– В этом вся соль: у нас рука легче. Я слышала, как один из них говорил…
– Что мы рождены, чтобы уничтожать эти устройства.
– …что мы рождены, чтобы их разбирать.
Оболочка распалась на скорлупки.
Внутри «тюльпан» оказался почти пустым. Тонкий стебель тянулся по всей длине устройства, набухая лиловым цветом, рябил, как воздух в жару, и расширялся посередине, образуя…
– Похоже на тело, разве нет? – сказал Шэй или подумал, что сказал.
Контур ноги, намёк на бедро, может быть, безрукий торс. Или же у него просто разыгралось воображение. Дракири, говоривший ранее, достал нечто похожее на пару плоскогубцев, которые он одновременно прикрепил к обоим концам «силуэта». Он держал плоскогубцы, пока пурпур и рябь не угасли, а затем стебель на вытянутых руках побрёл к деревьям, к погребальной груде таких же тонких, длинных вещей.
Мужчина в маске подобрал зубило и направился к следующему «тюльпану».
– И вот так повседневное берёт верх над прекрасным, – сказал Шэй. – Пойдём. Здесь больше не на что смотреть.
Он повернулся, когда услышал негромкое:
– Я выправлю башню.
– Что? Ты же говорила, что фундамент слишком маленький.
– Так и есть. Но вчера я произвела расчёты – может быть, если мы укрепим стены…
– Ты же сама в это не веришь.
– Я попытаюсь укрепить стены.
– Бриэль, послушай меня.
– Что ты от меня хочешь, Шэй? – Она подалась к нему, и её дыхание миниатюрным облаком вырвалось сквозь стиснутые зубы. – Сидеть и смотреть, как она рушится? Даже не попытаться спасти труд всей моей жизни?
Он взял её за руку.
– Подумай о безопасности строителей.
– Поверь мне, они в порядке. Излишняя нагрузка не скажется на здании ещё два месяца.
– Ладно. Ладно. Послушай, Бриэль, я дам тебе – нам – два месяца. Затем мы сдадимся королеве Дэлин.
Он сразу же пожалел о том, что не сформулировал это иначе – гнев Бриэль рассеялся, словно из воздушного шарика выпустили воздух, и, как и от «тюльпана», остался лишь уязвимый стебель.
– Пожалуйста, до тех пор не говори никому об этом, Шэй. Не говори им… о моей ошибке.
Ему хотелось сказать: «Это не твоя вина. Просто время поджимало, и вообще все ошибаются», – но в тот же миг Бриэль усмехнулась:
– Смотри, вот и козёл идёт.
Между рядами устройств двигалась высокая сутулая фигура, похожая на усталого священника, которому опостылели погребальные обряды.
– Ты знаешь, что герцог назначил его главным по демонтированию? Это как расплата за все те пустые разговоры о вредителях.
Патрик, военный советник герцога, подошёл к ним, стряхивая со своего плаща влагу. Он встал лицом к лицу с Бриэль и выпрямился.
– Уничтожать устройства – пустая трата времени. – Он улыбнулся одними губами. – Чистая трата времени и денег. Что бы он там ни говорил, башня пострадала в результате диверсии.
– Эй, я вообще-то здесь, – сказал Шэй.
Патрик перевёл взгляд на него, и его рот открылся и закрылся, словно тело искало наиболее подходящий способ излить презрение.
– Есть особый вид столичных свиней, – сказал он, – которые приходят на наши земли и гадят.
– И как же Шэй умудрился нагадить на твоей земле, Патрик? – спросила Бриэль. – Ты ведь даже не родом из Оуэнбега.
– А тебе следовало бы быть умнее, Бриэль. Ты что, спишь с ним?
– Ну всё, хватит, – сказал Шэй. – Стоит мужчине с женщиной остановиться и поговорить, как вы сразу же начинаете подозревать, что они любовники?
Но Патрик не принял вызов; он лишь пожал плечами, поправил плащ и прошагал мимо них.
Шэй повернулся, провожая его взглядом:
– Выглядит он скорее подавленно. Герцог им недоволен, верно?
Бриэль кивнула:
– Патрик провалил какое-то важное задание.
«Видимо, то, где он должен был избавиться от меня».
– И потом, – сказала она, – он много месяцев обещал поймать думских диверсантов.
– Да нет никаких диверсантов.
Силуэт Патрика выступал на фоне раскислого серого неба, как палец, и Шэй с удивлением осознал, что не может заставить себя ненавидеть его.
Бриэль сказала:
– У меня ещё есть сомнения… и, как видишь, у Патрика тоже.
Разве он мог ненавидеть этого подонка? «Власть Дэлин разъела меня, власть герцога – его. Просто с Патриком это случилось быстрее».
В новых покоях, которые ему, без сомнения, скоро придётся освободить, Шэй открыл винный шкаф и посмотрел на пустые бутылки. Они назывались Вторник, Среда, Четверг, Пятница и Суббота. Вторник он выпил первой за много лет – купил её сам, как и Среду; остальное пришло в полотняных мешках, которые таскал деревенский мальчишка.
Теперь, когда устройства дракири были уничтожены, а разрушение башни стало неизбежным, пришло время послать за чем-нибудь покрепче.
2
И когда мальчишка не объявился, Шэй взял дело в свои руки.
В деревне, похоже, не помнили сожжения чучела и какую роль он в нём сыграл. Чем он был для этих людей, просто тенью? Если так, то ему бы хотелось исчезнуть полностью. Прошлой ночью ему пришло в голову бежать из герцогства, стать отшельником, однако отвращение к собственным мыслям взяло верх. За всю свою жизнь он ни разу не прятался от ответственности; было бы стыдно начинать сейчас.
Он уже был готов открыть дверь таверны, когда услышал:
– Мистер Эшкрофт!
Волна чёрных волос, на этот раз сопровождавшаяся улыбкой.
– Я так понимаю, вы переехали в новые покои? – Лена, пряча руки в муфте, шла к нему по мостовой. – Я не видела вас с… с того, что было в гостевом крыле. Вы избегаете компании?
– Я… – Хвала небесам, ещё пять минут, и она поймала бы его с поличным, то есть с полным холщовым мешком. – Нет, ничего такого. Просто временная хандра, скоро пройдёт.
Она медленно кивнула:
– Это из-за убийцы?
Ему потребовалась секунда, чтобы осмыслить её слова – смертный приговор башне отодвинул неудавшееся покушение настолько далеко, что ему пришлось сосредоточиться, чтобы вспомнить о нём.
– Я так толком и не поблагодарил вас за то, что вы меня спасли, – сказал он.
Лена приняла это за утвердительный ответ.
– Я могу вас понять. Что вы чувствуете. – Она внимательно посмотрела на него. – Вы собираетесь заходить или только что оттуда?
– Только что оттуда.
– Тогда позвольте мне вам кое-что показать.
