— Диана, мне придется снова побить вас. И основательно.
— Значит, вы уже пришли в себя и снова контролируете свои мужские порывы? И теперь мне угрожаете?
Лайонел промолчал, и Диана стала устраиваться поудобнее, когда почувствовала, что он опускается рядом с ней на койку.
— Лайонел!
— Тише! Лежите спокойно. Сейчас очень рано, и мы можем еще поспать.
«Вряд ли», — подумал он про себя.
— Диана…
— М-м?
— Вы заметили, что у меня большие руки?
— Да, у вас очень мужественные руки.
Он слегка удивился.
— Мужественные? Диана хихикнула.
— Да. Это слово есть во всех моих любимых романах.
— Хорошо. А вы заметили также, что ваша грудь не умещается в моей ладони?
— Прекратите! Вы же считаете себя джентльменом, человеком…
— Совершенно верно. И скоро я стану вашим мужем.
— Нет!
— Наверное, пора приучить вас к этой мысли. И к моим прикосновениям. Кажется, вам очень понравилось мое прикосновение.
Диана села в постели, ее густые локоны упали на лицо. Она закрывала грудь одеялами, как щитом. Девушка покраснела, на ее лице была написана нерешительность.
— Господи, неужели вы меня боитесь? И это та самая задира и колючка Диана! А я ведь всего-навсего мужчина.
— Ваши разговоры так же приятны и интересны, как желудочные колики.
— Наверное, вы правы. Почему бы вам не прилечь и не позволить мне обнять вас? Со временем вы привыкнете к этому.
К удивлению Лайонела, Диана не сказала ни слова в ответ, а скользнула в постель и прижалась щекой к его плечу. Ее сжатая в кулачок ладонь опустилась ему на грудь.
Он невольно опустил руку и притянул ее к себе. На его лице играла улыбка — сладок вкус победы. И тут она начала храпеть, громко и разнообразно.
— Думаю, вы довольно быстро выдохнетесь, — сказал он. Поцеловав Диану в лоб, молодой человек закрыл глаза. Нет, подумал он, с Дианой никогда не соскучишься.
Стараясь захрапеть еще раз, Диана подумала, что Лайонел был прав. Она лежала совсем близко от графа, его крепкая рука обнимала ее. Девушка не знала, что делать со своей рукой. Его грудь под ее ладонью была такой теплой!
Не в силах выдавить больше ни одного отвратительного звука, Диана сказала мягко и понимающе:
— Я знаю, что именно не дает вам покоя. Вы соскучились по вашей любовнице. Как мне объяснила ваша дражайшая Шарлотта, мужчины должны так или иначе отправлять эту нужду.
Он не позволит ей разозлить себя. Как она сказала? Отправлять нужду?
— Однако я отказываюсь служить этой цели, — закончила Диана.
— Вы говорите о себе, как о ночном горшке.
Упоминание об этом предмете напомнило ей о позывах, которые она старалась приглушить.
Девушка все время ворочалась, и Лайонел нахмурился.
— Что с вами? Никак не можете устроиться?
Это ужасно, подумала она, но другого выхода нет. Всю неделю ей удавалось сделать все свои дела, пока молодого человека не было в каюте. А Лайонел, видимо, как и весь экипаж, обходился подветренной стороной корабля. Диана вздохнула.
— Лайонел, не могли бы вы на минутку выйти?
— Тише. Я сплю.
— Как вы не понимаете? Мне нужно… Ну, пожалуйста… Уйдите ненадолго.
Он рассмеялся, и Диана почувствовала, что смех начинается у него где-то в груди и поднимается к горлу. Она отняла руку и стукнула его в живот. Лайонел заворчал.
— Вы утверждали, что вы — джентльмен. Докажите это.
— Это все оттого, что мы заговорили о горшках? Когда мы поженимся, мне уже не придется выходить из каюты.
По ее лицу Лайонел понял, что это заявление привело ее в ужас.
— Поцелуйте меня, — потребовал он. — Тогда я оставлю вас наедине с горшком.
— Да я скорее укушу вас, мерзавец!
— Наверное, пока не стоит кусаться. Я научу вас, как сделать укусы приятными. Целуйте, Диана. Я могу ждать долго, а вы, кажется, нет.
— Подонок! — Девушка наклонилась и быстро чмокнула его плотно сжатыми губами.
— Мне еще многому придется вас научить. — Он отодвинулся и встал.
Молодой человек ехидно улыбнулся и вышел, завернувшись до пояса в одеяло.
* * *
Лайонел сидел напротив Рафаэла со стаканом отличного французского бренди в руке, закинув ногу на подлокотник кресла. Сидевший в не менее свободной позе капитан бросил на стол карту. Они были вдвоем в капитанской каюте, настоящей холостяцкой берлоге, и играли в пикет.
— Простите, — сказал Лайонел и побил червонной дамой червонную десятку.
— Я просчитался, — нахмурившись, ответил Рафаэл и посмотрел на оставшиеся карты. — Я никогда не играл особенно хорошо. Вот мой брат… — Нет, он не будет говорить о Дэмьене, своем брате-близнеце.
Лайонел зашел с бубнового валета и спросил:
— Вы, случайно, не родственник Кастьерсов из Корнуолла?
Рафаэл с тоской посмотрел на него.
— У них еще, кажется, поместье недалеко от Сент-Остелла.
— У меня нет родственников.
Игра продолжалась в молчании. Нарушил его Лайонел:
— Помнится, несколько лет назад я встречался с бароном Дрего. Он старше вас, но, если память мне не изменяет, вы с ним похожи.
Лайонел, наблюдающий за капитаном из-под полуопущенных ресниц, заметил, что его собеседник побледнел. «Я говорю о том, что он скрывает», — подумал граф. Ему не хотелось огорчать Рафаэла, поэтому молодой человек пожал плечами и сменил тему:
— Боюсь, если мы продолжим игру, вы останетесь без корабля.
— Иногда я делаю глупости, но не такие, — ответил, успокоившись, Рафаэл. Он понял, что граф больше не вернется к скользкой теме. — Чем занимается Диана?
— В последний раз, когда я видел ее, она учила одного из ваших матросов вязать узлы.
Рафаэл усмехнулся и бросил еще одну карту, которая также была бита.
— Она прелестна, — сказал капитан. Он смотрел, как Лайонел сосредоточенно изучает свои карты. — Вам уже давно следовало бы заключить союз.
Лайонел выронил карты.
— Я же не дурак, Лайонел, — мягко произнес Рафаэл. — Не хочу лезть в чужие дела, но вы поставили себя в трудное положение.
— Как вы узнали? — Лайонел даже не пытался лгать — капитан справедливо не считал себя дураком.
— В первую очередь, обручальное кольцо, точнее, его отсутствие. Затем Недди рассказывал Ролло о куче одеял на полу. Кроме того, вы с Дианой не похожи на любовников. — Он чуть помедлил, потом четко проговорил: — Вы очень близки, но не любовники. По крайней мере, пока.
