Сидевшая с краю барышня потянулась за сумочкой, но сосед остановил её, накрыв ладонь своей.
— Что-что? — переспросил он с глумливой улыбкой.
— Предъявите, пожалуйста, документы, — спокойно повторил я.
— Говорите громче! — выдал молодой человек. — Ничего не слышно!
Бродивший меж столов скрипач будто нарочно приблизился, встал у меня за плечом и принялся терзать смычком струны. Я оглянулся на него, но вовремя вспомнил наставление лейтенанта о вежливости и грубить не стал, вновь озвучил своё требование.
— Что он лопочет? — включился в игру рыжеволосый толстячок. — Кто-нибудь что-нибудь понимает? Лично я ни слова разобрать не могу!
— Аналогично, коллега! Мне кажется, он просто квакает! Ква-а-а! Ква-а-а!
— Дикарь-с!
— Может его покормить? Или их учат от чужих еду не принимать? — предложила одна из барышень и захихикала собственной шутке.
Засмеялись и за соседними столами, меня аж зло разобрало. Да ещё мешали сосредоточиться пронзительные звуки скрипки; захотелось ухватить кого-нибудь из шутников за ворот и впечатать лицом в стол или хотя бы хорошенько встряхнуть, но какой там! Нельзя!
Я огляделся, оценивая обстановку, и пришёл к выводу, что при поддержке Василя сумею удержать ситуацию под контролем, даже при самом паршивом развитии событий. Эта мимолётная заминка была воспринята проявлением слабости, отдыхавшая в кафе молодёжь окончательно развеселилась и принялась сыпать шутками-прибаутками пуще прежнего.
— Прикрывай! — бросил я напарнику, но только потянулся к зубоскалу, намереваясь взять того на болевой приём и заблокировать сверхспособности, как рядом возник лейтенант. Пришлось от задуманного отказаться, и помимо вполне понятного облегчения я ощутил ещё и досаду.
Поначалу никто кроме меня на появление нового действующего лица внимания не обратил, разве что скрипача вмиг будто ветром сдуло, умолкать смешки начали лишь после вопроса инструктора:
— Ну что у нас тут?
— Забирать надо, господин лейтенант! — заявил я в ответ.
— На основании?
— Пункт семнадцатый. Для выяснения личности.
— Ответ неверный! — объявил инструктор. — Для выяснения личности доставляются в комендатуру лица, не имеющие при себе документов, а здесь…
Он повернулся к Василю, и тот отчеканил:
— Пунт десять, часть вторая. Неповиновение законным требованиям. Арест до пятнадцати суток!
Тут уж все окончательно притихли, но заваривший всю эту кашу студент присутствия духа не потерял и протянул:
— Лейтенант… э-э-э…
Инструктор развернулся к нему и представился:
— Лейтенант Зимник, комендатура ОНКОР.
— Лейтенант, мы не отказывались предъявить документы, мы просто не могли понять, что от нас хочет этот… субъект.
Наш инструктор недобро улыбнулся.
— Позвольте поинтересоваться: вы сколько выпили, что потеряли способность воспринимать членораздельную речь?
И вновь молодой человек не стушевался.
— Здесь шумно! — беспечно махнул он рукой. — Музыка играла, а он лепетал что-то невразумительное!
Одного взгляда лейтенанта хватило, чтобы музыкант оставил в покое баян, тогда уже юноша перестал валять дурака и достал студенческое удостоверение; вслед за ним предъявили документы и остальные.
Лейтенант Зимник быстро просмотрел их и передал мне со словами:
— Перепиши.
— Зачем это? — возмутился заводила. — Мы ничего противоправного не совершали!
Инструктор повернулся к Василю и потребовал:
— Объясни.
Мой товарищ на миг замешкался, а потом выдал:
— На случай, если в будущем придётся устанавливать факт отцовства!
Одна из барышень подавилась вином, с лица второй враз сошла самодовольная улыбка, и она заозиралась по сторонам, но да — все в кафе глазели исключительно на этот стол. Девчонки, к слову, как я и предположил изначально, оказались первокурсницами, а вот их спутники поступили в институт на два года раньше.
— Отцовство? — задумчиво произнёс лейтенант Зимник. — И это тоже, да. Но сейчас речь не об этом, сейчас придётся сообщить по месту учёбы о спаивании несовершеннолетних.
Заводила вмиг на ноги вскочил.
— Да никто никого не спаивал, господин лейтенант! Мы просто пропустили стаканчик, чтобы согреться! Тут все отдыхают — мы чем хуже?
И вот это он ляпнул напрасно. Зимник огляделся по сторонам и развёл руками.
— Господа! А ведь гражданин совершенно прав! Будьте любезны приготовить для проверки удостоверения личности! Линь, записывай всех.
Болтун аж поёжился, столь красноречивыми взглядами наградили его присутствующие. Но протестовать никто не решился, проверка прошла быстро и без неожиданностей, а когда мы зашагали от кафе к автомобилю, лейтенант наставительно сказал:
— Линь, учись разговаривать с людьми! Ты представитель корпуса, нельзя позволять выставлять себя на посмешище и срываться на грубость тоже нельзя. Всякую шутку можно обернуть против шутника, это не так сложно, если только пошевелить мозгами. Бери пример с товарища: экспромт об установлении отцовства выше всяких похвал!
Василь подбоченился, а я лишь тяжко вздохнул. Легко сказать — учись разговаривать! Это не сверхэнергию тянуть, готовых рецептов нет, знание никто в голову не вложит. Тем более — мне.
— Меняемся ролями! — объявил Зимник и уселся за руль, а Варю пересадил на переднее пассажирское место. Мы с Василем расположились позади.
Так дальше и поехали по улицам вечернего города. Свет разгоняли фонари и витрины, но в переулках и проходах меж домами сгустилась предвещавшая скорый приход ночи темнота. Время от времени мы останавливались и проверяли документы, точнее — проверяла их Варя. Я выполнял роль стрелка и наружу не выбирался. Отогрелся в салоне и потому больше боролся с зевотой, нежели глядел по сторонам.
Расслабился. Ну, или перегорел после фиаско в кафе. Как бы то ни было, подозрительного типа, который, заметив людей в форме, резко развернулся и зашагал в противоположную сторону, я из виду упустил. А вот Василь не сплоховал и указал на него инструктору.
— Господин лейтенант…
Вообще, мы остановились проверить документы у двух ожесточённо споривших парней рабочей наружности, но тут лейтенант колебаться не стал и приказал:
— Идите за ним! Смотрите, чтобы ничего не скинул! — Он заскочил в автомобиль, уселся за руль и резко тронулся с места. — Линь, приготовься! И главное — за руками его следи!
Я заранее приоткрыл дверцу и выставил ногу на подножку, потом сдёрнул с головы опостылевшую пилотку и кинул на сиденье, сделал глубокий вдох и обратился к сверхэнергии, принялся тянуться её в себя, увеличивая постоянно удерживаемый потенциал. Из-за этого, да ещё из-за выплеснувшегося в кровь адреналина реальность сделалась предельно резкой и понятной, нематериальным давлением и призрачными шепотками проявилось близкое присутствие других операторов. И паренёк в пиджаке с поднятым воротником и надвинутой на глаза кепке, которого быстро нагонял ехавший вдоль тротуара автомобиль, тоже был одним из нас, — это понял совершенно точно.
