Хочу быть тобою растерзанной
Хочу, как тогда, допьяна.
Не знала, что можно быть стервою, —
Сегодня я стерва до дна.
Уже от тебя не прячу
Голодное тело своё.
Ты любишь меня, Кукарачо,
Волшебное счастье моё.
Давно уж не слушаю толки —
Люблю и постыдно грешу…
Сегодня туда, в задворки,
Стремлюсь на свиданье – спешу.
Встречает меня нетерпенье
И похоть от Бога в глазах.
Я радуюсь воскресенью —
Витаем не в облаках.
март 2010
Умолк Орфея чести голос,
Стал пленником земли сырой,
Упал немой, как хлебный колос,
В нечестной, с пулями, борьбой.
Звучал тот трубный голос веско,
Без пафоса фальшивых нот,
Но Зависть, Ненависть и Некто
Раскрыли свой смердящий рот,
И кресло занял гнусный Янус,
Родня министра, совесть – ржа,
Теперь глядят они, как Страус…
Плевать на толки:
власть – Госпожа!
апрель 2010
Талант – печать небесная от Бога.
Успех обязан связям, деньгам, толкачу,
и потому обычный макинтош в дороге
нежданно зачастую сходит за парчу.
Талант от времени, как и стекло, мутнеет
в угоду воронью с душой крыла чернее.
Огрех чужой оно раскаркает удачно
в расчёте на себя – и, поверьте, смачно.
Так вороньё коварством пауком Фалангой
присвоило алмазы – было, как в аду.
Летало и кричало матом над ярангой,
что даже чукча понял: где ворон – жди беду.
декабрь 2011
Я не помню лицо – помню сердце твоё.
Грусть-тоска на душе и мурашки…
Я не помню лицо, но всегда жил во мне
запах папы и запах рубашки.
Помню мягкие руки твои и тепло,
Помню, в вальсе с нами кружился.
Я забыла лицо – столько лет пролегло…
Ты на корточки вдруг опустился,
Прошептал: „Ангелочки, – к себе нас прижал, —
я вернусь… Остаётесь вы с мамой».
И накрыло нас вскоре, как девятый вал,
безутешной бедой – панорамной.
Ты прости мне, отец, я не помню лицо —
помню сердце твоё золотое.
Это сердце во мне наливалось свинцом,
но ни разу не знало простоя.
Я не помню лицо – помню сердце твоё…
июнь 2012
Как угадать бесполой пули свист,
Что знай себе танцует смертный твист?
Ей все равно, с каких солдат краёв, —
Ни генералов ей не жалко, ни бойцов.
И кланяются вечности бойцы,
Что наши-ваши – Богу все свои.
Как далеки жена, отец и мать!..
Хотя бы раз-разочек всех поцеловать!
А в глубине России их сыны,
Обласканные ласками войны,
Росли-мужали в сёлах трын-травой,
Ютясь с клопами, вошью и блохой.
Давно уж нет отцов и той страны,
Дошаркивают нищие сыны —
Свидетели тех чёрных, грозных лет,
Но мёртвым до живых теперь и дела нет…
У них и дом другой – погост и крест,
Смиренье в нём да тишина окрест.
Поют в нём ангелы, поёт Христос…
Зачем, Господь, живых
бросаешь нас в хаос?
2016
Настенька грустно плелась под горой —
Женщина бродом спешила домой.
Дочку признала, крикнула: «Ты?..
Что-то случилось? – и, прыг, из воды. —
Милый мой ангел, радость моя,
Что привело тебя грустной сюда?
Кто-то обидел?.. Животик болит?
Чем объяснить, признавайся, твой вид?»
Настенька сжалась: как грусть рассказать?..
(Было малявке всего только пять.)
Смотрит с вопросом и болью в глазах —
Скоро уж личико будет в слезах.
«Домик наш, мамочка, он, как сарай,
Шурка сказал: сама в нём играй.
С мамой живёт он и вместе с отцом.
В домике светлом, с высоким крыльцом.
Сад у них есть, ещё книги в шкафу —
Я только Бимом похвастать могу.
Встанет на лапки, пролает пять раз,
Шурка похвалит и хлеба подаст —
Белый, пахучий такой каравай.
Руку протянет, кричит: догоняй!
Шурка на речке купается с папою —
Я в огороде траву только тяпаю.
Ты весь день в поле, я всё одна;
С Шуркою – бабушка, тётя, родня.
Где, скажи, папа, хочу под крыло,
Пусто и грустно мне без него!..»
Девочка стихла, приникла плечом —
Сердце у матери сжалось клубком.
В шоке несчастная смотрит на дочь…
Что ей сказать? Как печаль превозмочь?
«Мир этот – круглый, огромный, большой…
Всякий живёт в нём: здоровый, больной,
Хмурый, весёлый, богатый и бедный,
Ласковый, смелый и трус бесполезный.
С добрыми рядом найдётся и злой,
Главное – не озлобиться душой.
Есть и счастливые, есть и несчастные.
Бог сотворил людей разномастными —
Белыми, чёрными, даже раскосыми,
Лысыми либо роскошными косами.
Рядом с одними пирует удача,
Рядом с другими горюшко плачет,
Но не бывает и так, чтобы только
Счастье всегда или только беда.
Нашего папу убила война —
Я же с тобою, в окопе дрожа,
Выжить хотела, и верю, что ты
Осуществишь все наши мечты».
Девочка к маме прижалась щекой —
Мысли кипели в ней бурной рекой.
«Знаешь, я думаю, с Шуркою мы
Будем бороться – и против войны».
ноябрь 2016
