Пустое! Дядечка при упоминании заведующего кафедрой феномена резонанса только плечами пожал.
— Вот к нему и обращайтесь. Я вам помочь ничем не могу.
— Речь не идёт о поступлении в институт! Лишь о допуске к занятиям!
Тут уж начал злиться мой собеседник.
— Послушайте, молодой человек! — повысил он голос. — С вашими способностями вообще оперирование сверхэнергией противопоказано! Нахватаетесь у нас знаний и либо сами убьётесь, пытаясь их на практике применить, либо убьёте кого-нибудь ненароком!
— Но я получил зачёты!
— Действительно не видите разницы между институтом и училищем? Серьёзно?
Я сделал глубокий вдох, медленно выпустил из лёгких воздух и спросил:
— Можете выписать направление на пересдачу или для этого придётся побеспокоить профессора?
Дядечка насупился.
— Молодой человек, не тратьте понапрасну своё и чужое время. Выше головы не прыгнуть!
— И всё же я настаиваю.
— Настаивает он! — пробурчал вредный дядька, вытащил из лотка экзаменационный бланк, заполнил шапку и принялся, сверяясь с моим табелем, выписывать те показатели, которые удовлетворяли институтским стандартам.
В результате оказалось, что пересдать мне придётся фокусировку, оперирование тепловой и кинетической энергиями, а ещё гравитацией и давлением. Я вздохнул и попросил:
— А можно ещё один бланк? Сдам по месту работы.
— Да на здоровье!
Мне выдали пустой бланк и перьевую ручку с чернильницей, а когда я вписал свои данные, дядечка указал на дверь.
— Идите во вторую лабораторию. Это на нулевом этаже.
— Нулевой этаж — это подвал? — уточнил я.
— Нулевой этаж — это нулевой этаж. И учтите: приёмное время у меня до двух часов пополудни!
Я кивнул и отправился на поиски лаборатории. Учебный отдел располагался на третьем этаже, так что лифтом пользоваться не стал, сбежал по лестнице в фойе и огляделся, но никаких указателей не увидел и спустился ещё на пару пролётов. То ли в подвал, то ли на тот самый нулевой этаж.
Там оказалось пустынно и тихо, тянулся коридор с тусклыми электрическими лампочками под потолком и закрытыми дверьми. Я немного поколебался и двинулся направо. Шёл и приглядывался к табличкам, но никакого упоминания лабораторий не увидел. Дальше попалась развилка, там заколебался и задумался, не стоит ли повернуть назад и спросить дорогу у вахтёров.
Тут из бокового ответвления послышались голоса, решил заглянуть туда и метров через пятнадцать наткнулся на троицу студентов. Они стояли в нише под вентиляционным колодцем и курили.
— Понтовый плащ! — заявил один при моём появлении; его приятели неведомо чему захихикали.
— Неплохой, — кивнул я и спросил: — Во вторую лабораторию как пройти?
Парень молча махнул рукой вдаль по коридору, туда я и направился. Дверей здесь не было, лишь попадались ниши с вентиляционными колодцами, и возникло ощущение, будто нахожусь в подземном переходе между корпусами. И вновь захотелось повернуть назад, и вновь продолжил идти вперёд.
Дальше наткнулся на целующуюся парочку. Барышня в белом халате мигом высвободилась из объятий кавалера и убежала, тот зло глянул на меня, но промолчал. У него интересоваться расположением второй лаборатории показалось не слишком уместным, прошёл ещё чуть дальше и распахнул одну дверь, другую, там ощутил дуновение холодного воздуха и странный химический запах. Табличка на боковом проходе гласила: «Морг» и дальше блуждать в подземельях я не решился, поднялся наверх по первой же попавшейся лестнице.
— Подскажи, где тут вторая лаборатория? — спросил спешившего по коридору молодого человека в белом халате.
— В лабораторном корпусе! — указал тот за окно.
Я вышел на улицу и обнаружил, что из главного здания попал в трёхэтажное строение метрах в ста от него. Обернулся и увидел над крышами верхние этажи горбольницы. Студенческий городок оказался настоящим городом в городе: там размещалось с три десятка учебных корпусов, каждый — в четыре этажа высотой, дальше шла территория, застроенная двухэтажными общежитиями кампуса. Всё это разглядел между делом, пока блуждал от одного столба с указателями до другого. А вот непосредственно саму вторую лабораторию отыскать не составило никакого труда, обошёлся даже без подсказки вахтёра. Чего там искать-то? Только спустился в подвал и сразу углядел двери, отмеченные двойкой и тройкой.
Хотя насчёт подвала я всё же погорячился. Внутри оказалось светло и просторно, была организована зона то ли ожидания, то ли отдыха со столами и мягкими пуфиками. Разве что окна отсутствовали, но оно и понятно — какие тут могут быть окна?
В приёмной за нужной дверью не было ни души, пришлось даже откашляться, привлекая внимание здешних обитателей. Тогда выглянул лаборант с бутербродом и стаканом молока.
— Переэкзаменовка после двух, — сообщил он, прожевав, и примерился сделать новый укус, но мне удалось его опередить.
— У меня от учебного отдела направление.
Молодой человек озадаченно глянул на бутерброд в одной руке и стакан в другой, вздохнул и скрылся в соседнем помещении, минуту спустя вышел откуда, на ходу вытирая пальцы носовым платком.
— Ну-ка, дай! — Он изучил бланк, стребовал табель и указал на вешалку. — Готовься пока, сейчас позову.
Ожидание долго не продлилось, и очень скоро меня пригласили в лабораторию, которая планировкой напомнила подвал в госпитале на Кордоне: просторное помещение со множеством дверей, за одной из которых обнаружился длинный коридор со знакомой системой подвешенных обручей. Единственное — те слегка отличались от наших: то ли были чуть меньше, то ли висели чуть дальше.
Мои документы разложил на столе перед собой пухлощёкий юноша, белый лабораторный халат которого едва сходился на пышных телесах, а лаборант, продолжавший на ходу жевать бутерброд, встал рядом и спросил:
— Готов? Поехали!
Тянуть сверхсилу я не стал, в этом не было ровным счётом никакой нужды, поскольку удерживал потенциал в четыреста килоджоулей. Энергия в противофазе поддавалась фокусировке несравненно легче обычной, поэтому без всякого труда удалось точечным выплеском поразить мишень, не задев при этом ни один из обручей.
В яблочко!
— Десятка, — озвучил мой результат лаборант упитанному коллеге.
Тот вписал его в экзаменационный лист, после глянул в табель и забеспокоился.
— Ерунда какая-то! У него девять баллов было!
— И что с того? — пожал я плечами. — Было девять, стало десять.
— Так не бывает! — отрезал толстяк. — У нас диаметр обручей на треть меньше! Тебе восьмёрку выбить за счастье!
Я начал закипать, но взял эмоции под контроль, буркнул только:
