— Не-а, — ухмыльнулся здоровяк. — Арбуз — мировой пацан! Если говорит, что настойка у ЗИЛа топовая, я ему верю! Да и Магнус согласился. Ну, а я что, ссыкло, что ли?
Я усмехнулся. А танки быстро спелись!
Всё это время Арбуз задерживался. В принципе, я был не против того, чтобы левиафан вообще не появился. Особого желания пробовать пойло ЗИЛа у меня не было, но раз дал слово… Пока его ждали, распечатали несколько принесенных бутылок. Девушки изволили купить шампанское, Антон арманьяк под шоколадку, а я и Фобос откупорили благородный португальский портвейн. Терпкий и приятный. Сладость отлично маскировала алкоголь, поэтому я предпочёл растягивать пузатый бокал как можно дольше. Хотел сохранить светлую голову. А вот Семён не стеснялся подливать себе и с каждым бокалом всё больше посматривал на Пуговку.
— Ладно, — спустя наверное час, не выдержал Фобос. — Я согласен попробовать зиловскую дрянь, только расскажи мне про билеты.
— Все слышали? — явно смакуя момент, рассмеялась вампирша.
— Так и будешь тянуть? — поторопил её Семён.
Очевидно, его непоколебимая твёрдость оказалась соляным столбом и алкоголь растворил её за минувший час.
— Виолетта Шадрина.
— Кто такая, — негромко спросил я у Антохи.
Дочь металлургического магната Михаила Шадрина. Из простолюдинов. Никто в семье не одарён, но за заслуги перед отечеством, княгиня наградил его баронский титулом. Прошлой весной Виолетта училась у нас в академии по обмену. Сохла по Фобосу, но тогда у него была…
— Карина, — договорил за него я.
Тем временем Пуговка продолжила.
— Настойчивая девчонка, — улыбнулась Эмма. — У неё на тебя, Фобос, целое досье! С таким упорством и чутьём ей в М-3 место! Разузнала про тебя всё. С кем дружишь, с кем воюешь. Про Карину опять же узнала. Через неё, кстати, билетики к ней и попали. Короче, это она подкупила твоего скупщика. Или ты действительно думаешь, что у Сашки "Цыгана", что скупает рога и копыта тварей, водится такой штучный товар как билеты в Капелью?
— А где она сама? — сохранив каменное лицо спросил Семён. — Если хотела здесь встретиться, то почему не подошла?
— Хотела, — продолжая хихикать, подмигнула Пуговка. — Приехала сюда ещё в пять вечера. Ждала тебя, ждала… Не дождалась. Коктейли её срубили. Ты же помнишь, какая она стеснительная. Видимо, хотела накатить для храбрости, да переборщила с "маргаритой". Карина о ней позаботилась. Отсыпается на четвертом.
В этот момент распахнулась дверь и на её фоне появился наш, зелёный в полосочку, гонец. Левиафан предстал перед нами в немного потрёпанном виде. Подбитый глаз, оторванный галстук-бабочка и широкая улыбка острых, как у акулы, в три ряда, зубов.
Судя по всему радоваться была причина. Подмышкой Арбуз держал десятилитровый бутыль с деревянной пробкой и содержимым цвета очень крепкого чая.
— Ну что, камрады, — проревел он, протискиваясь ближе к столу. — Протирайте стаканы и прячьте баб! Ой, пардоньте! Вырвалось, — тут же извинился он, поймав на себе кровожадный взгляд Пуговки.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что за время пути здоровяк приложился к бутылю. А может быть даже не раз.
— Вздрогнем! — пробасил левиафан, наполнив четыре бокала по количеству парней.
Девушки, разумеется, отказались от напитка.
Едкое пойло обожгла горло. Не сказать, что было противно, скорее даже наоборот. Спирт практическии не чувствовался, зато угадывались ноты терпких ягод, странный привкус аптеки и травы. Но крепость напитка всё-таки заставила меня запить его из бокала Вики.
Выступив в качестве примера для парней, я, наконец, пришел в себя и улыбнулся.
— Жёстко, но я ожидал худшего.
— Это из-за крепости, — пояснила Пуговка. — Там в районе восьмидесяти.
Следующим опрокинул свой бокал Антон. Парня передёрнуло, но ад в пищеводе он заглушил квадратикам тёмного шоколада и долькой лимона. Эстет, бляха-муха.
— Если со мной что-то произойдёт, судьба клана будет на твоей совести, — на полном серьёзе произнёс Семён и залпом выпил свою треть бокала.
Удивительно, но на лице вивисектора не дрогнул ни один мускул. Даже закусывать не стал, чем вызвал одобрительное цоканье левиафана. Сам же Арбуз стеклянным бокалам предпочёл пивную кружку. Отпер центральное окошко своего медного шлема-аквариума и через него опрокинул литровый бокал.
— Может, ещё по одной? — тут же предложил он.
— И я тебе печень вырву, — сурово пригрозила ему Пуговка.
Девушки успели выпить ещё по бокалу, а потом Эмма задала, казалось бы, безобидный вопрос.
— Ну что, мальчики, как самочувствие?
Я прислушался к собственным ощущениям. В голове приятно шумело, Вика, что не желала слезать с моих колен, приятно грела, а запах её волос делал меня самым счастливым человеком на свете.
— Мёда хочу, — вдруг произнёс Антон.
— О-о-о, — многозначительно протянула Пуговка. — Нам пора на свежий воздух!
Никто спорить не стал. После принятия на грудь ядрённой настойки ЗИЛа, мне и правда сделалось душно. Расплатившись по счетам, мы покинули Капелью и отправились в пешую прогулку по Невскому.
Антон в свою очередь не унимался. И как назло Фобос решил помочь другу.
— А знаешь, где лучший мёд в Российской империи? — азартно подначил он палладина. — У боярина Ишкеева!
— Ну так чего мы здесь тремся!? Разводных мостов, что ли не видели?
— Погнали! — поддержал разгорающуюся смуту Арбуз.
— Куда? — не понял я.
— Ну к Ишкееву. В Башкирию! Постучим, попросим поделиться лучшим в мире мёдом. Он мужик неплохой. Не откажет!
— Боярин Дюмей прикольный дядька, — согласился Семён. — Я с отцом навещал его пару лет назад.
— Капец!!! — с болью в голосе воскликнула Пуговка. — С ума посходили? На улице первый час ночи. В Уфе вообще половина второго!
Кажется, вампирша уже была сама не рада, что втянула нас в авантюру с зиловской настойкой. Впрочем, теперь это были её проблемы.
Я не заметил, как потерял рациональное мышление и, улыбнувшись, обнял Вику за талию.
— Хочешь мёда? — заговорщицки подмигнул я. — Настоящего! Башкирского! В сотах!
Соблазнял я девушку. И лёгкое подпитие Вики сыграло мне на руку.
— Не знаю. Наверное… — нерешительно произнесла она, и это стало нашей отправной точкой.
Пуговка продолжала распаляться, грозя Арбузу увечьями. Антоха пускал слюни от слов Фобоса о том, насколько непревзойдённый мёд в Башкирии. Ну а я, извлёк из внутреннего кармана мундира небольшой блокнот и гелевую ручку.
— Эмма, повернись пожалуйста, — попросил я, принявшись накидывать портрет девушки в полный рост.
