ткань собиралась в такую же густую темноту, как у Опаленных, но Итрида явно видела: если у Опаленных то были мертвые крылья, то у ведьмы всего лишь одежда.
Каженова госпожа встала напротив Итриды, заслонив ее от друзей. Высокая – на полголовы выше огненосицы – и нечеловечески прекрасная. Огромные, вытянутые к вискам глаза, опушенные темными ресницами, тонкий нос, полные губы цвета спелой вишни… Только резкие скулы портили идеальность ее лица, да россыпь веснушек на белой коже. Ее волосы не были забраны ни в какую прическу и свободно струились по груди, сливаясь цветом с чернотой платья.
Женщина подняла руку и провела ею над головой Итриды, не касаясь обрезанных волос. Темные брови заломились двумя чернильными росчерками, как будто ей было жаль бродяжницу. Вишневые губы разомкнулись…
– Отпусти моих людей.
За спиной Итриды возмущенно вскрикнула Кажена. Ведьма улыбнулась и склонила голову к плечу. Руку она опустила, так и не коснувшись Огневицы. Блики от очага пробежали по белому лицу, отразившись в веснушках.
– Ты даже не дашь поприветствовать тебя как положено?
– Я тебе ни здравия, ни легких путей желать не стану, кем бы ты ни была, – Итрида смотрела прямо и глаз не прятала. – Ты обманом заманила меня сюда. Мои друзья сидят на полу, избитые и связанные. Мне все равно, что ты скажешь. Твои поступки куда красноречивей слов. Ты хотела меня – я перед тобой. Отпусти их, иначе…
– Иначе что? – ведьма повернулась к Итриде спиной и направилась к Бояне и Храбру. Бояна подобралась, настороженно следя за приближающейся к ней женщиной. Храбр застонал и поднял голову, но глаза его были мутны – оборотень не успел залечить свежие раны и явственно страдал от боли.
– Тебе что-то нужно от меня, – медленно проговорила Итрида, прозревая и кляня себя за слепоту. – Ты гнала меня через все Беловодье. Подсылала Опаленных, чтобы испытать мои силы. Не забрать жизнь, вовсе нет – сделать это было легче легкого, хоть в лесу, хоть в городе. Ты хочешь иного. Чего?
– Ты неглупа, – женщина улыбнулась, но улыбка не коснулась глаз. Черноволосая ведьма опустила взгляд на бродяжников, наклонилась и вцепилась тонкими бледными пальцами в подбородок Бояны, заставляя девушку смотреть на себя. – Я и правда вела тебя. И мы встретились бы гораздо быстрее, если б не этот бесполезный довесок.
Ведьма с силой оттолкнула Бояну, отчего связанная бродяжница невольно повалилась набок и заизвивалась, пытаясь снова подняться. Храбр наморщил лоб и быстро заморгал, пытаясь скинуть пелену с глаз. Ведьма, не обращая больше внимания на пленников, изящно приподняла юбку и поднялась по шкурам обратно к лавке. Села, аккуратно расправив легкую ткань, и чинно сложила руки на коленях. Темный взгляд прожигал Итриду насквозь, невзирая на расстояние между ними.
– Кажена должна была передать тебе связующие браслеты еще в Каменке. Но все испортила эта тварь, Мирослава Жизнелюба, явившись гостьей к старому приятелю Вышате Кожемяке. И Кажена не нашла ничего умнее, чем подкинуть браслеты своему любовнику.
Итрида не сдержалась от того, чтобы обернуться и посмотреть на притихшую Кажену. Дочь купца закусила губу и сгорбила плечи, но, увидев, что бродяжница на нее смотрит, мигом выпрямилась.
– Я сразу же отправила Казимира в погоню. И он без труда выследил их жалкую шайку.
– Вот только юный пан Кожемяка так стремился выполнить задание любимой сестрицы, что не погнушался попроситься в помощники к дейвасу, а тот его сжег, – госпожа безжалостно стегала Кажену словами, не повышая голоса, и горделивая дочка купца снова стала выглядеть побитой собакой. – Скажи спасибо, что мне удалось придержать твоего брата в Яви.
– Спасибо, моя госпожа, – прошептала Кажена. Ведьма снова посмотрела на Итриду.
– Прости мне мою грубость, Итрида. Я ведь так и не представилась. Мое имя Ренея, но иногда меня называют Врановой Госпожой. Справедливо – ведь именно воронов я выбрала своими верными слугами. Сначала тех, что носили вести по Беловодью. А потом и тех, кто мечтал о крыльях, но, увы, не родился с ними. И еще тех, кому крылья старательно подрезали, не давая взлететь. Таких, как моя дорогая Кажена. Красивых, умных, мечтающих повидать мир, но годных лишь на то, чтобы привязать их к дому… ложнице… постели.
Ренея подняла руку, и ее от локтя до кончиков пальцев охватило пламя – болезненное, рваное, гудящее словно рой диких пчел. Ведьма повела рукой, любуясь огнем, потом сжала пальцы в кулак, и пламя исчезло. По-птичьи резко она глянула на пораженную Итриду.
– Ты удивлена? Думала, ты одна во всем Беловодье – женщина, владеющая огненной ворожбой? Нет, моя дорогая. Нас двое. Это я подарила тебе твой дар. Сначала я вырвала его у Огнь-Камня, пожертвовав своей прежней жизнью, полетом и красотой. Потом я начала создавать своих слуг – вы зовете их Опаленными. А после… После я создала свой собственный народ. Пылающих,– голос Ренеи опустился до шепота, она снова встала с лавки, будто не в силах была усидеть на месте, и приблизилась к Итриде так быстро, словно преодолела всю комнату в один шаг. Огневица не вздрогнула и не отшатнулась, лишь подняла подбородок, глядя в лихорадочные черные глаза. Итрида по-прежнему молчала: Вранова Госпожа сама охотно рассказывала ей все. Огненная волчица рычала, подняв шерсть на загривке, но Итрида представила, как опускает руку ей на холку и придерживает.
Еще не время.
– Мой народ получился восхитительно сильным – и ужасающе слабым. Все те, чьи тела принимали огонь, не выдерживали дольше трех месяцев. Пламя Огнь-Камня выжигало их, не оставляя и горстки пепла. Они могут творить потрясающую ворожбу – но каждое заклинание питается живой плотью. Влад Ратоборец – помнишь его? – продержался дольше всех. Почти половину года. И я была очень расстроена, когда верные вороны донесли, что от Влада осталась лишь кучка пепла. Вот только птицы не сказали, что он успел передать дар, да и еще таким необычным способом…
