Ну, бред же. Кто в грозу по чужому саду будет слоняться? Даже яблоки не украдешь, потому что неспелые.
Уитни дотянулась до смартфона и включила музыку, чтобы расслабиться, но зарядка замигала, пустая, тоже электричества требовала. Супер.
Топ-топ, я иду за тобой, Уитни…
Иди ты лучше знаешь куда?!
Взвинченная, она отбросила одеяло и подошла к окну, открыла и выглянула в сад, вперившись в темноту. Ветви яблони стучали по прогнившей крыше небольшого шалаша; хозяин называл эту ветхую постройку «кукольным домиком».
Ветви продолжали стучать. Топ-топ-топ. Погода, как дирижер, заставляла их исполнять жуткий мотив под напором ветра. И в этой ночной грозе было столько растерзанных эмоций, что Уитни невольно прониклась, глядя в темное небо. У Криса глаза такие же темные были, когда он дрался сегодня. Шаг, удар — и стекло сыплется… А потом рассвет, новый день, и все сначала. И это никогда не закончится — разве что вместе с нами.
— Прекрати о нем думать, — недовольно приказала себе Уитни и вернулась в кровать. Забралась под одеяло и чертыхнулась: батарея все-таки села.
А сердце стучало: шаг, шаг, шаг… Потому что иначе жизнь остановится.
Уитни глубоко вдохнула и, подавляя страх перед темнотой, промаршировала на кухню, где в одном из навесных шкафов был установлен щит. Щелкнула по выбитому регулятору, включая свет, и хмыкнула. Вот так вот! Не хватало дрожать в собственной квартире.
Но в следующую секунду за окном снова раздался стук, и Уитни шмыгнула в кровать, как мышонок. Поставила смартфон на зарядку, включила музыку Хейли Стейнфилд и, тихо напевая, закрыла глаза, чтобы снова увидеть Паркера.
Шаг, взгляд, удар — прямо в сердце.
И теперь она лежит, сраженная, и не может уснуть.
Крис
Субботний рассвет не принес облегчения, и войдя в душевую кабину, Крис еле поднимал руки. Перестарался вчера. Но увидел Майлз — и гормоны взбесились. Что странно. Он умел себя контролировать, и в работе, и борьбе, и в сексе. Особенно в сексе. C Сиенной интимная жизнь напоминала страдания парочки из доисторической эпохи, когда двое пытаются выбить искру, а получается лишь обессилеть. Потому что он старается, а она смотрит по сторонам и вздыхает.
Ты для меня слишком большой.
Слишком темпераментный.
А сегодня, наоборот, чересчур заботливый.
Ты слишком. Или недостаточно. Мало. Много.
В общем, нестыковка.
Крис ведь всерьез думал, что их главная проблема сводилась к постели. Искал компромиссы, записался к сексологу… А Сиенна его просто не любила. Так банально. И так больно. Было. Сейчас уже все равно. И больше не душили ее слезы, когда рыдала и признавалась, что переспала с другим парнем.
— Зачем тогда ты ко мне вернулась?
— Родители настояли. И я сдалась, подумала, а вдруг получится…
— У нас?
— У меня. Получится стать леди Паркер.
Господи. Ради статуса мучила его годами. Не любила, а все равно не выбрасывала, держала на всякий случай — а вдруг…
Он ее с Рождества не видел, слышать о ней не мог.
Крис подставил лицо под горячую воду и простоял так с минуту. Раздвижные двери запотели с обратной стороны, отгораживая от остального мира, от мыслей.
Из состояния покоя вывел подозрительный шорох извне. Крис насторожился. Он медленно выключил воду, задержал дыхание — и чья-то рука резко провела по запотевшему стеклу снаружи. Он онемел на секунду.
— Доброе утро, милый. Я тебе кофе сварила, — донеслось из-за прозрачной преграды. За стеклом стояла Альберта. В нижнем белье и без совести, она находилась в его доме, в его ванной комнате, и… у него в голове аварийная сигнализация сработала. Тревога! Всем покинуть помещение!
Крис выбрался из душевой, набрасывая на ходу махровый халат, и босой прошлепал на кухню, слушая воодушевленное:
— Тебе ведь нравится зеленый цвет? Я думала сначала черное надеть, а потом вспомнила, что ногти-то у меня — черные. Выглядела бы не очень, как ведьма.
Так-с. Ножи вроде надежно спрятаны, окна закрыты…
— М-м, обожаю аромат кофе по утрам, спасибо, — ответил Крис, глядя на белую чашку, которая одиноко стояла на кухонном столе. Он достал термокружку из навесного шкафа, перелил кофе и мягко произнес: — Я на минуту. Газету заберу.
Держа кружку, он пронесся по прихожей, собирая пожитки. Ключи, телефон, пепельно-голубая роза… хорошо, не выбросил. Засунув это добро в карман, Крис подхватил ноут, который с вечера стоял у двери, сумку с грязной спортивной одеждой — и сбежал из квартиры в одном халате. Спустился в подъезд, захватил утреннюю газету у порога, сел в машину и выдохнул. Жесть.
Он завел двигатель и позвонил сестре. Та ответила сразу.
— Алё.
— Пришли мне ее адрес.
— Чей?
— Майлз.
— Осознал-таки прелесть моей идеи?
— Ты гений, бог, звезда. Адрес мне прямо сейчас нужен, пока я не передумал.
Сестра сбросила координаты, и Крис отправился договариваться с девушкой, которая была для него гораздо опаснее Альберты Холмс. Но сейчас, после шоковой терапии в душевой, фиктивный брак показался манной небесной. Тем более, это только до конца лета. Недолго мучиться.
Ехать оказалось близко. Крис свернул в проулок с проспекта Мерчистон и припарковался напротив обшарпанного крыльца. Дверь, такое чувство, на святом духе держалась. И здесь живет дочка Летиции из клана Андерсонов и знаменитого актера Колина Майлза? Они свихнулись, что ли?
Крис взял сумку, газету, кофе и поднялся по надтреснутым бетонным ступеням, чтобы позвонить в дверь. Нажал на звонок — и по пальцу током шандарахнуло.
— Агрх!!! Да что за…!!!
Но порыв выругаться умер на губах. Дверь распахнулась, и Майлз едва не вывалилась на улицу, поскользнувшись на коврике, усыпанном утренней почтой.
Всклокоченная, так что волосы дыбом стояли, с перекошенным лицом, будто ее демоны рвали всю ночь, маленькая хозяйка ветхой хижины не сразу сфокусировалась. Вроде даже не узнала его. Вперилась мутным взглядом ему в район груди и зажмурилась, а потом встряхнула головой, взглянула в глаза — и у нее челюсть отвисла.
— Паркер??? — прохрипела Уитни, и Крис вежливо улыбнулся, протягивая газету в качестве презента:
— Доброе утро, дорогая.
Уитни
Крис протиснулся мимо и остановился в микроскопической прихожей, оглядевшись.
— Миленько. У тебя, может, и стиралка есть?
Обомлевшая, рассеянная спросонья, она кивнула:
— Есть, и сушилка тоже. А тебе зачем?
