Позже, когда в постели он держал ее в своих объятиях, одетую в длинную фланелевую ночную рубашку, она рассказала ему об отлично оснащенной современной техникой фирме по электронике, которую они собирались перекупить.
— Я не могу этого сделать.
— Что вы сказали, Элизабет?
Элизабет вздрогнула.
— О, ничего, Адриан. Я просто подумала вслух.
Расскажите мне об акциях Корди.
— Полный мрак, — сказал он задумчиво, откинувшись на спинку стула. — Эти акции испарились, как дым, и прошел слух, что кто-то их перекупил.
— Есть какие соображения, кто это сделал?
— Конечно. Группа Лофферсона. Она спросила очень тихо:
— А какова связь между тем, кто управляет у Лофферсона, и Майклом Карлтоном?
Он подвинул свой стул вперед с глухим стуком.
— А в чем дело, Элизабет? Вы что-то недоговариваете? Как вы об этом узнали?
— Сначала ответьте на мой вопрос, Адриан.
— Я ничего не знаю, — сказал он. — Так в чем дело? Что за секреты?..
Элизабет подняла руку. Голос ее был холоден:
— Нет, Адриан, никаких секретов. Но связь есть, я это чувствую. Пожалуйста, бросьте кого-нибудь из наших людей на этот фронт и получите для меня сведения сегодня же днем.
Он кивнул. Что-то в ней изменилось. Но что? Замкнутой и отчужденной она была всегда, но было в ее поведении и что-то новое. Ага, появилась решительность, и еще — она что-то скрывала от него. Но что, черт возьми, Элизабет могла знать о Корди? Пока она кинула только достаточно ясный намек. После короткой паузы он произнес:
— Я сообщу вам, как только что-нибудь узнаю.
— Сегодня же днем, Адман, хорошо? — ответила Элизабет, одарив его подобием улыбки, и направилась к двери офиса. Потом обернулась:
— Вы случайно не знаете о человеке, который ушел из “Браммерсон ойл”? Мистере Хьюстоне?
— Конечно, а что вас интересует?
— Выясните, кто его нанял.
Он уставился ей в спину. Сегодня Элизабет уже второй раз удивляла его. Адриан собрал на него досье. Этот человек — пустой номер. Убогое воображение — он только и может, что продавать нефть баррелями. И еще этот тип безжалостно эксплуатировал своих людей, крал их идеи и не доверял им.
В три часа Адриан и Род Сэмюэлс были впущены Лайэмом Гэлэхером в дом Карлтонов.
Элизабет, одетая в спортивное трико, делала упражнения под музыку на кассете Джейн Фонды. Когда они вошли, Элизабет улыбнулась и отерла пот со лба.
— Вижу, вы в полном составе, — сказала она, выключила магнитофон и поздоровалась с ними за руку. — Привет, Род. Я думаю, вы раздобыли информацию, которую я просила у Адриана. И этим объясняется ваш внезапный приход, но вообще-то вы могли бы позвонить.
— Нет, не мог, — медленно ответил Адриан.
— Элизабет, что, черт возьми, происходит?
— Да садитесь же. Род, Адриан. Сама она села на пол в позе лотоса.
— Пожалуйста, рассказывайте.
Адриан метнул взгляд в сторону Рода, глубоко вздохнул и сказал:
— Вы хотели знать, есть ли какая-нибудь связь между группой Лофферсона и Майклом Карлтоном. Есть. Президент совета директоров Лофферсона — личный друг Майкла. Дело в том, что Майкл помог ему выпутаться из сложной финансовой ситуации около пяти лет тому назад. Он очень многим обязан Майклу, очень многим.
— И Лофферсон собирается купить Корди, — сделала заключение Элизабет. — Пожалуйста, перейдем к другому вопросу, Адриан, — потребовала она.
Род нахмурился. Сидя на полу в розовом трико, со своими светлыми волосами, собранными сзади в конский хвост, она выглядела, как девочка-подросток, но голос ее был резким, жестким, повелительным, как и взгляд.
— Очень хорошо. Джеймса Хьюстона вчера наняла текстильная компания в Атланте. Они посулили ему все на свете — небо и землю.
— И эта текстильная компания — одна из тех, что входят в МАИ?
— Да, именно так.
Элизабет улыбнулась. Улыбка ее была не слишком любезной и приветливой.
Род, сидя на диване, подался вперед:
— Пожалуйста, Элизабет, вам что-то известно. Элизабет изменила позу и встала, охватив шею полотенцем, как петлей.
— Итак, все сходится. А теперь, джентльмены, мне хотелось бы услышать от вас совет. У нас всевозможные проблемы с отгрузкой на “Миллсон стал”. Менеджер рвет на себе волосы, а мы теряем деньги и доверие клиентов. Наймите частных детективов, Адриан. Я думаю, они живо выяснят, что наши проблемы никак не связаны ни с законом Мэрфи, ни с проделками злых духов. Карлтоны подкупают людей и вызывают хаос на наших предприятиях. Выясните, кто это делает конкретно, Адриан, и займитесь ими.
— Мне кажется, вы поставили “жучок” на телефоне Майкла Карлтона. — Адриан хотел, чтобы это прозвучало как шутка, хотя и не очень смешная, но, судя по всему, Элизабет отнеслась к его словам серьезно.
— Да, у вас все основания так считать. А пожалуй, есть смысл поставить жучок и на телефоне Брэда в его кабинете.., о, еще кое-что, Адриан, каждую неделю проверяйте — не прослушиваются ли наши телефоны.
На этот раз ее улыбка была похожа на настоящую. Она добавила:
— Я получаю дикое удовольствие, когда смотрю по телевизору программу Мак Гайвера. В этом шоу обыгрывается все, что имеет отношение к подслушивающим устройствам. Ну, так как — заметано?
— Мы ежемесячно производим проверку, Элизабет, — ответил угрюмо Адриан.
— А теперь каждую неделю, хорошо? И надеюсь, ребятам, которые производят проверку, можно доверять?
— Я.., я думаю, можно.
— Пожалуйста, проследите сами, Адриан. Она улыбнулась им обоим ослепительной улыбкой.
— Ну, теперь, кажется, все. Завтра рано утром я буду в офисе бодрая, как малиновка.
— А что происходит, Элизабет? — спросил Род, вставая.
— Пора мне отнестись к своим обязанностям всерьез. А вы так не думаете?
Больше никаких слухов. Ни одного. Джонатан Харли улыбался, когда бежал трусцой мимо дома Бетси Росс. Он был в безопасности. И его компания “Харли электронике”.
Скоро закончится бракоразводный процесс, и в том-то и состояла загвоздка. Ему нужно достаточно денег, чтобы выкупить долю акций Роз. Он ускорил свой бег. Откуда взять деньги?
Продаст ли Роз свои акции или будет держаться за них мертвой хваткой и чинить ему препятствия без конца? Она уже встречалась с другим мужчиной, богатым врачом, годившимся ей в отцы. В этом сказались ее комплексы папиной дочки. Эндрю Пилсон играл очень важную роль в ее жизни. Продолжая бежать, Джонатан пожал плечами. Теперь это его не касается. На следующей неделе он будет свободен. Наконец-то.
