И быстро отступил.
Под глазами Аманды была размазана тушь. Блузка порвалась на плече и выпросталась из-под пояса широких брюк. Аманда переводила взгляд с Роуи на Кэтрин.
— Вы заслуживаете друг друга, — сказала она и стянула с пальца кольцо. Потом бросила его на пол, и это был самый громкий звук в комнате.
— Я уничтожу тебя, Роуи Чалмерс, запомни это!
— Боже, я уже слышал подобное и раньше, — сказал он. — Слушай, Аманда, мне жаль, но…
— Но что?
— Ты права. Ты не заслуживаешь того, чтобы тебе на шею сел такой подонок, как я. Удачи тебе, Аманда.
Она вышла и хлопнула дверью.
Роуи и Кэтрин смотрели друг на друга. Наконец Кэтрин сказала:
— Она думала, что я миссис Грейди.
— Черт возьми, — сказал Роуи, проводя пальцами по мокрым волосам и стараясь их пригладить.
— Твое полотенце соскользнуло.
— Кэтрин, тебя следует выпороть почем зря. Зачем ты открыла дверь?
— По крайней мере теперь тебе не придется провести всю жизнь с этой ужасной женщиной. Она ведь не слишком приятная особа, Роуи.
— А как насчет тебя? Или меня?
— Да, мы с тобой пара везунчиков, ты прав.
— И что теперь, Кэтрин?
— Пойдем наверх и все обсудим.
— Черт возьми, ты просто невозможна!
— Твое полотенце соскользнуло.
Роуи рассмеялся. И понял, что давно так не смеялся. Он чувствовал себя прекрасно. Он чувствовал себя свободным.
Элизабет ощущала теплоту сандвича с пастрами
[28]
сквозь бумажный пакет. Сегодня у Коги выходной, и она очень проголодалась. У нее прямо рот наполнился слюной при виде прекрасного ржаного хлеба, намазанного горчицей. Не острой французской, а хорошей американской, приготовленной по старинному рецепту.
Она зашла в магазинчик деликатесов на Мэдисон поблизости от Восемьдесят четвертой улицы, и теперь изумительный аромат сандвича дразнил ее обоняние. Мягкий вечерний воздух ласкал и шевелил волосы, и она начала снова чувствовать себя человеком. Темнело, и Элизабет бессознательно ускорила шаг.
Все могло быть гораздо хуже. На завтра у нее назначена встреча с Лореттой Карлтон. Она попытается убедить старую женщину. По крайней мере она не сидит сложа руки, а пытается сделать что-то хорошее. Она действует.
Мурлыча себе под нос мелодию из “Моей прекрасной леди”, Элизабет оглядела улицу и двинулась через дорогу.
Свист стремительно приближающейся машины не привлекал ее внимания до тех пор, пока она не услышала крик. Элизабет резко обернулась и увидела большую темно-синюю машину седан, летящую прямо на нее.
На мгновение Элизабет замерла на месте, но мощный выброс адреналина в кровь заставил ее действовать. И она сделала такой прыжок, какой был бы ей не по силам, будь она в нормальном состоянии. Уже падая на асфальт, Элизабет почувствовала жаркое дыхание седана, с ревом промчавшегося мимо.
— Леди, с вами все в порядке?
Она подняла глаза и увидела лысого пожилого человека, уставившегося на нее. У него было пивное брюшко, и на рубашке отсутствовала пуговица где-то на уровне живота.
— Мой сандвич с пастрами раздавлен, — сказала Элизабет.
Он помог ей подняться на ноги.
— С вами все в порядке?
— Да, — ответила она.
— Маньяк! Он ведь мог вас убить!
— Мой сандвич, — повторила она, глядя на расплющенный пакет.
Мужчина покачал головой. Похоже, у дамы шок.
— Разрешите мне вызвать машину “скорой помощи”, ладно?
— Нет… О нет. Я в порядке. Я живу в соседнем квартале.
— Я вас провожу.
Он старался идти рядом на случай, если вдруг она упадет.
— Вы потеряли пуговицу, — сказала Элизабет Он заморгал.
— Да это моя жена все пытается таким образом заставить меня похудеть. Она не станет ее пришивать, пока я не похудею на десять фунтов. Таковы ее условия.
— Мне жаль.
Гэлэхер вскочил с места и выбежал ей навстречу.
— Что за черт?..
— Какой-то малый чуть не наехал на нее. Мое имя Фоггерти. Присмотрите-ка за леди.
Фоггерти оставил ее на попечение недоумевающего Гэлэхера, у которого тряслись руки. Но ведь он жил в Нью-Йорке, городе, полном психов.
— Со мной все в порядке, Лайэм, — сказала Элизабет. — Правда.
Он продолжал крепко держать ее.
— Скажите мне, что случилось, миссис Карл-тон.
— Какой-то человек в большой машине.., пытался меня переехать, точно, и мистер Фоггерти может подтвердить.
— Я отведу вас наверх, а потом вызову копов.
Она покачала головой, но Гэлэхер не обратил на это внимания.
Он поднял ее вверх на лифте, усадил, а сам направился к телефону. По привычке он попросил лейтенанта Дрейпера.
Тридцатью минутами позже Гэлэхер впустил лейтенанта. Он не видел его с того времени.., с того ужасного момента, как убили мистера Карлтона и лейтенант все задавал и задавал вопросы миссис Карлтон. Внезапно Гэлэхер осознал, что, пожалуй, лучше было бы вызвать кого-нибудь другого. Но уже поздно.
— Что происходит, Гэлэхер? Вы ведь Гэлэхер, верно?
Лайэм кивнул.
Ленни Дрейпер вошел в роскошную гостиную. “Давно, давно ее отпустили, — думал он, — и она живет себе не тужит и взяла бразды правления в свои руки”. Он сделал знак патрульному оставаться у двери.
— Какой-то человек пытался наехать на миссис Карлтон.
— Не праведные делишки дают о себе знать, да?
Возмездие? — сказал Дрейпер.
— Послушайте, — начал было Гэлэхер, багровея.
— Не наживите язву, Гэлэхер. Я поговорю с ней, ладно?
Элизабет в оцепенении сидела на диване, неподвижно, как камень. Диван этот стоил больше, чем лейтенант получал жалованья за весь год. Лицо совершенно без кровинки.
— Миссис Карлтон, — обратился к ней полицейский, усаживаясь напротив. Он вытащил блокнот из кармана пиджака. — Так что же случилось?
Элизабет узнала его и содрогнулась, вспомнив бесконечные вопросы, которые он задавал ей, его презрение, высокомерие и недоверие. И наконец тот день, когда он зачитал ей ее права. Почему Лайэм вызвал именно его?
— Что случилось? — повторил Дрейпер. Элизабет облизала губы.
— Хотите кофе, лейтенант?
— Нет, вызвать вам доктора?
