Наконец корсарам пришло время покинуть эти края: семнадцать галер Джанандреа Дориа пришли из Испании в Геную, и берега Прованса теперь таили опасность. Но Хасана одолела жадность. Едва узнав о том, что Маркантонио II Колонна, вице-король Сицилии, возвращается к берегам Испании на двенадцати галерах, он решил преследовать триумфатора битвы при Лепанто. Сделав вылазку в деревню Кадакес, что на север от Барселоны и южнее Перпиньяна, Хасан захватил там пятерых христиан и узнал от них, что Колонна в Паламосе. Он немедленно двинулся туда, однако в ночной тьме невольно доплыл до Сан-Фелиу-де-Гишольса, где напал на корабли-шехтие, ошибочно приняв их за суда Колонны. Правда выяснилась быстро, и бейлербею-венецианцу пришлось смириться с утерей главной добычи. Но он не успокоился и, разграбив Пинеда-де-Мар, что на восемь фарсахов севернее Барселоны, захватил там 50 пленников.
Тогда о корсарах услышат все на испанском побережье – и все возьмутся за оружие, положив конец легким разбойничьим набегам. Хасан возьмет курс на юг, опять сделает вылазку – на этот раз в устье реки Алтеа, что возле Аликанте, – заберет к себе на корабли 2000 мюхтэди из тех, кто слал ему письма за четыре месяца до похода, поплывет в Алжир, по пути встретит 120-тонный рагузский корабль, везущий зерно из Пульи в Кадис, решит захватить и его, – но вместо того, чтобы увести судно в Алжир, предпочтет даровать его капитану право выкупить и весь груз, и себя вместе с проводником-секретарем за вексель в 9 000 экю, обналичить который можно было спустя три месяца
[1350].
Карта 16. Сардиния
Как видно из примеров, корсары нападали на торговые корабли; разгружали захваченную добычу в других портах; устраивали западни, узнавая о будущих маневрах флота; грабили прибрежные поселения; перевозили мудехаров из Испании в Алжир; торговались с местным населением, поднимая флаг выкупа; делили захваченных пленников в надежных местах и за вексель могли отпустить захваченный торговый корабль.
Случалось, и так, что корабли, вышедшие из разных портов, объединялись в одном походе. В июне 1624 года шесть алжирских кальетэ под командованием Али Меми соединились с семью тунисскими, которыми руководил Уста Мурад; и объединенный корсарский флот прошел по водам Адриатики, будто ураган. Бросив якорь напротив крепости Нова (Херцег-Нови), пираты потребовали от ее коменданта прохода в Которский залив, чтобы ограбить венецианский Пераст, – и добились желаемого, в том числе благодаря подкупу. Корсары напали утром, пленили 450 человек и захватили гору трофеев, а из-за того, что местные коррумпированные власти содействовали разбойникам, в отношениях между Венецией и Стамбулом возобновился дипломатический кризис.
Конечно же, он не очень беспокоил гази. Забрав добычу, те отправились на юг, где попытались напасть и на Будву, но, испугавшись вооруженного гарнизона, не стали устраивать высадку и двинулись дальше, на Драч. Здесь, ограбив три рагузских и два ператских корабля, полные добра, пираты напали на острова Парос (тур. Бара) и Антипарос (тур. Кючюк Бара), захватили пленников и сбежали к другому османскому порту – Превезе. Незачем говорить, сколь восторженно и простые жители, и власти Превезы встретили корсаров, решивших сбыть там товары и невольников! Уста Мурад даже пригласит в свои ряды Хасана Мариола, назначенного мухафизом (осм. защитник, командир, возглавляющий оборону) Лефкаса и приплывшего в Превезу с галерами.
Хасан Мариол и его брат Ахмед, санджак-бей Нафплиона (Анапли), во главе четырех фуст присоединятся к корсарам Лефкаса и устроят набег на Итаку на тринадцати кальетэ. 2000 левендов высадятся на острове с востока и запада и уже начнут творить разбой, как вдруг на юге покажутся корабли, заставив пиратов отступить и спрятаться за мысом Санта-Элиа. Похоже, решение было мудрым: к ним приближался сильный венецианский флот (восемь галер и две мавны), а венецианцы славились тем, что рубили головы пойманным пиратам
[1351]. Вряд ли стоит удивляться тому, что разбойники испугались, но вечный страх – плохой помощник. Едва венецианцы обогнули мыс Санта-Элиа и увидели корсаров, те покинули укрытие и поплыли на восток, не нарушая строя. Венецианский адмирал Антонио Пизани ринулся вслед, велев стрелять по убегающим из пушек.
Реисы принимали стратегические решения в зависимости от того, какими кораблями располагали. Командиры быстрых кальетэ предпочитали открытое море; фусты держались у берега, поскольку не могли состязаться в быстроте с венецианскими галерами. Когда гази поняли, что их поймают, то решили высадиться на севере Пароса. Экипажи кальетэ, увидев, что Пизани догоняет фусты, попытались приблизиться к венецианцам, но несмолкающие пушечные залпы с высокого носа мавн заставили их поспешить к суше. Пока кальетэ отдалялись, Пизани захватил фусты и продолжил преследование, но в конце концов, отказавшись от добычи, свернул к Итаке: ему не удавалось догнать жертв до темноты. Корсары бросили якорь возле мыса Дучато, а оттуда с трофеями отправились к берегам Северной Африки. Что касается их друзей, оставленных вдалеке… Венецианцы отрубили головы десяти мусульманам, попавшим в плен, но не добились от жителей Пароса выдачи лефкасских корсаров (те укрылись на острове, бросив фусты). Казалось, пираты могли бы и поблагодарить венецианского адмирала. Впрочем, вряд ли островитяне, располагай они такой возможностью, отказались бы продать моряков, свалившихся им на голову неведомо откуда
[1352].
Случалось, что флоты сперва шли отдельно, а потом соединялись – или, напротив, сначала плыли вместе, а потом расходились. Корсары или сами держали путь в определенном направлении, или заключали новые союзы с теми, кто им повстречался. В 1550 году, при осаде Махдии, Тургуд-реис устроит рейды в Тирренском море, отвлекая христиан, и ограбит Рапалло в Венецианском заливе, однако от его флота отделятся три корсара: Хамид (Cametto), Богач (Bagascia)
[1353] и Полат, чья история – яркий пример к нашему повествованию. Уплыв на двух фустах и одной бригантине, они захватят большой торговый корабль, перевозивший вино, которое Педро де Толедо, вице-король Неаполя, послал своему сыну Гарсии. Отослав корабль на Джербу, они разделили добычу на острове Вентотене, что лежит между островами Понца и Искья, к западу от Неаполя. Пираты пробыли там пять дней, а затем вернулись к италийским берегам, распустили паруса и взяли курс на Чирчео. Внезапный шторм заставил их провести десять дней на острове Понца, но как только он стих, пираты снова вышли в открытое море и поймали тартану с двадцатью путниками на борту, среди которых находились и крестоносцы, путешествующие из Гаэты в Рим. Полат-реис с трофеями уплыл к берегам Туниса, а две другие фусты, продолжив путь, устроили западню в устье Тибра, и лишь береговые дозорные башни заставили их уйти. Они повстречали корабль, плывущий из Чивитавеккьи, и хотя его капитан пытался подойти к Остии и высадиться на сушу, вскоре судно попало в руки пиратов, и его разграбили и бросили посреди моря.
