— Могу я спросить, как тебе удалось проникнуть в мой лагерь и палатку не замеченным моими людьми?
Дайнуолд усмехнулся:
— Для одного человека это не так уж трудно — проникнуть, куда он хочет, милорд. Но совсем иное дело — уйти целым и невредимым. Для меня большое облегчение узнать, что вы больше не жаждете моей крови.
— Нет, — ответил Грэлэм, — не жажду отныне и впредь. — Теперь он говорил легко и свободно и улыбался приветливо. — Твоя кровь останется в твоем теле, по крайней мере до предстоящего турнира. Мне было бы приятно встретиться с тобой в поединке.
— На турнире, милорд?
— Да, герцог Корнуоллский устраивает его в апреле.
— В таком случае мы еще увидимся. А теперь прощайте, милорд, и желаю удачи.
Грэлэм стоял неподвижно, наблюдая, как Дайнуолд бесшумно выскользнул из его шатра. Потом смущенно покачал головой и снова улегся на свою походную кровать. Если бы только, думал он, задувая свечу, знать правду несколько месяцев назад! Впрочем, теперь это уже не имело значения.
Прежде чем уснуть крепким сном впервые за последнюю неделю, он задумался о превратностях судьбы.
Глава 33
Вечерняя трапеза была шумной, потому что Морис разрешил своим приемным детям сидеть за столом вместе со всеми. Его солдаты засыпали Кассию вопросами, на которые она иногда затруднялась ответить, а все слуги старались держаться поближе и наперебой спешили рассказать ей все, что происходило за время ее отсутствия. Никто и словом не упомянул о ее муже. Кассия все время чувствовала взгляд отца, но мужественно и решительно продолжала улыбаться. Она и в самом деле радовалась, видя отца счастливым в кругу новой семьи. Мари была доброй, приветливой женщиной, какой и показалась с самого начала, и Кассия не сомневалась в том, что она любит Мориса.
— Вам не нравится тушеная говядина, Кассия? — спросила Мари, видя, что падчерица поковыряла вилкой в своей тарелке и отодвинула еду почти нетронутой.
— Что вы, Мари! Просто я слишком устала, чтобы есть, Увидите, утром у меня будет волчий аппетит.
С минуту Мари помолчала, потом наклонилась ближе к Кассии.
— Надеюсь, моя дорогая, вас не расстроил брак отца?
Кассия изумленно поморгала несколько мгновений и ответила совершенно искренне:
— Я счастлива, что у моего отца появился кто-то, способный позаботиться о нем. Моя мать умерла давным-давно, и, боюсь, он чувствовал себя очень одиноким после моего отъезда в Англию. Вы и ваши дети внесли живую струю в жизнь Бельтера.
— Ни вы, ни ваш муж не должны опасаться, что Бельтер перейдет когда-нибудь к моим детям, — спокойно уточнила Мари. — Оба моих мальчика унаследовали земли от моего покойного мужа. А у Жанны есть хорошее приданое.
— Мужу будет приятно узнать, что он не потерял Бельтер, — ответила Кассия ровным голосом.
— Морис много мне рассказывал о лорде Грэлэме, особенно о том, как тот спас ему жизнь в Аквитании. Он питает к нему глубочайшее уважение.
— Как и я, — отозвалась Кассия, не поднимая глаз от своей тарелки.
Она напряженно ждала, что мачеха задаст ей вопрос, от которого трудно было удержаться, но та ничего больше не спросила и перевела разговор на слуг, заговорив о том, что они работящие и добры к ней, их новой госпоже.
Было уже поздно, когда в зале воцарилась тишина. Кассия заметила, как Мари кивнула ее отцу. Потом она подошла к Кассии и обняла её.
— Спокойной ночи, Кассия. Думаю, ваш отец захочет поговорить с вами наедине.
И с этими ласково сказанными словами она встала и удалилась, гоня перед собой стайку усталых детей.
— Тебя можно поздравить, — обратилась Кассия к отцу с усталой улыбкой, — Мари очаровательна и дети тоже. Тебе повезло.
— Да, я прекрасно это понимаю. И мне приятно, что ты ее одобрила. Я чувствую, что у меня с души свалилась тяжесть, зайчонок.
Морис пригладил свои седеющие волосы и обратил нежный взгляд к дочери.
— Кассия, желаешь мне сказать, почему ты приехала в Бельтер одна?
— Я приехала не одна, — ответила Кассия, — меня сопровождал надежный и добрый друг, и вопроса о моей безопасности не возникало.
— Мне сообщили о твоем добром друге, зайчонок. Почему он не пожелал поздороваться со мной?
— Он не муж мне и потому опасался, что ты не слишком любезно встретишь его.
— Ах так. Вероятно, он был прав, — ответил Морис. — Садись-ка рядом, дочка. Мои старые кости ноют от усталости, да и ты выглядишь не слишком-то бодрой.
Кассия повиновалась и опустилась на стул напротив отца.
— Мари играет в шахматы?-поинтересовалась она.
— Да, немного. Но, к сожалению, не обладает твоим талантом быстро соображать и предвидеть ходы.
Морис некоторое время молчал, внимательно вглядываясь в лицо дочери. Он заметил густые тени под ее выразительными глазами и то, как напряженно лежали руки у нее на коленях.
— Ты оставила своего мужа? — спросил он наконец.
Кассия смогла только кивнуть. Она знала, что, попытайся она заговорить, чего доброго, не выдержит, разразится рыданиями и тем самым опозорит себя в глазах отца.
Морис глубоко вздохнул и перевел взгляд на тлеющие в камине угли.
— Надеюсь, ты простишь меня, зайчонок. Это моя вина, ведь я обвенчал тебя с незнакомым мужчиной, которого и сам знал не более недели. Но я искренне верил в то, что он честный и достойный рыцарь, любовь моя.
— Конечно. Ты думал, я умираю, — тотчас же откликнулась Кассия. К тому же лорд Грэлэм действительно честный человек. Только…
— Только что, зайчонок? — нежно спросил Морис.
— Он меня не любит, — ответила Кассия тихо.
Морис всегда считал, что его дочь одна из красивейших женщин, каких он только встречал на своем веку. Теперь он пытался увидеть дочь глазами другого человека, ее мужа. Волосы Кассии ниспадали на плечи густыми сверкающими локонами. Хотя тело ее округлилось, она оставалась стройной и по-прежнему казалась хрупкой. Но шаловливое, чуть капризное выражение исчезло с ее личика.
— Тогда, — медленно сказал Морис, — мне остается думать, что Грэлэм болван.
— Нет, папа, — торопливо перебила Кассия, сама дивясь тому, что ей хочется защитить и оправдать мужа — Просто в его сердце нет места для женщины. К тому же у меня был выкидыш, я потеряла нашего ребенка.
Морис с трудом перевел дух.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он внезапно задрожавшим голосом.
— Прекрасно. Видишь ли, я даже не знала, что беременна. Прошу тебя, папа, не будем больше говорить об этом. Грэлэм не приедет за мной. Думаю, он доволен тем, что я уехала.
