– Света, что это? – дрогнувшим голосом спросила Ксения. – Это то, что ты говорила? Квест?
– Квест, – как можно спокойнее подтвердила она.
Перед тем как старика втолкнули в лифт-клетку, он обернулся:
– Удачи вам, девчонки.
Захлопнув клетку с пожилым мужчиной, «поросята», пританцовывая, вернулись в комнату.
– Ну, а ты кто будешь? Волк уже есть. Надо полагать, ты Заяц? – поинтересовался Сниф у мужчины с проплешиной. С того момента как эти двое вошли внутрь, его словно охватил паралич, и все это время он сидел в полнейшем оцепенении.
– Поднимайся, дядя. Время не ждет, – насмешливо сказал Снуф. – Хрю-хрю.
– Нет, – разлепил губы мужчина и медленно встал на ноги. Он пошатывался, словно его только что разбудили и бесцеремонно вышвырнули с кровати. – Нет, я передумал.
Снова беззаботный смех.
Незатейливый куплет про волка из сказки продолжал повторяться раз за разом, как на заевшей пластинке.
«…где ты бродишь Серый волк, старый глупый волк…» – не унимался детский голос на записи.
– Я хочу домой, – сказал мужчина и заискивающе улыбнулся. Он с надеждой вглядывался в глаза «поросят», которые маслянисто блестели сквозь прорези детских масок. Казалось, этот человек взаправду рассчитывал, что представители «Эдема» войдут в его положение и позволят ему выбраться наружу.
– Карточку, номер 8, – потребовал Снуф.
– Вы не поняли, – пробормотал тот, начиная пятиться к выходу. – Мне ничего не нужно, я передумал. Это было ошибка. Я просто хочу уй…
Договорить он не успел, потому что короткий удар сбил его с ног. Несчастный рухнул на пол, словно мешок с зерном. Он заскулил, прикрывая сломанный нос, из которого хлынула кровь. «Поросята» деловито подхватили его за руки и потащили к лифту.
– Нет! – завопил бедолага, извиваясь как уж на сковородке. – Нет, пожалуйста!
Извернувшись, ему удалось достать одного из конвоиров ногой. Ничуть не смутившись, «поросенок» снял с широкого пояса электрошокер и сунул его в пах сопротивляющемуся. Послышался короткий треск, мелькнула голубоватая искра, и тело жертвы затрепыхалось в конвульсиях.
Светлана забрала телефон, который буквально вывалился из вялых рук сестры. Она старалась загораживать собой картину происходящего, чтобы Ксения не могла видеть подробности конфликта, но у нее не очень-то это получалось.
В этот момент она вспомнила о таксисте, который обещал ее подождать. Медлить было нельзя, она и так здесь торчит непозволительно долго.
– Я сейчас выйду покурить, – наконец произнесла Светлана. Ей стоило титанических усилий придать своему голосу спокойный и размеренный тон. – А потом приду к тебе.
Ксения замотала головой, в ее глазах, словно распускающийся бутон, поднималась ледяная паника.
– Нет-нет, Света, – взмолилась она. – Не оставляй меня! Я не хочу оставаться здесь одна!
Светлана крепко прижала сестру к себе, вдыхая ее запах. От Ксении исходил аромат фрезии и пиона – дезодоранта, которым она пшикнула на себя перед выездом, а также едва уловимый запах мяты от зубной пасты.
«Молодец, дурочка. Хорошо подготовилась», – пронеслась у Светланы мысль.
– Я люблю тебя, – прошептала она на ухо напуганной сестре. – Я никогда не брошу тебя. Поняла? Я просто покурю и приду. Все будет хорошо, обещаю. Держи карточку. Это надо отдать этим веселым свинкам.
Когда она отстранилась, Ксения слабо улыбнулась.
– Этот квест… Он меня тревожит. Все как-то очень странно, – сказала она. Пальцы ее руки неосознанно тянулись к сестре. – Мне немножко не по себе. Они все такие, эти квесты?
– Примерно. Возьми карточку.
Девушка с удивлением посмотрела на пластиковую карточку, которую настойчиво совала ей сестра.
Тем временем сотрудники «Эдема» погрузили бесчувственное тело мужчины с проплешиной в лифт и теперь шли прямиком к ним.
– Привет, цыпочки, – хихикнул Сниф. – Надеюсь, вы не передумали? Кто из вас номер 19?
Светлана молча указала на карточку в руке Ксении.
– Я сопровождающая, – тихо произнесла она.
– Правда? – ухмыльнулся Снуф. – Ни один находящийся в здравом уме сопровождающий не спустится сюда. Все прощаются наверху. А некоторые вообще у ворот.
– Это легко проверить, – так же тихо возразила Светлана. – Там, наверху, остался контракт. Тем более вы назвали три номера. А в комнате было четверо.
«Поросята» переглянулись.
– Она права, – почесал затылок Сниф.
– Света, – растерянным голосом позвала Ксения, но ее сестра даже не обернулась.
– Ладно, иди, – разрешил Снуф, и Светлана на ватных ногах пошла к выходу. Затылком она ощущала на себя взгляд Ксении, испуганный и недоуменный одновременно.
– Света! – чуть громче позвала она. – Пожалуйста, приходи поскорее!
Светлана торопливо кивнула.
– Помаши ей ручкой, номер 19, – предложил ей Сниф. – Хрю-хрю.
– Она сказала, что придет, – прошептала Ксения. – Она меня любит. Зачем ей махать мне рукой?
Сотрудники клуба буквально закудахтали от смеха.
– Конечно, придет, – закивали они головами. – Может, в следующем году. Только ты уже об этом вряд ли узнаешь…
– Вы меня обманываете? – с тревогой спросила Ксения. – Обманывать нехорошо.
Светлана вышла в коридор и без сил прислонилась к стене. Губы ее дрожали, мокрая от пота блузка неприятно липла к разгоряченной спине.
Хрюкающие голоса «поросят», что-то оживленно объясняющих ее сестре, быстро удалялись. Вскоре лязгнула дверь и все стихло.
«Вот и все. Вот и все, – безостановочно колотилось в ее голове, и она, с трудом переставляя внезапно ослабевшие ноги, потащилась к лифту. – Теперь бы успеть на такси…»
Минута, в течение которой она поднималась наверх, показалась ей столетием. Снова тряска при остановке, скрежет массивных дверей, и вот она возле стального бункера. Робко подойдя к выходу, Светлана взглянула в матовое окошечко. Ей вдруг пришло в голову, что там внутри притаилась некая злобная тварь, которая сейчас пялится на нее, беззвучно разевая и закрывая пасть с игольчатыми зубами.
– Всего хорошего, – неожиданно прозвучал все тот же бесполый механический голос, и Светлана вздрогнула. – С наступающим Новым годом.
«И вам того же, – устало подумала она. – Вы забыли добавить: приходите к нам снова…»
Щелкнул замок, и девушка поспешила наружу, на свежий морозный воздух.
Когда до ворот оставалось несколько метров, перед ней возник незнакомый парень лет двадцати. На нем были плотный «бомбер» и санта-клаусовский колпак, съехавший набекрень. На щеке незнакомца темнела татуировка в виде сердца, испещренная трещинами. С влажных губ спускалась нить слюны, расширенные глаза искрились полубезумным блеском. От него несло коньяком и травкой.
