– О господи! – сдавленно кричит Галя.
Слезы душат, и она рыдает, выплескивая наболевшее с такой силой, что запершило и запекло в горле. И вдруг сквозь эти слезы, копившиеся десятилетиями и пролившиеся в один миг, она увидела и поняла светлую правду: первая любовь все еще живет в ней, такая же пугливая и беззащитная, такая же добрая и сострадательная и такая же яркая. Сейчас она возрождалась и до краев заполняла Галкино сердце, а вместе с ней просыпалась нежность, растапливая сковавший душу лед безнадежности и неверия. Галка всматривалась в свое сердце, зачарованно наблюдая за творящимся волшебством и с каждой секундой осознавая, что это уже не та юношеская любовь, уязвимая, обидчивая и готовая в любую секунду выпустить иголки, как внезапно пойманный ежик, а любовь зрелой женщины, много лет назад спрятанная от чужих и своих глаз, чтобы в тайниках сердца вызреть и слиться с вечностью.
Сын обнимает ее и гладит по плечу.
– Мама…
– Что?
– Дай ключи, я сяду за руль. – Рома протягивает руку.
Галя у машины. Не помнит, как оказалась здесь. Она открывает сумочку, достает ключи, протягивает сыну. Они садятся в машину.
– Нам нужно купить мобильный телефон, – говорит Рома. – Я знаю магазин напротив моего дома.
– Да, конечно.
Проспект Правды, проспект Ленина, мелькают дома, светофоры. Магазин мобильной связи. Они позвонили Хасану, как только продавец вставил в телефон смарт-карту.
– Хасан, здравствуй, это Галя Гармаш.
– Галя? Привет! Я ждал твоего звонка. Как хорошо, что вас нашли! Как твои дела? – Голос изменился, не такой высокий, но акцент тот же.
– Меня разыскивает Яха.
– Знаю, я передавал заявление друзьям в Ростов, а они – в Харьков.
– Спасибо, Хасан. Мы только что были в милиции, видели это заявление. Мы приедем.
– С Ромой?
– Да.
– Это хорошо. Когда вас ждать?
– Сейчас поедем в аэропорт, узнаем, когда рейс.
– Галя, слушай меня внимательно. В Грозный самолеты не летают, поезда идут в обход. Прилетайте в Махачкалу, я заберу вас оттуда.
– В Махачкалу? Хорошо.
– Я сейчас пришлю тебе еще два номера, на всякий случай, если этот не будет отвечать. Передай привет Роме. Это хорошо, что вы приедете.
– Хасан, а что с Салманом? Чем он болен?
– Не волнуйся, все под контролем.
– Ой, а я уже не знала, что думать!
– Все, жду звонка.
Сердце радостно забилось – все будет хорошо!
Через минуту она получила эсэмэску с двумя номерами. Через полчаса они вошли в здание аэропорта. Разговор с информатором дал надежду на то, что она уже сегодня, пусть глубокой ночью, увидит Салмана. Она отошла от окошка информатора и прижалась спиной к стене. Он болен, там война, но ей так радостно! Она увидит его, услышит его голос! Они обо всем поговорят, все выяснят. Конечно, выяснят – нельзя же столько лет жить в обидах! Подумать только – двадцать два года, как один день! Отношения наладятся, у Ромки будет отец. Интересно, сколько у него детей? Какая жена? Конечно, чеченка. Все будет хорошо. А болезнь они вылечат, на то она и болезнь. Главное – камень с души снять.
Галка засмеялась.
– Ма, ты чего?
– Я? – Она прижала палец к губам и не ответила, а только улыбнулась.
Тому, что теперь в ней происходило, – между ней и Салманом возникла связь, невидимая и шаткая, будто они находятся на концах длинной-длинной пружинки, которую очень давно растянули в надежде, что кто-то из них от нее отцепится, что пружинка сожмется, больно ударит по другому сердцу и разобьет его. А с ним и любовь, ведь она такая хрупкая, такая ранимая, особенно первая…
Галя всматривалась в свое сердце, как тогда, возле банки с розами, всматривалась пристально, с испугом и недоверием, не обращая внимания на сына, что-то ей говорящего, на снующих пассажиров, на шум самолетов. Всматривалась точно так же, как когда-то прислушивалась к зарождению новой жизни внутри себя, и вдруг, как если бы Ромка шевельнулся в ней, она вздрогнула и прижала руку – не к животу, а к сердцу: оно стучало уверенно и счастливо.
– Мама, что с тобой?
Рома встревожен, держит ее за плечо и заглядывает в глаза.
– А… я… – Галя сглатывает.
– Ты в порядке?
– Да, – выдыхает она.
Теперь она, без сомнения, в порядке, теперь она знает, зачем оказалась здесь, в аэропорту, знает, что Салман ее ждет. И он тоже знает, что она приедет.
– Мама, у нас нет времени. – Рома еще больше встревожен. – Надо позвонить дяде Хасану.
– Да, да… – Она берет телефон.
Хасан отвечает после первого гудка.
– Галя, я тебя слушаю.
– Хасан, сегодня есть рейс на Ростов, прибывает в пятнадцать десять по Харькову, а ровно через час из Ростова вылетает самолет в Махачкалу. Если рейс на Ростов не задержится, мы успеем.
– Вылетайте. Из Ростова позвоните мне.
– Да, конечно. Спасибо, Хасан.
– Да о чем ты, Галя! Ждем вас. Вас все ждут.
– Хасан, мы не успеем приготовить подарки, скажи, у вас там можно что-то купить?
– Об этом не думай.
– Но я хотела бы купить что-то Яхе, Абу, Салману…
– Можно.
– Хорошо… Хасан, пожалуйста, скажи Салману… – Она запнулась, потому что не знала, что сказать. Разве можно уложить в несколько слов все, что накопилось?
– Галя, приедешь и все скажешь сама.
– Хорошо.
Они взяли два билета, но кассир предупредила, что самолет на Ростов-на-Дону редко вылетает без задержек на два, а то и на четыре часа.
– Все как прежде, – хмыкнула Галя.
– Вы уже летали этим рейсом?
– Двадцать лет назад.
– Да, ничего не изменилось, и борты те же. Имейте в виду, если рейс задержат, вы не успеете на Махачкалинский самолет, – повторила кассир с сочувствием.
– Тогда не знаю, как быстро добраться до Грозного. Поезда туда не ходят.
– Вы едете в Грозный? – Глаза кассира округлились.
– Да. Нам еще надо домой вернуться, мы приехали без вещей, просто узнать.
Кассир на секунду задумалась:
– У вас есть мобильный телефон?
– Есть.
– Дайте номер и езжайте домой. Я буду держать вас в курсе. Даже если посадка начнется по расписанию, у вас есть полтора часа. Вам хватит?
– Хватит.
– Тогда… – Она уставилась в монитор, и ее пальцы забегали по клавиатуре. Прищурилась, вздохнула. – Я сейчас свяжусь с Ростовом, забронирую два билета до Махачкалы. Господи, – она покачала головой, – что же вы забыли в Грозном?
