Быстро жму на экран и сразу же слышу голос мамы.
— София! Ты в опасности! Карим… он…
— Мама? — издаю лукавый смешок. — Надо же! Ты наконец вспомнила, что у тебя есть дочь?
Не слышит меня.
Какой-то бред немыслимый несёт в трубку.
— Он наш враг! Возможно. Мы кое-что узнали. Он встречался с одним мужчиной, который всегда желал зла нашей семье. Асадов сын нашего злейшего врага! Ты должна сделать кое-что. Одной таблетки яда в утренний кофе будет достаточно…
— Что? Что ты такое говоришь? — начинаю задыхаться. — Я ничего не понимаю!
У мамы белая горячка, это уже не шутки.
Нужно срочно вызвать ей врача и настоять на лечении.
Меня берёт злость.
— Да что за бред ты говоришь?
— Я ещё раз повторяю! Я нахожусь в здравом уме, а тебе угрожает опасность! Ты должна его убить…
Хватит. Достаточно!
То выйди замуж за монстра, то теперь его убей!
— Я не хочу с тобой разговаривать. Ты мне не мать.
Бросаю трубку.
Надоело!
Она никогда меня не поддерживала, не слушала, ругала. А теперь после того, как мы начали ладить с Каримом, она вдруг кричит, что нам надо расстаться.
Более того, приказывает мне… бросить яд в кофе.
Немыслимо. За кого она меня принимает?
Я не игрушка! Я живой человек. Не позволю, чтобы мною вертели и манипулировали как вздумается.
Настроение испорчено. Малыш начал сильно пинаться. Мне пришлось немного походить по саду, чтобы успокоиться. Я отвлекалась как могла. Рассматривала только что распустившиеся розы на клумбах, прислушивалась к пению птиц. Старалась абстрагироваться от любых проблем. Забыть разговор матери и то, как зло она шипела мне в трубку. Но её злобный голос не хотел покидать мою голову.
Вечером я узнала, что Карим скоро вернется домой с похорон. Я должна с ним поговорить и всё рассказать про маму. Может он сможет помочь? Может поможет отвезти маму в клинику? И вообще надо бы к ним съездить, посмотреть, как живут. Хоть я поклялась навсегда вычеркнуть родителей из жизни, но… сердце не на месте.
Не могу так!
Все-таки я должна приехать, чтобы посмотреть в какой обстановке они проживают в данный момент.
Я набираю номер Кристины.
Давно мы не общались.
— Да, — всхлипывая, отвечает она.
— Кристиночка, привет, как ты?
— Плохо, Софа. Очень плохо.
— Что случилось? — мне не нравится тон её голоса и всхлипы.
— Роберто подал на развод. Мы развелись.
— Как это? Серьёзно?
Кошмар!
Что же творится…
— Это из-за того, что я Королёва. Роберто назвал родителей лжецами и неудачниками. Выставил посмешищем перед всем высшим общество. От них отвернулись все! Друзья, коллеги, знакомые. Поэтому Роберто решил развестись, разорвав все отношения. Сказал, что для него низко… жить бок о бок с дочкой неудачников.
— Вот ведь урод! Да что же происходит?
— Не знаю. Они пьют. Дико напиваются, пропивая абсолютно всё. Никого не слушают. Компания рушится прямо на глазах. Всё. Это конец! Они словно ступили на чёрную полосу.
Больно такое слышать.
И не верится.
Что страшная беда настигла род Королёвых.
— И где ты будешь жить?
— Пока в Италии. Роберто оставил мне здесь квартиру.
— С ума сойти!
Кристина ревёт в трубку.
— Ну-ну, не плачь. Мы что-нибудь придумаем! Приезжай ко мне, будешь жить с нами.
— Когда ты рожаешь?
— Через пару недель ориентировочно ПДР.
Как же мне хочется ей сказать:
«Приезжай, поможешь мне нянчиться с малышом!»
Но…
Меня ведь ждёт горькая участь.
И тут я вспоминаю разговор Карима с покупателями нашего сына.
— В общем ладно, когда родишь — звони. Я порешаю здесь кое-какие дела и вернусь в Россию.
— Договорились.
— Я была недавно у родителей дома. Сонь, там все слишком печально. Если поедешь — не узнаешь дом. Они почти всё распродали. Редкие картины, раритетные вазы, ковры. Лошадей! Даже наши платья.
— Боже, какой кошмар!
— Лучше не едь. Не надо в твоём положении видеть тот хаос, что творится там.
На этой ноте мы прощаемся с Кристиной. Положив трубку, я слышу шум подъезжающей машины. Ускорив шаг, иду встречать супруга.
* * *
Я должна с ним поговорить, должна рассказать про разговор с мамой. Здесь что-то не так. Я нахожу Карима в своём кабинете. Он так сильно расстроен, что до сих пор не может отойти от похорон.
Осторожно постучав в дверь, вхожу.
Я за него переживаю. Правда. Понимаю, что он наверно заслужил вот так вот пострадать, хотя бы немного, но внутри я чувствую, что мне не хочется видеть его таким убитым. Жалость берет свое. Вот такой я ранимый и мягкий человек.
Карим никогда не поднимал на меня руку. Да грубил, да пугал. Но не бил. Я вижу, что он может быть другим. Поэтому я хочу ему помочь, хочу докопаться до истины.
— Можно мне войти? — осторожно спрашиваю.
Молча кивает.
На нем надет костюм черного цвета и черная рубашка.
Я вхожу. В его кабинете прохладно, царит полумрак.
— Как всё прошло? Мне очень жаль… Соболезную, — искренне шепчу, сжимая пальцами край платья.
— Нормально, — поникшим голосом молвит он.
Карим сидит на диване, склонив голову над фотографией пожилого мужчины и молодой девушки, той самой Александры, которая должна была стать его женой…
Но теперь их нет в живых. Они погибли.
Случайная ли это трагедия или их все же убили?
Вспоминая странный приступ мамы по телефону, я начинаю уже всерьёз задумываться, что здесь что-то не так.
Мир серьёзного бизнеса и больших денег очень жесток.
И это ещё одна причина из-за которой я не хочу жить в том обществе, в котором живу.
Я устала от денег и роскоши. Ведь знаю, каким трудом, с какой опасностью она даётся нашим мужчинам — главе семьи.
А мне этого уже ничего не надо. Я хочу тепла, любви. Уютного гнёздышка вдали от суеты. Быть мамой. Нянчить и воспитывать наших детей.
Это моё самое заветное желание…
— Мне очень жаль твоего дядю и Александру, — руку ему на плечо кладу. — Ты держись.
