– Что же… посмотрим, – выдавил Лорган, усмехаясь, и пошел к своим воинам.
Я положила руку на грудь своего мужчины и улыбнулась, отчего он нежно, как никогда, поцеловал меня в губы. Таяла в его руках, растворяясь в нашем счастье, а как только оторвались друг от друга, тихо прошептала:
– Думаю, все хотят домой, и мы их сейчас раздражаем.
– Потерпят, – хищно заявил Тарлан, и вновь поцеловал, уже искушая своим напором, безумным желанием и дикой любовью.
Эпилог
6 лет спустя
Светлана
Стою на веранде нашего огромного двухэтажного деревянного дома, отстроенного совсем недавно по моей просьбе, и смотрю на наш дворик. Не смогла я жить в том доме, где творилось зло, меня все там угнетало, и я чувствовала себя узницей. К тому же хотелось отдельного дома, где не будет крови и рычаний. Поэтому в старой избе теперь проходят собрания, и его называют хотр, дом управления.
Много чего произошло за это время, тяжелое в понимании, но важное для жизни. Недовольные новыми порядками тайхары-мужчины, привыкшие к насилию и издевательствам над слабыми, не желали принимать неприемлемые для них законы и порядки общины, которые ворай требовал с них, думая в первую очередь о своей семье, не желая, чтобы нас постигла незавидная участь, если с ним что-то случится.
Только в первый год Тарлан почти через день принимал вызовы от сородичей, кровью омывая нововведения. Я не лезла, даже не пыталась, лишь поддерживала мужа, и лечила пострадавших от его силы, искренне возмущаясь их жизненным позициям. Меня удивляло, что некоторых мужчин не устраивало, что женщины больше не доступны в любое время, и нужно их добиваться, в противном случае будут отвечать перед предводителем.
Никчемные убеждения некоторых тайхаров выходили за рамки моего понимания. Несомненно, жестокость в поведении и тяжелый быт остались, и с этим еще много лет нужно бороться, перестраивая людей, но, тем не менее, женщины и дети на данный момент обеспечивались всем необходимым, а главное защитой ворая в любом случае, тем более, если их мужья погибали в черных лесах.
Стоит заметить важное, харов больше нет, как у нас, так и у шанаров. Мы отпустили всех, как впрочем, и они. Говорить о состоянии бывших рабов не стану, наверное, на протяжении нескольких месяцев я лечила больше пятидесяти человек, пострадавших от издевательств оборотней.
К сожалению, мы и сейчас ведем борьбу с монстрами, несмотря на то, что на них постоянно охотятся воины двух рас, и альфа с вораем создали патрули по пустыне, не давая возможности ворхам выходить за пределы черных лесов.
Злобного, жестокого мальчика так и не нашли. Считаю, что на данный момент он уже несомненно взрослый, так как когда я его видела по возрасту ему было лет шесть, но на самом деле около двух лет, по словам матери. Он сын ворха, сотворенного черной магией, и его тело быстро взрослеет, в отличие от разума. Дикий безумный зверек, чем представляет собой еще большую опасность, чем Хатард.
Все мысли и надежды только на то, что сын монстра бесследно исчезнет, не имели смысла. Думаю, когда-нибудь он обязательно объявится и нужно к этому готовиться, особенно нашей дочери.
Взяла с Тарлана обещание, что он научит Милену защищаться, как только придет время, и он поклялся Тайхарой, уверив, что другого и не думал. Кроме этого, ворай позволил и другим дочерям лероков и сильных воинов владеть мечом.
Учение самообороны и защите у девочек успокаивали, давая надежду на возможность нормальной жизни для нашей милой, черноволосой непоседы, в которой мы души не чаем. Смотрю на нее и вижу нежную изящную красавицу, с крепким стержнем внутри и большой силой воли. Я видела ее в своих снах, и примерно знаю, какая она может быть… как без силы, так и с огромной мощью.
Год назад у нас родился сынок. И я очень этому рада, ведь я мечтала и надеялась жить в огромной любящей семье. Если бы мне кто-нибудь сказал шесть лет назад, что я попаду в ужасный мир и буду там счастлива, я бы не поверила, но закрылась бы дома и никуда не выходила в тот день, стараясь избежать тяжелой участи и ненужных проблем. А сейчас… я бы не променяла свою жизнь здесь ни на что.
Живя в своих хоромах, пользуясь всевозможными благами, отдыхая в разных уголках мира и имея престижную высокооплачиваемую работу, я не была и на половину счастлива, как сейчас. Да, именно здесь в варварских условиях, постоянной борьбе с ворхами и ежедневным добыванием еды, я испытываю настоящую любовь и нежность к своей семье: мужу и двум детишкам, без которых не представляю жизни… себя.
Положа руку на сердце, не тая, могу уверенно сказать, что я бы прошла весь свой тяжелый кровавый путь вновь, в полной уверенности, что за любовь и счастье можно преодолеть любые трудности.
Единственно, что разрывает мое сердце, это разлука с матерью. Постоянно думаю о ней, и надеюсь, что она жива и с ней все хорошо. Мне ее безумно не хватает, и я бы многое отдала, чтобы она была рядом.
Тонкая ткань трепыхалась на ветру, приделанная как тюль к двери. Тем самым в дом поступал чистый воздух, и не нужно было прикрывать дверь, чтобы услышать любой крик и движения сыночка, если вдруг он проснется. Я стояла у стены, прижимаясь спиной, а рука сжимала плотное сиреневое платье из нежного теплого материала. Загадочно улыбалась, наблюдая за суровым вораем, заботливым мужем и любимым мужчиной в одном лице.
Тарлан учил Милену держать лук, но она, вместо того, чтобы пускать стрелы, испепеляла их своей силой, совершенно не умея контролировать ее. И сколько мы с Тарланом не учили свою малышку, она делала по-своему, отчего иногда с ней даже дети боялись играть.
Исключение составляет Тарган, мой приемный сын, постоянно играющий с ней, не чая в ней души. Искренне надеюсь, что он воспринимает ее как сестру и не больше.
Странно, но с именем Лиам никто не рождался, а по снам мужчина был старше Милены. Также никто из беременных женщин не думает так называть своих будущих детей, которые приходят ко мне на прием по беременности в мою любимую маленькую хибарку, где я лечу пациентов. Значит, остается предполагать, что этого момента в жизни дочери не будет. Думаю, это и хорошо, ведь ее пара, как я этого не хочу, но все же признаю, является сильный необузданный альфа, Лорган.
Свирепый мужчина иногда приезжает к нам по делам, и я вижу как ему неимоверно тяжело, когда он видит ее, но не может подойти ближе. Тарлан запретил ему к ней подходить, и тогда шанар предложил оптимальный вариант, что сейчас он наблюдает издалека, а когда девушке исполнится восемнадцать лет, мы ее с ним наконец-то познакомим.
С каждым годом Лорган все реже появляется в нашем поселении, наблюдая с расстояния за Миленой. Понимаю, что ему трудно бороться с собой, но я не согласна на другое. С ужасом осознаю, что он совершенно точно не будет подходить моей доброй девочке, хотя и в глазах ее сверкает хищный огонек, заставляющий насторожиться любого, несмотря на малый возраст.
