Я зашел к командующему только тогда, когда он освободился.
– Комиссар госбезопасности 3-го ранга Соколов, представляюсь по поводу назначения командующим 2-й Ударной армии 2-го формирования. – И я протянул ему свои документы, которые привез из Москвы.
– А как же генерал-лейтенант Власов? – несколько недоуменно спросил Мерецков.
– Видимо, Ставка не планирует его использования в прежней должности. Все, что могу сказать.
– А вы не родственник Соколову, Григорию Григорьевичу, он тоже из НКВД был.
– Нет, однофамилец.
Так как моих немногословных объяснений Мерецкову не хватило, он взялся за трубку ВЧ. Через несколько минут он разговаривал с Арбатской площадью.
– Александр Михайлович! Тут ко мне прибыл комиссар ГэБэ Соколов на 2-ю Ударную, как это понимать? Я никаких указаний по нему не имею. – И надолго замолчал, изредка подкашливая в трубку и бурча: «Есть», «Вас понял», «Будет исполнено», «Обеспечим».
– А что мне сообщить Андрею Андреевичу?.. Ничего, понял… Да-да, я понимаю, что прибытие нового командующего не снимает с меня личной ответственности за операцию. Есть не использовать. – Лицо у него стало еще более недоумевающим. Обычно смена командующего происходила несколько по-другому.
– Ну что ж, товарищ комиссар, местом для формирования вам определены населенные пункты Путилово и Назия. Сохранившихся домов больше в Путилово, место под штаб армии рекомендую определить на месте. Заявки на комплектацию подавать в штаб фронта. Сроки… Сроки указаны совершенно нереальные, но это вы сами со Ставкой согласовывайте. Эшелоны для вас будут приходить в три пункта: Войбокало, Плитняки и Жихарево. Выделите людей для разгрузки. Старший и командующий состав 2-й ударной буду направлять к вам с сегодняшнего числа. Пока вышло 26 человек. – Генерал армии нервно поджал губы.
– Ближайший аэродром?
– В Выставе. У вас что, самолеты есть?
– Пока один, завтра перегонят еще четырнадцать транспортников.
– Там столько не поместить, согласуйте вопрос с Журавлевым, он в соседнем крыле. Мы задействуем их для доставки грузов в котел.
– В ночное время – не возражаю.
– Откуда столько достали?
– Это еще не все, по планам 844-й отрап войдет в состав ВВС армии. Разрешите идти?
– Идите! – сказал он и пробурчал: «Черте что творится! Ничего не понимаю!»
Я и сам не очень представлял, что делать? Пока, кроме «командующего», в армии никого не было. Я прошел к Журавлеву и обзавелся первыми подчиненными, которых еще предстояло найти в том самом 844-м полку. Но оттуда выслали за мной машину, так что фронтовая жизнь начала налаживаться. Со мной в Выстав вылетело 16 человек, в том числе заместитель начальника штаба армии полковник Казачек и командир 87-й кавалерийской дивизии генерал-майор Трантин. Но его, скорее всего, заберут: кавкорпус был из резерва Ставки. Расспросил полковника Казачека:
– Сергей Борисович, а каким образом в мешке оказался штаб и тыловые службы армии? Где базировался штаб армии перед прорывом?
– В Малой Вишере, но я тогда в 13-м Гвардейском служил. Насколько я в курсе, приказ переместиться «ближе к войскам» был отдан Власовым и Мехлисом, когда наступление в марте забуксовало. Меня перевели в штаб армии в конце апреля. 29 мая я прибыл в штаб фронта с донесением от командарма, а вот обратно попасть уже не сумел, немцы коридор окончательно закрыли.
– Замначальника штаба армии в качестве посыльного?
– Да кем только быть не приходилось, тащ комиссар. А вас что, расследовать это дело поставили?
– Нет, мне приказано переукомплектовать армию по новым штатам.
– Чудны твои дела, господи! Кто ж такое придумал?
– Есть приказ Верховного.
И в штабе фронта, и сейчас, пока летели до Выстава, я был в кожаной летной куртке поверх гимнастерки, не хотелось светить новенькие, даже не поцарапанные ордена. Фронтовики такие вещи нутром чуют. Их на мякине не проведешь. В Выставе нас ожидала «квартирьерская группа», переданная приказом по фронту из 8-й армии. Численность Второй увеличилась вдвое. Поэтому собрались в здании штаба в Путилово, все скопом, и начальствующий, и старший, и средний, и младший командный состав. Рядовой занимался обустройством мест для ночевки и организацией ужина, за счет 8-й армии.
Замначштаба подал команду: «Товарищи командиры!», когда я вошел в комнату, где собрались все.
– Еще раз здравствуйте, товарищи. Вольно, садитесь. Чтобы познакомиться, немного о себе. До вчерашнего дня я был командиром отдельной гвардейской стрелковой бригады Особого назначения, расквартированной и ведущей боевые действия под городом Гродно, Белорусская ССР, на самой границе с Германией. Вчера получил приказ Верховного Главнокомандующего из остатков 2-й ударной армии сформировать новое соединение, способное вести эффективные наступательные операции на советско-германском фронте по новым штатам, которые еще окончательно не утверждены, с задачей: деблокировать Ленинград. Некоторый опыт создания частей особого или специального назначения у меня имеется. В ближайшее время сюда прилетят инструкторы разведшколы НКВД, которые обучат командиров и бойцов нашей армии действиям, необходимым для наступления в условиях лесисто-болотистой местности, наличия у противника инженерных сооружений и прочим премудростям, без которых преодолеть оставшиеся 25 километров до берегов Невы будет стоить очень большой крови. Вы все уже попробовали снять блокаду со стороны Чудово. Задача стояла: освободить Новгород и Лугу и нанести решающее поражение группе армий «Север». Но даже перерезать железную дорогу 2-я Ударная не смогла. Причин – море. И дело не в бойцах и командирах. Дело в их обученности. Так что предстоит учеба. На полигонах, которые требуется обустроить. И времени на это у нас очень и очень мало.
– Вы давно на фронте, товарищ комиссар? – спросил капитан со следами ожогов на лице.
– С 22 июня, капитан. Начал под Гродно, освободили от немцев более 150 тысяч человек, установив в большинстве северных районов области советскую власть. В этом году переместились и на территорию соседней Литвы. Разгромили кавалерийскую бригаду СС и здорово потрепали 9-ю пехотную дивизию с усилением, в виде танкового полка СС.
– Девятую мы тоже били, здесь, под Ленинградом. Я из 7-й танковой бригады, товарищ комиссар. Не обижайтесь, просто ордена у вас новенькие, как из коробочки.
– Да, они прямо из коробочек, я их еще даже не обмывал, вчера получил все три сразу.
– А что это за орден?
– Орден Суворова первой степени.
– Что-то мы не слышали о таком. И за что? – спросил танкист.
– За срыв контрудара немцев у Барвенково и под Изюмом.
– Про это мы слышали, там же какой-то майор действовал.
– Да, майор, госбезопасности, и сводный батальон 1-й и 3-й бригад Особого назначения. Но мы отвлекаемся, товарищи. Кто мне может сказать: где заканчивались большинство атак вашей армии? Начнем с вас, товарищ генерал-майор.
