– Ну, тебе ведь необязательно надо идти в банк, правда? Я знаю одного небедного мужчину, который – я уверена – поможет тебе.
– Я не стану просить деньги у Эрика, – категорично качаю головой я. – Из этого может ничего не получиться, и мне нечего будет вернуть ему. И как я могу просить его о таком, когда недавно заявляла, что не продаюсь, в отличие от женщин, к которым он привык?
– Тогда, может быть, мистера Форда заинтересует новый вид бизнеса? – красноречиво смотрит на меня Лу. – Допустим, спортивный клуб, и у него уже есть человек, который мог бы взять на себя управление?
Слова Лу заставили меня задуматься, но очень быстро здравый смысл опустил меня на землю.
О чём я вообще думаю?
Помимо того что я совсем ничего не смыслю в управлении и бизнесе, я ещё и в бегах. Неизвестно, сколько я смогу пробыть в Чикаго, да и никакой определённости в будущем с Эриком. Скоро ему может надоесть возиться со скрывающейся от мужа-тирана мной.
Но тем не менее я не могу перестать думать о нашем с Лу разговоре, хотя сказать Эрику и не решаюсь.
***
– Подождёшь минут десять, пока я закончу? – спрашивает меня Эрик, когда я приезжаю к нему вечером. – Пока можешь взять себе что-нибудь попить, – машет он в сторону кухни.
Похоже, я прервала его на каком-то важном занятии. На нём футболка и джинсы, и он кажется… увлечённым. Мне становится любопытно.
– Не проблема. А что ты делаешь? Если это, конечно, не тайна, связанная с государственным заданием, – быстро добавляю я в качестве шутки.
Эрик улыбается – как мне кажется, немного смущённо. Это ещё более любопытно.
– Нет никакой тайны. Пойдём, я покажу тебе.
Он делает приглашающий жест, и я следую за ним вглубь квартиры, очень заинтригованная.
– Это моё небольшое увлечение, – говорит Эрик, прежде чем открыть дверь комнаты, в которой я раньше не была.
Внутри темно – и только приглушенный красный свет рассеивает тьму. Оглядевшись, я понимаю, что это фотолаборатория. На длинном столе установлены ванночки с реактивами, сверху на прищепках высыхают свежие снимки.
– Ты фотограф? – Я с удивлением оборачиваюсь к Эрику.
Он пожимает плечами.
– Любитель.
– Не знала, что кто-то всё ещё пользуется плёнкой.
Я подхожу к фотографиям, пытаясь рассмотреть их получше.
– Остались ещё динозавры, – смеётся он. – Мне нравится снимать на плёнку, и сам процесс проявки… Он успокаивает.
На снимках изображены самые простые вещи: бегущая собака, стая птиц, опрокинутый детский велосипед, мчащаяся на роликах девочка. Но во всей этой простоте и повседневности чувствуются некая магия и волшебство. Мгновение, сохранившееся в вечности.
Не знаю, я далека от фотоискусства, но моё сердце замирает, пока я смотрю на снимки.
– Мне очень нравится, – заключаю я, оборачиваясь к нему.
Он кивает.
– Спасибо.
– Люди не знают, что ты их снимаешь?
Он скромно улыбается.
– Обычно нет.
– Обычно?
– Иногда люди дают мне своё разрешение на то, чтобы я снимал их, – подбирая слова, поясняет он.
Мне кажется, за этим что-то кроется. Похоже, он недоговаривает.
– Девушки? – осеняет меня.
– Некоторые девушки, – подтверждает он.
В первые секунды я не знаю, как реагировать. Конечно, в том, что он фотографирует девушек, нет ничего такого, но меня немного волнует, что за всё это время он не предложил мне стать его моделью.
Да, вот так – меня это задевает. Кажется.
Я не вдохновляю его? Если это так, меня это очень удручает.
– Всё нормально?
Не знаю, почему он спрашивает. Неужели все мои эмоции отразились на лице?
Это плохо.
– Да, – я киваю, хотя голос звучит уныло.
Пока Эрик заканчивает, я рассматриваю остальные фотографии, гадая, где он хранит снимки голых девушек. А может, вовсе и не голых? Может, на них надето красивое бельё, или ещё что-то, а я делаю поспешные выводы?
– Ты думаешь о них, да? – спрашивает Эрик, когда мы возвращаемся в гостиную.
Как он догадался? Я что, и правда как раскрытая книга для него?
– Ты рассматриваешь их после того, как они… закончены? Или что ты делаешь с ними? – Я немного сбита с толку. То есть – он же владелец стриптиз-клуба, и не одного. У него нет нехватки обнаженной натуры.
«Серьёзно, Ханна, почему ты так уверена, что они голые?»
Я мысленно закатываю глаза.
Эрик смотрит на меня продолжительное время, будто что-то взвешивая. Потом спрашивает:
– Тебе правда интересно?
Я с осторожностью киваю.
– Хорошо, я покажу тебе.
Я немного волнуюсь, не зная, что могу увидеть. А вдруг там не просто девушки, а какие-нибудь извращения?
– Подожди меня минуту, – просит он и уходит, но не проходит и минуты, как возвращается, только уже одетый в куртку. В его руках ключи от машины.
– Мы куда-то едем?
Он бросает на меня таинственную улыбку, которая, должно быть, означает «да». Решаю не забрасывать его вопросами, хотя мне и очень любопытно.
Мы спускаемся на парковку и садимся в машину. Эрик молчалив. О чём он думает? Куда везёт меня?
Я просто сгораю от нетерпения!
Через пятнадцать минут пути, тишину которого нарушает только приглушённый звук радио, мы останавливаемся перед галереей, двери и передняя стена которой полностью из стекла.
– Всё ещё хочешь увидеть их? – повернувшись ко мне, уточняет Эрик. Похоже, что он подразнивает меня.
Я медленно киваю. Не могу же я взять и развернуться у порога!
Мы входим в просторный зал, и утончённая девушка-блондинка на ресепшене приветствует его вежливым «мистер Форд». Эрик кивает ей в ответ, берёт меня за руку и ведёт за собой. Мы пересекаем два одинаковых зала, стены которых увешаны фотоработами, но у меня нет возможности рассмотреть их, потому что я тороплюсь за Эриком.
Когда мы оказываемся в третьем выставочном зале, Эрик останавливается, и тогда я могу увидеть, что нас окружает.
Десятки увеличенных чёрно-белых фотографий обнажённых женщин. Прекрасных, соблазнительных и сексуальных женщин. Каждый снимок пропитан страстью, но в них отсутствует пошлость.
Красота – вот что первым приходит мне на ум, когда я рассматриваю фотографии. А присмотревшись, понимаю, что ни на одном из снимков невозможно рассмотреть лиц моделей. Они либо скрыты завесой волос, либо находятся в тени.
