По стене с потолка спустился паук. Песчаный и большой, как лимон, с челюстями, похожими на клешни краба, и устрашающими ногощупальцами, он сполз по исцарапанному кирпичу, вскарабкался на ногу Сахи, пискляво щелкнул клешнями и замер на бедре колдуна.
Вийон выгнул спину и зашипел.
Сахи погладил паука. Своего фамильяра.
– Вампиры? – сказал Нэй. – И как они выглядят? Как человек с крыльями летучей мыши? С хоботом вместо носа? Как мерцающий шар или сова?
Сахи покачал головой.
– Как мертвецы, в которых вселился злой дух. Местные называют их ракшасами.
– Демоны-кровопийцы…
– И людоеды.
– А колдуны?
– А что колдуны?
– Что с ними стало?
– Да почем мне знать. Может, доедают после ракшасов. Это ведь местная легенда. Но вампиры настоящие – я видел.
– Видел? Ты здесь каким боком?
– И правым и левым. Заглядывал в городок-призрак пару раз. Местных туда под страхом смерти не загонишь, а я… Забыл сказать. Это был очень богатый город. Алмазные и золотые рудники, всё под боком. В год дохода больше, чем у остальных провинций скопом. Князь Талы владел огромным богатством.
– Теперь понятно… И все это богатство осталось в городе?
– Прямо в цель, Георг. В самое яблочко. Осталось, спряталось. Но старый раджа перетерпел. Построил несколько вышек, с которых просматривался проход в долину, – и сделал вид, что Талы не существует.
– А Пандей?
– А новый раджа как-то пригласил меня на кувшин вина и спросил, боюсь ли я вампиров.
Нэй хлопнул себя по непривычно пустому бедру – ножны и кобуру он сдал в тесной комнате.
– Ты ходил в этот город проклятых! Искал драгоценности!
– Город проклятых! – воскликнул Сахи. – Ха! А мне нравится! Ты прав, старый друг, я ходил туда днем. Бр-р, то еще местечко. Вроде и нет никого, попрятались от солнца, стены да лианы только, а такой ужас берет, что закрой глаза – и беги…
– Ты нашел алмазы?
– Князь не держал все яйца в одной корзине. Я кое-что нашел, но смог взять не много – в камни точно вцепились призраки… тяжелые, что это ядро! – Сахи пнул ногой железный шар. – Потом отлеживался неделю, кошмары мучили, лихорадило. Отлежался и снова пошел. И снова вынес чуть-чуть. Просил дать носильщиков – никого, две головы слетели, а помощников не прибавилось. Тогда я снова пошел сам, но перед этим долго торговался с Пандеем о своей доле.
– Он рассказал тебе притчу?
Сахи хохотнул.
– В общем, я пошел. Набил мешок и карманы алмазами величиной с человеческий глаз, вернулся и… Ну, несколько камешков провалились в подкладку, затерялись, а сморчок Рави как-то об этом прознал.
– Угу.
– И вот, – Сахи развел руки в стороны, – я здесь.
– Сколько?
Сахи задумался, поглаживая волоски и щетинки на теле паука.
– Неделю, две, три… кто считает! Кормят терпимо, в голове полно воспоминаний, давно хотел перебрать, а душу греет мысль, что кто-нибудь придет за стариной Каххиром. Клетус Мотли в блестящем панцире. Или Георг Нэй с быстрым пистолетом.
Сахи поднялся на ноги и, заложив большие пальцы за проймы жилетки, в которую превратилась куртка, подошел вплотную к решетке. Прижался лицом, надавил – прутья врезались в кожу.
– Ну, и на что меня обменяют?
Голубые глаза смотрели мимо Нэя.
Нэй обернулся. В коридоре стоял Рави.
– Третье условие, – невозмутимо сказал браматма, глядя на Нэя. – Ты спустишься в долину неживых и уничтожишь ракшасов.
– Да ты сдурел! – закричал Сахи. – Там их сотни, тысячи!
– Днем они спят.
– Так иди и убей их в постельках! – Лицо Сахи горело от бешенства. – Возьми своих факиров и ступай! Что, страшно?! Ты не знаешь, о чем говоришь!
Рави даже не взглянул на узника.
– Это третье условие, – повторил он.
– Да какое, в глотку дьявола, условие? Нэй, о чем он говорит?! И это все для того, чтобы вытащить меня?
– Нет, – сказал Нэй. Он тоже не смотрел на Сахи. – Все гораздо сложнее.
Дух-паук подполз к прутьям, между которыми мог запросто пробраться, и остановился. На глазном бугорке блестела пара черных капелек. Казалось, паук смотрит на Рави с ненавистью.
Вийон забрался на плечо хозяина.
– Мне и моим людям нужен день на разведку, – сказал Нэй.
Рави склонил голову.
– Все что угодно.
– Георг! Это безумие!
«Будет неплохо, если вампиры пьют только кровь тех, кто виновен в их смерти».
На самом деле Нэй на это не рассчитывал. Он развернулся и пошел по коридору.
– И где находится ваш город проклятых?
Рави улыбнулся уголком рта.
– О, вы почти добрались до его стен во время вчерашней прогулки по джунглям. И небольшого приключения в руинах башни.
«Значит, за нами шпионят». Нэй не был удивлен.
– Эта башня… ее раньше использовали как вышку для наблюдения за проходом в долину?
Браматма кивнул.
– Никто больше не следит за городом?
– Для этого не используют башни, – уклончиво ответил Рави.
Нэй выбрался под раскаленное добела солнце – из одной духоты в другую. Прибавив шагу, чтобы оторваться от Рави, пересек двор. Глубоко вдохнул горячего воздуха.
«О Творец… сколько всего…»
Ему предстоял путь во дворец, подготовка к завтрашней разведке и… разговор с Алтоном. О долге и принцессах. Покусывая верхнюю губу, он отошел от паланкина и достал раковину речной улитки, некогда принадлежавшую смотрителю Косматого маяка.
– Лита… Ты там? Я… хм… мне нужна…
Она ответила сразу, будто ждала.
– Что? Не слышу. Похоже, опять забилась.
– Нет, раковина работает… Просто мне… хм… Можно тебя попросить?
– От кого прячешься на этот раз? От жирафа?
– Хочу, чтобы ты… поговорила с Алтоном. – И он объяснил.
* * *
Нэй разделся, повязал вокруг талии полотенце, другое набросил на плечи, сунул ступни в нелепые башмаки на деревянной подошве и толкнул дверь парилки.
Его обволок сухой жар, тело покрылось испариной. Горячий воздух обжигал легкие, Нэй приподнял к нёбу кончик языка и стал медленно дышать через преграду. Пахло деревом и травяным настоем.
Через двадцать минут из молочного тумана появился, мелко кланяясь, банщик. В предбаннике Нэй лег ничком на матрас и закрыл глаза. День подходил к концу и казался безумным нагромождением мыслей и образов, словно облепленный скульптурами храм. Этот день говорил голосами Пандея, Рави, Сахи, которые не желали умолкнуть. Нэй не победил ни одного монстра, а вымотался до предела.
