— Не выпьет. — Я раздраженно повернулась к нему и самым язвительным тоном спросила — Как тебя звать?
Его красные щеки засияли от восторга.
— Кайл.
— Слушай, Кайл, я сегодня очень добрая, поэтому прошу тебя: отвали по-хорошему. — Я подняла на него обезумевшие глаза. — Отвали от меня. Пожалуйста.
Кайл захохотал.
— Ладно, ладно. — Меня обдало перегаром.
Бармен поставил передо мной текилу, и мой собеседник бросил на стойку деньги.
— Забери, — недовольно замотала я головой. — Неужели не ясно, что ты мне не нужен?
Никогда не понимала мужчин, которые не признают слова «нет». Я открыла сумочку и заплатила.
— Сдачу оставьте себе. — Взяла стакан и повернулась к Кайлу спиной.
— Эй, не надо грубить… — схватил он меня за руку.
Я уже собиралась было познакомить его со своим локтем, но внезапно нарисовался Джош.
Он втиснулся между мной и Кайлом, оттесняя его от меня.
— Чувак, убери от нее свои поганые руки.
Внезапно тот отклонился, наткнувшись на меня и расплескав всю мою текилу по стойке.
Джош двигался так быстро, что Кайл никак не мог до него достать.
Джош был большим и сильным, но я никогда не думала, что он еще и такой прыткий.
Он извивался как ящер.
В одно мгновение прижал Кайла к бару и скрутил за спиной руки.
Из ниоткуда вынырнул охранник.
— Вы оба, вон отсюда, — показал он на Кайла и Джоша.
Джош отпустил своего пьяного соперника, а я тем временем схватила сумочку, соскочила со стула и попыталась улизнуть, пока никто не спохватился. Я пробиралась мимо пустующих высоких столиков в направлении женского туалета, но Джош умудрился перехватить меня и поймал за руку.
— Ты собираешься вот так просто взять и убежать? И даже поговорить не хочешь?
Я резко развернулась, вырвала руку.
— Не хочу. Нам не о чем говорить. Я свободна, между нами ничего нет. Ты знал это с самого начала.
Лицо его исказилось от боли.
Я никогда не видела его в таком состоянии. Никогда не видела, чтобы что-то его так напрягало. Он всегда был само спокойствие, и я не могла простить себе, что обидела такого хорошего человека. Меня мучила совесть. Глаза уставились в пол.
Я обогнула его и направилась в туалет, отчаянно пытаясь спрятаться от того, что натворила, но он преградил мне путь.
— Как ты можешь делать вид, Кристен, что сегодня ничего не было?
— Джош, у меня нет настроения спорить. Пусти, — оборвала я его.
Он отступил, и я ринулась мимо него. Внезапно он подхватил меня и закинул на плечо, как пожарный гидрант. Извивающийся и брызгающий на весь бар.
— Джош! Поставь меня!
Я тщетно пыталась вырваться. Он был тяжелее меня килограммов на тридцать — нечего было и рыпаться. Я оказалась в клетке.
— Ты никуда от меня не убежишь, — возразил он. — Ты поговоришь со мной.
Через двойные двери мы вышли на парковку, и он отпустил меня только тогда, когда дошел до газона.
Как только ноги коснулись земли, во мне вскипело негодование.
— Не смей больше так делать. Я не твоя собственность, — прошипела я.
Его глаза сверкнули.
— Конечно, не моя. Ты мне никто, разве нет? И прикасаться я к тебе могу только по делу, да?
От его вида внутри у меня все перевернулось. В его глазах читались боль и отчаяние.
Я отвернулась к бару, чтобы не видеть его, но он в ту же секунду обнял меня и крепко прижал спиной к своей груди.
— Я вижу, как ты смотришь на меня, — заговорил прямо в ухо, — когда никто не видит. Я вижу это, черт бы тебя побрал, Кристен. — Голос его сорвался. — Я помню, что ты сказала мне тогда в Вегасе. Я помню.
В тот же миг силы меня покинули, и я уже не могла сопротивляться.
Он зашептал:
— Почему ты не позволяешь просто любить тебя?
Я всхлипнула и обмякла в его руках. Он приподнял меня, прижал к себе, признавая мою капитуляцию.
Я развернулась в его объятиях и, разревевшись, зарылась в футболку. Он уткнулся мне в шею и так крепко обнял, что у меня перехватило дыхание. Но я и не хотела дышать. Я хотела быть его пленницей. Никогда от него не убегать.
Слезы лились рекой.
— Джош, я не могу, — всхлипывала я. — Ты многого не знаешь.
— Так расскажи мне. — Он взял меня за подбородок и заглянул мне в глаза. — В чем дело? Потому что я знаю, что небезразличен тебе. Знаю, что ты притворяешься. Расскажи почему.
Как можно такое рассказать? Как я скажу ему, что мое тело не способно дать то, ради чего он со мной? Я не могу. Не могу подобрать слова. Я не переживу, если упаду в его глазах, если он поймет, что я не то, что ему нужно.
Что я неполноценная женщина.
Испорченный товар.
Пустышка.
Бесплодная.
Я покачала головой, кусая от безысходности губы.
— Джош, просто забудь меня. Строй отношения с одной из тех женщин, с которыми встречаешься. Трахайся с ними. Иди вперед.
— С какой женщиной? — раздраженно фыркнул он в ответ. — Нет никакой женщины. И никогда не было. Знаешь, чем я занимаюсь, когда говорю, что пошел на свидание? Сижу дома, один, мечтаю о тебе. Вот во что ты превратила мою жизнь. Мне приходится делать вид, что я встречаюсь с другими, чтобы не потерять тебя. Почему?
— Ты… ни с кем не встречаешься? — заморгала я.
— Конечно, нет. Я тебя люблю, черт возьми.
И, будто не в состоянии больше терпеть, он схватил меня и поцеловал, неистово и страстно, и я обреченно поддалась. Забралась на него, запустила в волосы руку. Я мечтала утонуть в нем. Погасить в душе досаду, хотя бы на несколько секунд.
А потом оттолкнула от себя.
Он отпустил, я отшатнулась в траву. Джош стоял и тяжело дышал.
— Джош, мы не можем больше встречаться, ясно? Все кончено. — Я начала заикаться.
Мои слова, словно пощечина, ударили его по лицу.
— Почему?
Я вытерла лицо тыльной стороной ладони и пробубнила сквозь слезы:
— Потому что ты воспринимаешь все серьезнее, чем надо. Я же говорила тебе. С самого первого дня предупреждала, что ничего, кроме секса, не будет. Я никогда тебя не обманывала.
Он стиснул зубы.
— Ты сейчас меня обманываешь. Я знаю, что ты хочешь совсем другого. Кристен, мать твою, ты же любишь меня. Просто перестань… — Он потянулся ко мне, но я грубо оттолкнула его от себя.
