Чужое воспоминание схлынуло, точно также как и появилась. Я посмотрел на старика и, судя по его округлившимся глазам, только что мы оба наблюдали воспоминание из его детства.
— Серп значит? — ликующая улыбнулся я.
— Кто ты? — просипел старый ведун, а надменная улыбка исчезла с его лица.
— Ну что, мне его вскрывать, или как? — намекая на свои варварские методы допроса вмешался Семён.
— Не надо, — не сводя глаз испуганного старика покачал головой я. — Он уже потихонечку рассказывает. Его Тотем — серп. Старый и скорее всего ржавый. Ему больше полторы сотни лет.
— Пойдём обыщем сарай? — предложил Антоха.
— Не надо. Лучше головами вертите, а то вдруг волки появятся. На его вой кто-то отозвался, помните?
Убедившись что парни меня услышали, я вновь вернулся к старику. Его кстати уже била крупная дрожь и её причиной явно была не сырая земля под задницей.
— Вот тебе, Егор Денисович, ещё одна задачка: не думай о месте где ты спрятал серп.
А в этот раз старик уже сопротивлялся. Пытался считал до сотни в уме, дальше просто не знал. Пел песни на похожем на русский на каком-то чудном языке. Слова угадывались дай Бог одно из предложения.
В конце-концов ведун сдался, и я увидел развалившееся колодец и дом. Вернее русскую печь, которая за сто с небольшим лет только и осталась от сиротливо домика в лесу. Угловые кирпичи давно осыпались, сложенная из красного кирпича труба наполовину обвалилась, обнажив своё закопченное нутро. Но покрытая ржавчиной печная заслонка всё ещё прикрывала зев кормилицы от воробьев и ласточек.
Чёрт, а это оказалось даже легче чем я думал!
— У кого-нибудь телефон цел? — задал я животрепещущий вопрос.
— Моему — вилы, — показал разбитый гаджет Антон.
— Держи, — протянул свой Семен.
И никаких тупых вопросов, вроде: "Зачем?", "Кому звонить собрался?". Просто "Держи" и всё.
Убедившись что сеть доступна, я попросил парней приглядывать ещё и за стариком, а сам переключился на спутниковую геолокацию. Качество фотографии со спутника такое себе. Да и искать в зелёном море лесов маленький, всего в две комнаты, домик, это всё равно что сетями ловить енотов посреди Баренцева моря. Но мне и не нужно было обшаривать весь лес, можно сузить территорию поиска до, скажем, пары километров вокруг заимки егеря.
Дважды пробежав по квадрату, я понял, что у меня не получается отыскать разрушенный домик и решил зайти с другой стороны. Проследить по меткам дорог. Но и тут не фартануло не свезло. Если бы не парни, я бы уже давно опустил руки, — они уже начали сверлить мой затылок взглядами. — Не желая признавать поражение, я продолжал искать. Но целеустремленность, которую моя мама называет настырностью, заставляла меня искать и искать новые карты.
Один поисковик, другой, третий. Сайт провайдер с картами зоны покрытия которых он не обновлял уже сто лет. И именно эта страница завела меня на сайт старых карт городов России. А дальше дело техники — соединить точку собственно нахождение с геолокацией старой карты и вуаля!
Древняя, нарисованная от руки карта подтвердила слова Егора Денисовича о том, что раньше село Синеегорьевское насчитывало под тысячу домов. Рядом с селом речка, которая один-в-один повторяет изгибы себя полуторосталетней давности. А южнее от села нашёлся и домик, который не обозначены на карте никакой надписью, но маркировка дороги сообщала, что она каменная! Кто бы ни жил в этом домике, для сельчан, он явно был важным человеком.
— Нашёл! — радостно сообщил я.
— Чуть больше километра на север в сторону Синеегорьевска. Правильно, Егор Денисович?
Старик не ответил. Может быть пытался заставить руки вновь шевелиться. Не знаю. Впрочем теперь это было уже и не важно.
— Антон? Восстановился? — получив утвердительный кивок и я добавил. — Тогда хватай старика на плечо и погнали. Сделаем последний на сегодня марш-бросок.
Уже во время бега, когда Антон из-за нарушений много отстал, Семён догнал меня и тихо спросил.
— Откуда? Как ты узнал?
— Прочел его мысли, — нехотя, но всё же ответил я.
— Это из-за маски, да? — догадался Шарапов.
— Да. И когда мы с ним дрались тоже. Ну не спрашивай как у меня это получилось. Не знаю. Описании способностей по воплощению рисунков такого не было.
— Тебе говорили что ты имба? — не весело и даже с какой-то завистью усмехнулся Фобос.
Я промолчал, предпочтя сохранить ответ и не сбить дыхание.
Через четверть часа мы уже были на искомой опушке. Заросшая по пояс травой и слабо узнаваемая даже из воспоминаний. И тем не менее это была она. Вот остатки колодца, Вот каким-то чудом сохранившаяся привязь для лошадей. Антон даже споткнулся о ржавый обод колеса. Но самое главное — русская печка с заботливо прикрытой топкой.
Семён, явно желая быть первым, рванул вперёд, но остановился не зная где искать серп. Это что, опять его жажда опыта? Неужели, представься ему возможность, он ради опыта кинет меня и Антона? Самое время проверить.
— В печи, в топке, — подсказал я.
Вивисектор кивнул и отодвинув прогнившие насквозь задвижку, извлёк из печи серп. Грубый и затупившийся, а ещё огромный. Кажется, если перековать такой, то можно соорудить целый меч! Небольшой, но меч. Или здоровый кинжал наподобие скрамасаксов, которыми когда-то владел Антон.
В нерешительности Фобос погрузил его в рукав и, к моему облегчению, протянул мне!
— Да не ругайся ты! — заревел на пленника Антон. — Упадёшь и шею сломаешь. Оно тебе надо?
Учитывая то что мы собираемся сделать со стариком, от слов паладина веяло чёрной иронией.
— Давай, — подстегнул меня Фобос.
Я кивнул и положив серп на ржавые спицы колёса, которое валялось под ногами, одним чётким ударом каблука разгромил сельскохозяйственные инструмент надвое.
— Всё? Или что-то ещё надо? — не зная "всё" или "не всё", спросил я у Фобоса.
— Всё, — одобрительно улыбнулся здоровяк. — Слышишь, пердун, твоё бессмертие того, официально отменяется!
Я тоже улыбнулся. Будто гора с плеч! Судя по лицу Семёна, наш вивисектор испытывал похожие эмоции. Но радость была недолгой. Сначала Фобос схватился за край покосившейся печки, на пару секунд прикрыв глаза, и произнёс.
— Откат от стимулятора! Я походу сейчас вырублюсь.
— Я, кажись, тоже, — произнёс Антоха.
В следующую секунду ноги здоровяка подкосились и не в силах больше держать ношу, он скинул её с плеч. Невовремя. Как же не вовремя! Впрочем могло быть и хуже.
Хотя, нет. С "хуже" я поторопился. Едва я дошёл до ослепшего здоровяка и парализованного пленника, как и меня навестил "звонок счастья".
