Элизабет сказала очень мягко:
— Кой, Мелисса Грейвз так талантлива, что оторопь берет. Ее затирали, потому что круговая порука “старых добрых друзей мужчин” все еще действует, особенно на юге.
— Вы не можете этого сделать!
Элизабет только улыбнулась ему, потом сказала самым милым тоном:
— Прошу прощения, Кой, но я могу поступать, как мне нравится. Вы еще не поняли?
По-видимому, нет, потому что он метнул отчаянный взгляд в сторону Адриана, ища у него поддержки.
Адриан, умудренный опытом, только пожал плечами.
— Почему бы вам не изучить ее личное дело, Кой? Думаю, вы очень удивитесь, когда ознакомитесь с ним, если у вас есть желание рассмотреть его объективно. А также стоит посмотреть, каковы результаты работы Пирсона за прошлый год. Если не ошибаюсь, именно вам принадлежат слова, что этот человек столь же способен к нововведениям, как кочан капусты. Вы сказали это Адриану, но я подслушала. Потом возвращайтесь и изложите мне ваше мнение.
Кой нерешительно поднялся на ноги. Он старался не встретиться с ней взглядом — был слишком потрясен, а возможно, и слишком сердит.
— Я прочту их личные дела, — сказал он, повернулся на каблуках и проследовал к дверям офиса.
— Просмотрите также показатели их эффективности, Кой.
Адриан только присвистнул и молчаливо остался ждать, когда Кой покинет офис.
— Кой старше, Элизабет. Видите ли, если можно так выразиться, он был изолирован от повседневной работы и ее результатов. Он не привык иметь дело с женщинами в бизнесе.
— Если не считать секретарш, приносящих ему кофе?
— Не наседайте на него так. Вы привели его в паническое состояние.
— Мне ненавистна мысль о том, что я могу его потерять, Адриан.
— Ну, не думаю, что дело дойдет до этого. А теперь, Элизабет, не угодно ли вам просмотреть личные карты состава трех компаний, которые мы навестили? Посмотрим, какое положение занимают там женщины и каковы их успехи.
Джонатан Харли уставился на своего адвоката и давнего друга Джоша Симпсона.
— Они настаивают на встрече, — сказал Харли.
— Ну, если мы послушаем, что они скажут, это нам не повредит, — отозвался Джош.
— Речь идет не о “них”, — с горечью сказал Джонатан. — Речь об этом чертовой бабе! Элизабет Карлтон. Той, что убила мужа!
— Если я правильно помню, она была оправдана примерно год назад. Джонатан фыркнул.
— Это означает, что она невиновна. Так решили двенадцать мужчин и женщин. Суд присяжных.
— Мне плевать, если бы она убила даже десятерых мужчин. Я просто не хочу, чтобы зарубили дело моей жизни.
— Но ты можешь потерять все, — сказал Джош мягко. — Ты хоть имеешь представление о богатстве и могуществе АКИ?
— Да, эта женщина, эта Карлтон, эта шлюха — какова, собственно, ее роль в концерне? Я слышал разговоры о том, что она все решает сама.
— Ты читал статью о женщине, работавшей в одной из их компаний в Атланте, которую она сделала президентом компании? Кажется, Элизабет Карлтон выкинула пинком под зад мужчину, который занимал этот пост, и посадила женщину на его место. У нее есть планы относительно женщин, которых она намерена продвинуть и в других компаниях АКИ, насколько можно судить по слухам.
— Через полгода гигант рухнет, — сказал Джонатан.
— Джонатан, тебе ведь только тридцать пять.
Ради Бога, мой мальчик, ты ведь вырос, когда женское движение развернулось вовсю. Ты учился в Йеле, где полно женщин! Ты ведь был еще на первом курсе, когда женщины впервые получили свои степени, верно? И не надо брызгать слюной, изрыгая свои неолитические воззрения. Ради Бога!
Джонатан поставил кофейную чашку. Он был так разгневан, что у него возникло желание швырнуть эту чашку и разбить ее о стену.
— Знаю, — ответил он наконец. — Я, собственно, и не придерживаюсь антифеминистских взглядов. Но чего я не могу понять — почему она прицепилась ко мне.
— Ну, тут ответ простой. Ты добился успеха. Они хотят выкупить твою компанию, но президентом оставят тебя. Если пожелаешь. В результате этой сделки ты получишь уйму денег, если, конечно, пойдешь на то, чтобы продать компанию, а в крайнем случае ты мог бы уехать в Калифорнию и основать там другую компанию, занимающуюся электроникой.
— Нет.
Джош постукивал своим карандашом по письменному столу.
— Ладно. Я бы все-таки посоветовал тебе хотя бы во время первой встречи сдерживать свои чувства. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что непроницаемое лицо и блеф в этом случае, как и в покере, важнее, чем если бы у тебя были хорошие карты. Куш слишком значителен.
— Ты думаешь, эта женщина приедет?
— Может приехать. И лучше, Джонатан, тебе сохранять хладнокровие. Джонатан чертыхнулся.
— Пожалуйста, старина, следи за своим языком.
Глава 13
Кэтрин Карлтон нажала на кнопку звонка. Руки у нее повлажнели.
После второго звонка дверь отворилась. Ей открыла женщина много старше ее, одетая в строгое черное платье, и вопросительно посмотрела.
— Слушаю, мисс.
— Мне хотелось бы повидать мистера Чалмерса.
— Он в гимнастическом зале. — ответила миссис О'Брайен. — Когда он там занимается, то никого не принимает.
— Это очень важно, — сказала Кэтрин, вздернув подбородок. Тон у нее был самый патрицианский. — Я не хочу ждать.
И это подействовало. Миссис О'Брайен отступила.
— Вы только скажите мне, где он, и я сама доложу о себе.
Миссис О'Брайен указала направление, куда Кэтрин должна была пройти по длинному коридору в сторону от гостиной.
Кэтрин услышала, как он считает вслух, покряхтывая от напряжения. Она заглянула в небольшой гимнастический зал, столь же хорошо оборудованный, как и у ее дяди Майкла. Роуи Чалмерс лежал плашмя на спине на скамейке и поднимал тяжести. На нем не было ничего, кроме синих спортивных шорт, и Кэтрин обратила внимание на то, как хорошо он сложен.
— Мистер Чалмерс, — сказала она ясным голосом, когда он досчитал до пятидесяти.
Роуи медленно сел, пристально глядя на Кэтрин. Он потянулся за полотенцем и вытер пот с лица. Продолжая смотреть на нее, отер полотенцем грудь. Что ей понадобилось? Он получил от Карл-тонов все, что хотел.
— Ну? — сказал он холодно.
Но Кэтрин не собиралась отступать.
— Я хотела поговорить с вами, мистер Роуи Чалмерс.
— Ах, теперь я мистер Роуи Чалмерс? Как вы вежливы! Больше вы не называете меня “жеребцом” или каким-нибудь другим лестным именем из вашего отменного лексикона?
