– Бери всё это и высыпай в миски.
Я с радостью принялась за работу, потому что мне необходимо было чем-то занять руки.
– Ты правда в порядке?
Я подняла голову, стрельнув в Марка взглядом из-под ресниц.
– Абсолютно. Это не первое моё любовное фиаско, и боюсь, даже не последнее. Переживу.
Марк кивнул, но, похоже, у него остались сомнения. Но спасибо ему – тему развивать он не стал.
– Так чем планируешь заниматься теперь?
– Пока не знаю. Я в поиске. Оказалось, моя степень по социологии не особо кому нужна. И возможно я развенчаю миф о том, что симпатичная мордашка – залог хорошей должности, – я выдавила кислую улыбку. – Не удивляйся, если в недалеком будущем я подам тебе ланч в ресторане. У меня хотя бы опыт есть, может, возьмут официанткой.
– Всё так плохо?
– Нет, пока просто не очень хорошо. Но спроси меня об этом через неделю. Я делаю успехи.
– А если я предложу тебе работу?
– Продолжай, – я отложила пакет с чипсами, заинтересованно посмотрев на Марка.
– Мы ищем новых продавцов в салон. Двухнедельное бесплатное обучение, экзамен, но уверен, ты с ним справишься. Полный пакет и премии хорошие. Может быть, симпатичная мордашка поможет тебе продавать машины?
– Я тебя обожаю! – я бросилась обнимать Марка, расчувствовавшись от его предложения. – Я нихрена не смыслю в продажах, и уже хотела начать с кофе, но машины ещё лучше! Я очень хочу попробовать!
Марк чуть озадаченно заулыбался.
– Отлично. Значит, придёшь в понедельник, и обговорим детали.
– Есть, шеф! – я с готовностью кивнула. Как раз позвонили в дверь, и Марк, как пристало хозяину, пошёл открывать, а я вернулась к закускам, заметно воспрянув духом.
***
– Чёрт! – я выругалась сквозь зубы, стукнувшись коленкой о столик в прихожей. Неплохо было бы включить свет, но не хотелось привлекать внимание родителей к пьяной дочери. Мне двадцать три, но аргумент «я уже большая девочка» не действует, если ты пьяной заявляешься в родительский дом в половине третьего утра.
Вытянув перед собой руки, я двинулась к лестнице, но не успела и на первую ступеньку подняться, как меня остановил вспыхнувший над головой свет.
– Кхм…
Моё лицо исказилось, когда я услышала покашливание отца за спиной. Медленно обернувшись, я сделала попытку улыбнуться и принять позу «я совершенно трезвая, просто немного устала».
– Привет, пап.
– Видела, который час? – отец взглянул на меня со всей строгостью, изогнув брови над дугами очков.
– Ну-у, я не знала, что комендантский час и на меня распространяется.
Наверное, я всё же была не слишком пьяной, потому что мне удавалось говорить без запинки.
– Распространяется, если ты живёшь под моей крышей.
«Боже, поверь, я пытаюсь это исправить».
– Я просто волновался, и тебе следовало позвонить, – чуть смягчившись, произнёс папа, подойдя ближе.
– Телефон разрядился, и если честно, я уже отвыкла, что вас нужно предупреждать, если я задерживаюсь, – с раскаяньем вздохнула я.
– Иди и ложись, – кивнул отец, указав наверх. – Тебя, по всей очевидности, ждёт тяжёлое утро, – хмыкнул он, спрятав руки в карманы пижамы.
Вау! Ну, я ожидала, по меньшей мере, выговора и лекции о моём безответственном поведении. В прошлом случались прецеденты, когда отец заставал меня пьяной, но тогда его это не так забавляло.
– Папочка, я тебя люблю! – я быстро чмокнула отца в щёку, и он мужественно смолчал о моём перегаре, ответив, что тоже меня любит.
Я взбежала по лестнице – полагаю, я могла переоценить скорость своих движений – и, добравшись до своей комнаты, даже сумела переодеться в пижаму. Забравшись под одеяло, я рассчитывала, что усну мгновенно, но закрыла глаза, а ничего не происходило. Я была в сознании, хоть и немного смутном.
Я ненавидела ночи. Вот уже четыре недели ненавидела, потому что они пугали меня. Когда вокруг становилось темно и все звуки замолкали, ничто не мешало боли прорываться сквозь мою оборону. Тишина была ужасной – ничто не способно было заглушить истязающие мысли.
Я положила руки на живот и задержала дыхание, но знала, что надолго меня не хватит. Сколько не пыталась, это не срабатывает. Сдаваясь, я перевернулась на бок, уткнувшись лицом в подушку, которая поглотила первый прорвавшийся всхлип.
К утру подушка высохнет. Она всегда высыхает. Следов не останется, и никто не узнает, что каждую ночь, в течение двадцати девяти дней, я засыпаю в слезах.
Глава 30
– Привет. Ты сегодня рано… Твою же мать! Джи, что случилось?!
Я бросилась к сестре, когда она повернулась и мне открылся вид на её разбитую, опухшую губу.
– Дрянь Лиза Шумер и её клюшка для лакросса, – чуть невнятно пробубнила Джинджер, вынув лоток со льдом из холодильника.
– Дай я, – я отобрала лёд у сестры и, вытряхнув его в кухонное полотенце, сделала компресс, после чего передала Джи. – Так что случилось?
– Мы поссорились, – всё ещё в раздражении Джи закатила глаза. – Она ляпнула, что у такой дуры как я старшая сестра может быть только идиоткой, и неудивительно, что ей не удалось удержать такого крутого парня как сам Кейд Фостер. – Сестра виновато посмотрела на меня, слегка приподняв плечи. – Я сказала, чтобы она заткнулась, мы поругались, и завязалась драка. Она задела моё лицо своей клюшкой, а я вырвала ей клок волос и заехала кулаком в глаз.
Похоже, последняя часть совсем не расстроила Джинджер, но она вновь быстро сникла.
– В субботу выпускной, а у меня губа разбита!
– Ну, не всё так плохо, – я старалась не слишком морщиться, разглядывая лопнувшую вздутую кожу. – К пятнице и следа не останется. Но тебе не следовало так реагировать: такие идиотки не стоят этого.
Джинджер растерянно свела брови вместе.
– Это ты мне говоришь? Ты столько раз ввязывалась в драки, что некоторым парням и не снилось.
Я смущённо развела руками – старшая сестра должна положительно влиять, а не наоборот.
– Я была глупой и незрелой. Не лучший пример для подражания.
– Разве ты не поступила бы так же?
Джи выжидающе уставилась на меня, и я поняла, что мой язык не повернётся ей солгать.
– Возможно, – уклончиво ответила я.
– Ты бы её по стенке размазала!
– Джи, речь сейчас не обо мне. Думаешь, я горжусь всеми глупостями, которые когда-либо совершила? – Я бросила пакетик чая в чашку и налила кипятка. – Поверь, это не так.
– Тебя прозвали Крутой. Ваш столик в кафетерии всё ещё хранит инициалы вашей компании, их даже не стали закрашивать во время ремонта. Ты моя классная старшая сестра, и я не позволю тупице Лизе Шумер трепаться о тебе!
